– Понял, капитан? – сурово осведомился отутюженныймужчина.

– Понял... – вздохнул Ананасов.

Хотя, если честно, он ничего не понял. Самое главное – он непонял, почему смерть какой-то грязной бомжихи (или какого-то бомжа, что побольшому счету одно и то же) заинтересовало такую серьезную организацию.

– А если понял – свободен! – сурово проговорилотглаженный тип и взглядом дал понять, что никого не задерживает.

– Это с какого такого перепугу? – Ананасов набычился исжал кулаки.

Не то чтобы ему очень хотелось возиться с мертвым бомжом.Дело было явно глухое, самый настоящий висяк, и если отутюженный коллегазабирает этот висяк у них с Гудроновым, это как бы снимает с них лишнююпроблему, но в то же время выглядит очередным оскорблением со стороны зазнавшихсясмежников.

Ананасов не любил людей из этой «конторы». Между ихведомствами всегда существовали определенные трения. Люди из «конторы» смотрелина милиционеров свысока, те отвечали насмешками, считали коллег чистоплюями и«белыми воротничками».

Кроме этих общечеловеческих отношений, Ананасову непонравилось высокомерие, с которым этот «коллега» держался, не нравился егосвежий и подтянутый вид (это в понедельник-то утром!), отглаженный костюм испортивная осанка. Трудно было представить коллегу мучающимся от тяжелогопохмелья или копающимся в карманах мертвого бомжа.

– Это с какого перепугу? – повторил Ананасов. –Труп обнаружен на нашей территории, мы на него первыми прибыли, значит, мы ибудем им заниматься!

– Слушай, капитан, ты меня утомил! – проворчал«отутюженный» с затаенной неприязнью. – Тебе что – неприятности нужны? Я,по-моему, ясно выразился. Мы забираем это убийство, а тебя с твоими людьми незадерживаем...

– Ты мне не тыкай! – рявкнул Ананасов. – Ты мне неначальник! Вот если я от своего начальства получу приказ – тогда конечно!

– Получишь... – проворчал коллега, доставая из карманасотовый телефон. Через минуту он подал этот телефон Ананасову:

– Вот тебе твое начальство!

Действительно, капитан услышал в трубке до боли знакомыйголос Кузьмы Остаповича Хохленко.

– Остапыч... – начал Ананасов.

– Отставить! – рявкнул на него полковник. –Обращаться по уставу! Ты что там делаешь?

– Но вы же сами приказали... сами нас отправили...

– А теперь отменяю приказ! Срочно возвращайтесь в отделение!И чтобы без фокусов там!

– Есть... – протянул Ананасов.

Ему снова мучительно захотелось опохмелиться.

– Теперь понял? – насмешливо осведомился «коллега».

– Так точно! – ответил Ананасов и незаметно спряталигрушечного поросенка в карман. Он решил не говорить смежнику ничего лишнего.Тем более что тот ни о чем его и не спрашивал – видимо, считал, что простыементы не способны нарыть что-нибудь стоящее.

Маркиз проснулся оттого, что два его ненаглядных питомцавозились рядом: кот урчал, как мотор гоночного автомобиля и выпускал когти, аПу И зубами пытался стянуть с Лени одеяло. Третий питомец, попугай Перришон,сидел на шкафу и орал оттуда чтото ругательное.

Леня с трудом открыл запухшие глаза и откашлялся.

– Я болен, – сказал он гнусаво, – оставьте меня впокое!

Но не тут-то было. Пу И подобрался к лицу и острыми зубкамизакусил Лене ухо, кот через одеяло больно царапнул когтями, а попугай крикнулсо шкафа, что Леня – гриппозный дур-рак.

– Да что на вас нашло? – удивился Маркиз. – А,знаю, это вас Лола подучила!

И тотчас получил новую порцию когтей, зубов и оскорблений.Громко звать Лолу не было голоса, Маркиз встал с кряхтеньем, перехватилпрезрительный взгляд кота и потащился по квартире в поисках своей боевойподруги. Однако ее нигде не оказалось, и заготовленная Леней обличительная речьпропала втуне. В речи он клеймил позором Лолу как безответственную и жестокуюличность, в которой нет ни капли жалости и сострадания к больному человеку.

На кухне ошивались только трое голодных домашних любимцев, иЛеня улепетнул от них в ванную. Там он сделал то, что безуспешно предлагала емуЛола еще вчера: помылся, побрился и причесался. Ведь сегодня никто ему этого несоветовал, так что можно было не спорить и не капризничать. И что толку орать итребовать чаю с лимоном и кофе в постель, все равно никто не принесет. Ленятяжело вздохнул и обратился к зеркалу. Вид там был не такой уж плохой – нос иглаза, конечно, красные, а так ничего себе, лошади не испугаются. Встретившисьсам с собой взглядом в зеркале, Леня вспомнил, куда умотала Лола с утрапораньше, ведь сам же он ее послал проследить за новым клиентом. И тотчас жеему стало не то чтобы стыдно, а как-то некомфортно. Послал девушку одну надело... вдруг чтото пойдет не так, будет очень неудобно перед клиентом. Можетпострадать его профессиональная репутация.

Но ничего, тут же утешил себя Леня, Лола – не простодевушка, а его испытанная боевая подруга, коллега по работе. Он в свое времямногому ее научил, она справится. Да там и дел-то всего ничего! Выяснить, ктоследит за прибабахнутым любителем азалий – что может быть проще! Потому чтовряд ли это что-то серьезное, не такой это человек, по рассказам Лолы, чтобы сним могло случиться что-то криминальное. Ну, конкуренты палки в колесавставляют или достал он когото своими азалиями, эти цветоводы все чокнутые...Лолка вон со своими фиалками тоже звереет, когда кот их объест!

Леня почувствовал себя более уверенно и отправился на кухню.Там он кое-как накормил свой домашний зоопарк, сварил себе кофе и сделалбольшой калорийный бутерброд с ветчиной и сыром. Однако булка на вкус казаласьрезиновой, сыр отдавал затхлостью, а в ветчине оказалась слишком много перца.

– Какие-то Лолка продукты некачественные покупает! –проворчал Леня. – И кофе невкусный, вроде бы сыпал, как всегда...

Тут он снова перехватил взгляд кота, который успел ужеустроиться на буфете и смотрел теперь оттуда очень неодобрительно.

С тех пор как два года назад Аскольд поселился в ихквартире, Леня успел кота хорошо изучить. То есть он тешил себя такой надеждой,поскольку узнать какоголибо члена семейства кошачьих по-настоящему доскональноудавалось очень немногим. Это относится как к домашним кошкам, так и к их болеекрупным родственникам, опытные дрессировщики это понимают.

Леня понимал кошачьи взгляды и различал интонацию егомурлыканья. Но кот за это время изучил его еще лучше. Кот-то видел его насквозьи сейчас не одобрял его поведения, потому что хорошо относился к Лоле иволновался за нее. Возможно, он предчувствовал, что у нее в данный момент невсе гладко.

«Хоть бы Ухо послал Лолу подстраховать», – явственнопротелепатировал кот, а может, эта мысль давно уже кружилась у Лени в голове.Он отложил недоеденный бутерброд и решил измерить температуру. Ртутный столбикедва дошел до тридцати шести.