«Не подозревал, что у меня есть столь пылкие поклонницы.:)

Я позволил себе некоторые вольности… Извини. Если что, ты знаешь мой телефон. Буду рад тебя слышать.

Максим»

Мэг растерянно вертела записку в руках. Сукин сын! Как он мог так поступать с нею! Поддавшись нахлынувшим чувствам, она схватила трубку и набрала волковский номер.

— Алло! — Его голос был спокойный и ровный, и тут Мэг поняла, что совершенно не знает, что ему сказать… «Как ты смел напичкать меня своими наркотиками?», «Какого черта ты приперся в мой дом?» или же просто задать вопрос «Ты изнасиловал меня вчера?»? Все это было сущим идиотизмом.

— Маргарита, с тобой все в порядке?

Когда он назвал ее по имени, она чуть было не отшвырнула от себя трубку, но тут же догадалась, что у него просто сработал определитель номера. Разумеется, он знал ее телефон.

— Со мной все в порядке, — произнесла она скупо. — Но мне не понравилось то, что было вчера… Ты не должен был так поступать со мной.

— Серьезно? — В его словах звучало искреннее удивление. — А что я такого сделал?

«Ты целовал меня!» — хотела было выкрикнуть Мэг, но от одного воспоминания об этом ее обдал тот самый жар, что и вчера. Коленки подкосились, и ей пришлось сесть на стоявшую поблизости табуретку.

— Я не люблю, когда меня превращают в лабораторную крысу, проговорила она, кое-как собравшись с мыслями.

— Вернее, в дичь, — поправил ее Волков. — Охотники всегда очень удивляются, когда обнаруживают, что сами становятся добычей…

Мэг похолодела. «Он все знает!» Как? Откуда? Ее что-то выдало, или она в беспамятстве случайно разболтала о своей истинной миссии?

Но тут Волков сам разрешил ее сомнения.

— Ты же сама с самого начала принялась приглядываться ко мне. Я тебе интересен, не так ли? И поэтому ты изучаешь меня. Так почему ты возмущаешься, когда я проделываю то же самое с тобой?

У Мэг упал камень с души: значит, он имел в виду не совсем это…

Ей нужно было время, чтобы прийти в себя и хоть чуть-чуть разобраться во всем…

— Ты еще не передумала насчет Юлечки? — вдруг напомнил Волков. — У меня в голове родилась прелестная идейка насчет того, как можно все это устроить.

Мэг не стала отвечать и бросила трубку. Только сейчас она осознала, какой дьявол сидел у нее внутри все это время. А Волков нашел этого дьявола и выпустил наружу.

В понедельник с утра Мэг была уже другая. Ночь, проведенная без сна, и тяжелые безостановочные мысли все преобразили. Ее предыдущие контакты с Волковым были построены на совершенно неправильной основе: она пошла у него на поводу, поддалась ему… Вернее даже сдалась…

Каким-то образом ему удалось вытащить на поверхность ее самые сокровенные мысли, и он тут же воспользовался этим, чтобы лишний раз поэкспериментировать над ней. Результатом стали нелепые страхи, желания кого-то изничтожить, безумные намерения… Как он смог вытянуть у нее признание в том, что временами (только временами!) ей хочется убить Юлечку?! Верно, именно так сводят людей с ума.

Мэг знала, зачем она пришла в «Промхолдинг»: у нее была цель победить. Она поклялась себе это сделать, и именно эта победа должна была доказать ей самой, что она сильна, что она не сломается, что при любых обстоятельствах сможет выжить и выстоять.

Мэг много думала над всем случившимся и, кажется, сумела объяснить для себя действия Волкова. Она забыла, что он тоже может ошибаться, и потому придала слишком большое значение тому, что он не уволил ее. Ей казалось, что в этом непонятном поступке есть какой-то тайный смысл… Но это не так. Разумеется, Матвеев донес Максиму об ее подозрительном поведении, но тот просто отмахнулся от этого. Ему нравится с ней играть: с какой стати он должен лишаться любимой игрушки?

Все события субботы подтверждали эту версию. Волков явно хотел поставить ее в психологическую зависимость от себя. А потому упорно ковырялся в ее сознании, пытаясь выявить все до мельчайших деталей. Его, прежде всего, прельщает осознание собственного превосходства. Он уже знает, что легко может управлять и единицами и большими массами людей, теперь ему хочется попробовать экзотических лакомств: например, такую странную штучку как Маргарита Науменко. Почему она показалась ему привлекательной, не знает никто, да Мэг и не ломала над этим голову — у нее был факт, от него она и отталкивалась.

В свете этих размышлений оставалось спланировать дальнейшую тактику своего поведения. Мэг твердо знала, что у нее не выйдет диктовать Волкову условия, поэтому ей придется общаться с ним тогда и там, где он захочет. Но она уже знала, чего от него ожидать, и это намного облегчало ей задачу.

И еще ей надо было срочно заняться Рублевским. Волков выбил ее из колеи, отвлек, но она была не вправе забывать о делах Структуры ни на минуту. Всеми силами Мэг пыталась изобрести какой-нибудь путь взаимодействия с этим журналистом, вновь и вновь перебирая в голове все известные способы вербовки. Однако все это было не то, абсолютно не то…

* * *

Больше всего Мэг опасалась, что Волков отнесется серьезно к своему обещанию насчет Юлечки.

К ее удивлению вся первая половина понедельника прошла без каких-либо особенных движений с его стороны. Ничем — ни взглядом, ни жестом — он не напомнил Мэг о том, что произошло… Он просто работал: вел переговоры, созванивался с кем-то, давал ей поручения… Причем они вновь перешли на «вы». И у Мэг даже закрались сомнения: а был ли тот разговор насчет убийства? Может, это ей всего лишь пригрезилось?

Перед самым обедом в ее приемную заглянул Матвеев. Увидев начальника службы безопасности, Мэг аж побледнела и непроизвольно вцепилась руками в подлокотники кресла.

Если Волков казался ей трудноразрешимой загадкой, то этот человек внушал ей какой-то полу-суеверный ужас: он обращал внимание на то, что другие люди пропускали мимо ушей, он следил за ней глазами профи, а их враждебные отношения делали его еще более опасным.

— Сварите кофе на трех человек и зайдите к Волкову в кабинет, приказал он сухо.

Мэг встала, всем своим видом демонстрируя протест. Если она хотела скрыть свой страх, то ей надо было нападать.

— Слово «пожалуйста» не входит в ваш лексикон, да, Игорь? — спросила она язвительным тоном. — Не подумайте, конечно, что я пытаюсь вас учить или что-нибудь в этом роде… Я просто спрашиваю.

Резким движением Матвеев придвинулся к ней, схватил за запястье.

— Вы или непроходимая дура или не та, за кого себя выдаете, — произнес он тяжелым шепотом. — Будь моя воля, вас бы давно здесь не было!

Его порыв еще больше напугал Мэг.

— А вы… Найдите себе какую-нибудь бабу, что ли, и успокойтесь наконец! А то у вас от недотраха уже ум за разум заходит! И отпустите меня!