– Вот, посмотрите, фото из нашего прошлого проекта. Молодые женщины, которые никогда не выходили замуж, потому что им в младенчестве поставили разные диагнозы. Они потеряли веру в себя. Например, Людмила Сергеевна Бошкина, у нее с пеленок была проблема с мышцами, суставами…

– Кто? – изумилась Кристина. – Это чей снимок?

– Людмилы Сергеевны Бошкиной, – повторила я, – она жила в Манькине, потом в Москву переехала. Страдала хромотой, родители ее таскали по курортам.

– Гонялово! – остановила меня Морекова.

Я изобразила недоумение.

– Простите?

– Бошкина гонялово, – расширила свой ответ Морекова, – не она это, хотя, признаю, здорово похожа. Если Людку, как я, не знать, запросто спутаешь!

Я «удивилась»:

– Вы знакомы?

– Ха! Я сама из Манькина!

– Ну и ну. Правда?

– Не сойти мне с этого стула! Учились с Людкой в одном классе. Она умерла.

Я возразила:

– Вы ошибаетесь. Люда участвовала в нашем проекте.

– Бошкина?

– Да.

– Из Манькина?

– Именно так.

К столу приблизилась официантка, Морекова выхватила у нее из рук тарелку с оливье.

– Здорово вас обдурили, Бошкина на кладбище. Мы с Людкой в одну школу бегали, жили в деревне, только я в одном конце, а она в другом. Родители и братья с сестрами у нее алканавты знаменитые. Людка тоже была выпить не дура. Лет с десяти у предков бутылки находила и наливалась.

– Вы уверены, что на фото не Бошкина? – уточнила я. – Люди с возрастом меняются.

– Баба на снимке под Людку косит, – продолжала собеседница, – прическа кудлатенькая, лицом и тощизной похожа, но не она это, точно.

Я сделала глоток капучино, вкус его явно не соответствовал высокой цене.

– Присвоение себе чужой личности – преступление. Надо разобраться. Почему вы считаете, что Людмила Сергеевна покойница? Принимали участие в ее похоронах?

Кристина отодвинула на край стола пустой салатник из-под оливье и взялась за селедку.

– Мне Надька натрепала, старшая сестра Людки, у которой СПИД был. С ней никто дружить не хотел из-за диагноза. А я знаю, что СПИД по воздуху не передается. Надо лишь не спать с больным. Но наши все тупые, Надю из всех школьных кружков выгнали, в классе она одна сидела. Я с ней подружилась, в гости к Надюхе бегала.

Кристина выбрала в плетеной корзиночке самый толстый кусок хлеба и начала подбирать им подливку.

– С Людкой я тоже общалась, но Надя мне больше нравилась. Она самая старшая из детей Бошкиных, работала в пекарне, всегда домой булочки притаскивала, меня угощала.

Я чуть не подавилась кофе.

– Так у нее был СПИД! Как ее взяли на такую работу?

– Ой, ну вы наивная, – засмеялась Кристина, – Надюхе велели справку принести, что здорова. И санитарную книжку. Она все купила. Без проблем. И чего в этом плохого? Пекла сдобу, и все. Вот с Людкой было иначе. С чего началось? В школе грипп и нас, и училок повалил, я три недели провалялась. Потом оклемалась, прихожу в класс, все уже на месте, а Людки нет. Ребята сказали: до сих пор ее вирус треплет. Я к Бошкиным не пошла, булочки, конечно, вкусные, но неохота второй раз заразу подцепить. Захожу после уроков в магазин, а там мамаша Людмилы вертится, рассказывает. Она на станцию пошла, хотела себе сапоги новые купить. Уже ржака! Откуда у неработающей пьяни деньги? В торговый центр поперла, чтобы спереть что-нибудь. Все знали – Бошкины ворюги, их в дом пускать нельзя, не постесняются и стянут то, что плохо лежит.

Морекова расправилась с селедкой и принялась за суп.

Я удивилась:

– Зачем вы заказали пару тарелок? Удобнее было взять двойную порцию.

– Не-а, – возразила Кристина, – в кафе всегда не доливают, не докладывают, если все в одну посуду заказываешь. И плюхнут сметанки ложку одинокую, вторую, которая положена, и за нее, между прочим, заплачено, фиг получишь. Всегда берите по одной тарелке! Получится полноценная двойная порция и столько же сметаны. А если по-вашему поступить, обманут. Официантки жутко хитрые, если ты одна сидишь, пару тарелок требуешь, они удивляются. Им лишь бы клиенту не доложить еды. Твари. Поэтому я на вас сегодня супешник оформила.

Морекова начала планомерно уничтожать харчо. Я призадумалась. Очень люблю салат из капусты с куриной грудкой, его вкусно готовят в ресторанчике около нашего дома. Обычно я его ем на месте. Но несколько дней назад попросила Макса принести блюдо домой. Вульф покорно сходил в харчевню и, отдавая мне коробку, заметил:

– Взял двойную порцию. Когда увидел, как мало они тебе положили, заказал второй салат.

– Так много я не слопаю, – возразила я, открыла крышку и удивилась.

Салата было чуть больше, чем обычно на тарелке в кафе. Может, Кристина права, не стоит просить двойную порцию?

Кристина тем временем продолжала:

– Стоит маманя Людкина в нашем магазине и брешет! Будто бы к ней в торговом центре на вокзале подошел парень, дал билет бесплатной лотереи. А сегодня утром к Бошкиным приехала тетка на машине и… Че оказалось?

Морекова поменяла пустую тарелку на полную.

– Людкина родня выиграла поездку куда-то. Всей семьей. Завтра их увезут, осенью назад вернут. Народ оборжался. Во придумала! Во набрехала! И что?

Кристина замерла с ложкой в руке.

– Невероятно! Прикатил минивэн. Забрал Бошкиных!

Собеседница снова принялась за суп.

– Мы все решили, что их на мыло пустили. Ну нет такой лотереи, чтобы выигрыш был девяносто дней на море! А осенью, здрасте! Алкоголики-наркоманы снова с нами. И что выяснилось? Российский какой-то курорт. Бошкиных в домике поселили, кормили, мамаша полы мыла, папаша с сыновьями тяжелой работой занимался, девчонки горничными бегали. И отдохнули, вечером купались. На второй день по приезде нажраться решили. Так хозяин гостиницы папаше так вмазал, что семейка все лето на цыпочках ходила, про спиртное не думала. Вернулись они мордатые, трезвые. Им деньги заработанные только в день отъезда заплатили. О как! Правда, дома сразу квасить стали.

– А с Людмилой что? – спросила я.

– Надька мне рассказала, что ее сестра владельцу отеля понравилась, он Людку у родителей забрал, пообещал ей образование дать. Она у него осталась, – сказала Кристина и принялась за ножку ягненка, – а потом она же мне по секрету сообщила: Людка в море утонула, хозяин гостиницы не хотел поднимать шум, а тихо ее закопал, отцу-матери денег ведро насыпал, велел врать, что дочка у него осталась. А теперь вы фото показываете и говорите, что на нем Людка.

– Очень странная история, – пролепетала я, – прямо удивительная. Бошкина нам живописала свою жизнь в Манькине. У семьи был огромный особняк в центре большого села…