Но стоило пройти несколько домов и повернуть налево, как человек попадал на виа делла Фортуна, ведущую к форуму. На её коротком отрезке от виа ди Нола до центральной площади происходило настоящее столпотворение. Здесь царила почти та же атмосфера, что и на виа дель Абонданца, только обуславливалась она не большим количеством торговых точек, а близостью форума — сердца города. Его храмы, рынки, базилики привлекали огромное количество разношёрстного народа.

Кассия шла по родной улице и радовалась пока ещё свежему, непыльному воздуху и благодарила покровительницу Юнону за то, что она подсказала ей пройтись сегодня пешком. Девушку развлекала ненавязчивая суета вокруг, ей приятно было упруго ступать по старому булыжному тротуару.

— Кассия! Кассия Сатрия! — Кто-то настойчиво звал её, заставляя оглянуться. Девушка остановилась и повернула голову. «О боги, неужели Рубеллия? Какая бесцеремонность: кричать на всю улицу, когда можно спокойно подойти!»

Действительно, к Кассии приближалась дочь одного из клиентов семьи Сатриев, человека богатого, но мало образованного и некультурного. С ним и его домашними большинство семей старались общаться как можно меньше.

— Када идёшь? — Без вступления спросила Рубеллия, поравнявшись с Кассией и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Я хочу купить новую камею. Ты не поможешь мне выбрать? Все знают, что у тебя утончённый вкус. Кстати, тебе очень идёт этот наряд. А вот я не умею…

— Спасибо за комплимент, — перебила Кассия разговорчивую собеседницу. — Видишь ли, я очень спешу к космету…

— Я могу с тобой!

— Нет, что ты? Разве я могу утруждать тебя своими заботами, скорее всего, ты очень спешишь, а я просто убиваю время. Да к тому же твой вкус ничуть не уступает моему, ведь догадалась же ты надеть золотые виноградные гроздья, а на шею серебряное колье с разноцветными каменьями. Спасибо тебе ещё раз, но я не в праве пользоваться твоим великодушием. До свиданья.

Кассия постаралась побыстрее уйти, оставив Рубеллию размышлять, что же такое она услышала: ответный комплимент или лёгкую издёвку. Через несколько метров Зея не выдержала и прыснула от смеха.

— Ловко вы от неё избавились! — Рабыня оглянулась. — Она всё ещё смотрит вам вслед. Бедненькая!

— По-другому с ней нельзя. Она настолько навязчива и беспардонна, что способна вывести из себя даже каменную статую.

— Интересно, поняла ли Рубеллия, что вы высмеяли её вкус?

— Ты тоже заметила, что её украшения не соответствуют друг другу?

— Конечно! Золото и старое серебро с разноцветными стекляшками! Такое невозможно надеть случайно. Видимо, она долго думала, прежде, чем выбрать украшения для сегодняшнего дня!

Девушки весело засмеялись.

Так, легко беседуя, они дошли до книжной лавки. Раб распахнул дверь и Кассия вошла в помещение с чувством благоговения, с каким не каждый верующий входит в храм. Она считала, что написание любого произведения, даже маленького рассказика — это великое искусство, доступное только избранным. Рассматривая портреты авторов на пергаментных обложках книг, она пыталась заглянуть им в глаза и старалась понять, что же помогает им излагать мысли так легко и непринуждённо. Почему при чтении ощущение причастности к происходящему не покидает ни на минуту? А характеры героев? Они наполнены жизнью до самых краёв, знакомясь с ними, понимаешь, насколько многообразен человеческий род и насколько он непредсказуем.

Кассия ласково провела рукой по переплётам стоящих на полке книг и улыбнулась им, как своим старым знакомым. В это время из дверей, спрятавшихся между стеллажами, вышел хозяин магазина, мужчина лет сорока. Увидев посетительницу, он расцвёл в счастливой улыбке.

— Милая Кассия Сатрия! Примите мои приветствия. Да не покинет вас Юнона никогда!

— Здравствуй, Луцилий! Пусть твой Гений не забывает тебя! Есть что-нибудь новенькое?

Тёзка одного из великих поэтов Рима поправил тогу на левом плече и заспешил к шкафчику в углу.

— Вот. Недавно привезли, и я решил оставить её для моей любимой покупательницы.

Луцилий протянул девушке тоненькую книжицу с портретом молодого человека на обложке.

— Персий Флакк? Да я читала его. Подражает Горацию, но настолько застрял в стоических идеалах, что так и не смог понять жизненную реальность, принял позу непреклонного антагониста, с чем и умер в неполные двадцать восемь лет.

— Так оно так, но не совсем, — Луцилий хитро улыбнулся. — Эта книга имеет личный автограф автора. Когда-то он подарил её Сенеке, а семья последнего избавилась от неё, как и от многих личных вещей этого весьма умного человека.

— Не такого уж и умного, если позволил втянуть себя в заговор против императора Нерона. А книга действительно имеет ценность, я куплю её. Есть ещё что-нибудь? По твоим глазам я вижу, что Персий — это не всё… — Кассия улыбнулась продавцу. — Кстати, как поживает твоё семейство? От сына были известия?

Луцилий, наклонившийся к низкой тумбе, весело встрепенулся и гордо сообщил:

— Мой сын приехал домой вчера вечером!

— Да что ты говоришь!?

— То и говорю, что невестка и внуки не находят себе места от счастья и не знают, чем ещё его ублажить. Он привёз добычу из Иудеи и награды, которыми его удостоил командир от имени императора. А командиром его был, как вы знаете, Гай Альбуций Цельс. Этот достойный потомок древнего рода завершил военную карьеру по состоянию здоровья. Именно благодаря ему мой сын опять рядом со мной.

— Выходит, старший сын Цельсов наконец добрался до родных пенат… сколько ж лет его не было?

— Около десяти. Мой мальчик отправился воевать вместе с ним по обязанности клиента перед патроном.

— Всё понятно, — Кассия заинтересовалась новостью. Помолчав, она добавила: — Думаю, что сегодня он будет у нас на обеде. А что это у тебя в руках?

— Это мой подарок вам. Насколько мне известно, только вы в этом городе можете оценить такую вещь. Удивительные произведения из древнего Египта. Читая их, понимаешь, что жизнь на нашей старушке Земле кипела и до основания Рима.

Кассия бережно взяла обе книги, передала их Зее, расплатилась и, пожелав счастливого дня хозяину магазина, вышла, сопровождаемая молчаливыми рабами.

На улице она поняла, что летнее солнце успело взять власть над городом в свои горячие руки, и поспешила домой по уже раскалённым мостовым. Она заметила, что пыль, поднятая повозками, оседает весьма медленно и ничто её не колышет. Установилось безветрие.

Войдя в освежающую прохладу дома, девушка вознесла благодарственную молитву богам за то, что они подарили ей такое надёжное укрытие не только от ливня и ветра, но и от жары.

Кассия отпустила рабов и пошла в свои апартаменты. Первым делом она сбросила с себя запылённую паллу. Затем перед зеркалом поправила причёску, подтолкнув под ленту выбившиеся пряди, и одновременно она проверила, всё