– Вводные поняла. – Кивнула рассудительная Курата.

Которая соображала не хуже самой Ю и никогда не поддавалась эмоциям (в отличие от темпераментной приёмной дочери семейства Асада).

– Теперь сформулируй, что в этом всём тебя тревожит? – успокаивающим тембром Мао могла остановить даже атаку уличного наркомана, проверено.

А скорее всего, какая-то интересная характеристика через нейро-концентратор прокачана; но это были исключительно личные догадки самой Ю.

– Понимаешь, получается… – принялась было лить воду Асада.

– СТОП. Не более чем три предложения. Не более чем из семи слов каждое, – снисходительно ухмыльнулась Курата. – Ты не на семинаре по риторике.

– Первое. Тормоз стал похож на человека, и меня это удивляет. Потому что я с ним столько лет живу, и…

– ТРИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ, ПО СЕМЬ СЛОВ.

– Окей, – покладисто шмыгнула носом Ю. – Значит, первое сказала. Второе предложение: его абсолютно нормальные пацанячьи манифестации каким-то образом попали, как между молотом и наковальней, в делах отца и старшаков Нагано. Тут больше семи слов, извините, – расшаркалась она картинно.

– Ничего. Нормально. Что будет третьим? – серьёзно и вежливо напомнила Мао.

– Конфликт интересов. У меня. – Через долгие полторы минуты наконец сформулировала приёмная Асада. – Но это не передаёт всей степени моего раздрая! – тут же возмутилась она. – Это короткая отговорка, чтоб в твои семь слов вписаться! А если я начну объяснять саму суть моего внутреннего конфликта…

– Как раз к концу чаепития и закончим, – рассудительно перебила Курата, включая электрочайник.

Университетские лаборатории, что ни говори, оборудованы весьма неплохо. А самое интересное, что всё включено в стоимость обучения и можно неплохо сэкономить на обеденных перекусах.

– Да я б чего посолиднее проглотила, – задумчиво выдала Ю, доставая из сумки два контейнера с лапшой быстрого приготовления.

* * *

Там же. Через четверть часа.

– …давай я подытожу, – деликатно влезла Мао в бесперебойный монолог подруги. – Твоему младшему брату могут сделать что-то нехорошее только потому, что выборы. И потому, что твой отец борется с семьёй твоего парня за одно и то же место. Так?

– За один пакет мест. В остальном так, – сварливо уточнила Асада.

– Твой брат при этом вот прямо сегодня показал, что человеком только начал становиться. И ты боишься, что подключение тяжёлой артиллерии против него в виде родни твоего парня может его надломить окончательно, так?

– Да…

– А ещё ты чувствуешь себя последней сукой из-за того, что ты в курсе этого всего – но не можешь выбрать, семья или парень? Так?

– Почти, – нахмурилась Ю ещё больше. – Была б семья кровная – не вопрос. Но мы приёмные, если ты не забыла… Или – если б мы были постарше и речь шла о женитьбе. Тогда тоже был бы не вопрос, мужа я б поддержала против кого угодно. А так, не пришей к … тому самому рукав.

– Слушай, а у твоего брата большой …? – далее Курата употребила одно деликатное слово из английского языка, перекочевавшее более сотни лет тому и в японский.

– А при чём тут это? – мгновенно опешила Асада.

– Ну, говорят, что у европейцев больше, чем у наших. Намного. – С абсолютно нечитаемыми эмоциями пояснила свой интерес подруга. – Скажем, мне любопытно.

– Вчера залезла к нему в ванну, – фыркнула Ю, вспоминая кое-что. – Специально его подраконить. У него, понятно, тут же напрягся. В общем, примерно вот такой, – она показала пальцами на ребре стола расстояние. – С другой стороны, и у наших бывает аналогично… Только какое это имеет отношение к вопросу?

– А можешь познакомить меня с твоим младшим братом? – Мао зачем-то накрыла руку Ю своей ладонью. – Мне кажется, надо просто короткое время до выборов как-то пережить. Так и быть, постараюсь подключиться к вашему бурлению супа в котле.

– Да познакомить вообще не вопрос, – чуть озадаченно пожала плечами Асада. – Тем более, он мне давно все уши просверлил, чтоб или с тобой его свела, или с… – Далее Ю перечислила ещё два имени.

– Какой он у тебя неразборчивый! – искренне расхохоталась Курата.

– В этом возрасте они все такие, – вроде как заступилась за брата Асада. – Лишь бы воткнуть куда… Это у них природное. Слушай, а та что реально собралась с ним …? Зачем тебе размеры его хрена?!

– Чтоб знать его потенциал. Только в такой перспективе, – искренне улыбнулась Мао, снова успокаивающе накрывая руку подруги.

Затем она в две минуты изложила намётки плана.

– …таким образом, и отвлечём всех ото всех. И тебе рвать ни с кем не надо. И, чем чёрт не шутит, – Курата с сомнением скользнула взглядом по играющему по кругу ролику с сегодняшней дракой Асада-младшего в Тамагава. – Вдруг и братцу твоему чем пособлю на ниве психоанализа? Может, не только у тебя вагоны внутренних конфликтов. Может, мне тоже самоутверждаться в своих глазах надо.

Было и то, чего Мао Курата лучшей подруге сейчас не сказала.

Ожидающиеся выборы муниципалитета испокон веков имели двух фаворитов, это чистая правда.

Воротилы финансовых групп вовсю сражались за парламентские места с якудзой, и это дерби действительно длилось десятки лет, с завидно повторяющимся результатом.

Только вот в этом году был и третий фаворит. Просто он пока о себе не заявил.

Мао Курата была дочерью побочной ветви промышленников Ходзё, что само по себе не было секретом.

Те уже поглотили два соседних муниципалитета в том плане, что большинство в тех муниципальных парламентах Ходзё держали в своих руках уже лет десять.

По планам развития «Группы Ходзё», к двум административным единицам надлежало добавить третью. Тогда были варианты развиваться дальше на уроне всей префектуры.

Ватару Асада был почти не удивлён, когда застал кумитё[3] у себя в офисе, вернувшись из школы сына.

Вообще-то, он так и так собирался связываться с оябуном: новости из школы Маса требовали известить начальство о том, что тихие времена, похоже, пора забывать.

– Приветству… – Ватару начал было кланяться в соответствии с правилами этикета, поскольку в кабинете в этот момент они были не одни.

Секретарша как раз ставила на стол перед оябуном большой керамический чайник.

– Завязывай, – Гэнки Томиясу, несмотря на грузное тело и более чем солидные габариты, перетёк из-за низенького столика в вертикальное положение стремительно и плавно.

Хлопнув по плечам своего подчинённого и давнего близкого товарища в одном лице, он скорчил красноречивую гримасу: