— Привет, Дима, — пожал в ответ руку инвестору толстый и взмыленный продюсер. — Очень приятно, — это мне. А если быть совсем точной, то мне и тем двоим, что засели у меня в ухе.

— Ах ты боже мой, какие мы нежные! — воскликнул Лисовский и стукнул по клавиатуре, от чего я поморщилась — звук такой, будто бы это он по моей голове ударил. — Когда на нашу грудь пялимся! Боярский, не, ты видел?!

— Видел и что? Он и должен туда смотреть. Хорошо бы было, чтобы и Давид Ааронович там же взглядом застрял, а не поднимал скандал, а он, похоже, именно это и собирается…

— Добрый вечер, — подал голос Давид, ответив Жигулеву. Мне только кивнул, но посмотрел так сурово, что не будь бы поддержки со стороны Дмитрия Константиновича — отскочила бы назад точно.

— Давид Ааронович, — продюсер обратился к Шагалову, — если это все, то я свое мнение высказал. И менять его не собираюсь. Я ни на что не намекаю, прекрасно знаю, насколько влиятельным человеком вы являетесь и какого рода, и масштаба проблемы можете мне устроить, но, как видите, мне надо работать. У меня кастинг. Очередная солистка выпала из группы из-за беременности, мне нужно найти и подготовить новую звезду.

— Если не ошибаюсь, — Шагалов скользнул по мне взглядом, — вы ее уже нашли.

— Очень может быть, очень может быть! — продюсер даже облизнулся.

— Боярский, это он на нас облизнулся?

— На нас, Сергей, на нас.

— Извращенец хренов, — буркнул Лисовский коллеге.

Улыбка растянула и мои губы. Еще и потому, что я в отличие от мужчин, краем глаза видела Анжелику, которая так и не ушла никуда — осталась стоять и наблюдать за нами. Я прекрасно понимаю, что немного позже мне позвонит отец — Раиса вытрясет из него душу, заявляя, что я у него проститутка, а сын недоразвитый. С этим уже ничего не поделаешь, кто же знал, что здесь я натолкнусь на Лику? Сейчас рискуя операцией доказывать ей, что она ошибается? Ни за что! Дело важнее. А моя мачеха переживет это потрясение. Как-нибудь.

— Надо в его комп залезть, уверен, тип любитель маленьких девочек! — не унимался в своей злости Лисовский.

— Залезешь. Только после дела. Наташка, соберись! Шагалов похоже на нашей стороне, сообразил, что ты там не случайно. Сейчас, наверное, поспешит убраться, сделав вид, что тебя не знает. У него не прокатило, а мы об этом сразу догадались! Какой смысл лезть напролом? Никто ему такой инфы не откроет — дави или не дави своим авторитетом.

И действительно, как и сказал Артем, Шагалов старший перекинулся еще несколькими словами с продюсером и откланялся, а мы с Жигулевым наконец-то отправились на кастинг, который оказался обычным распитием коньяка в комнате для переговоров.

В пятницу после обеда, в офисе Скрама на двадцать пятом этаже Лисовский уже привычно прилаживал на моей одежде необходимую технику. Сегодня он был настроен максимально скептично. Он уселся пятой точкой на краю своего стола и прикреплял на моей кофте крохотную, почти невидимую камеру. Боярский с Дашей тоже были здесь, они контролировали процесс со своих кресел. Я уже несколько дней езжу на репетиции, если это можно так назвать, но до сих пор ничего не узнала. Полный штиль. Каждый вечер мы танцуем с хореографом, открываем рты в неработающие микрофоны и после этого отправляемся по домам (как выяснилось в первый же день — солистки группы не поют, за них поют под запись Анжелика и еще несколько девушек, которых фанаты никогда не видели и не увидят). Меня всегда забирает Михаил Павлович — это обязательное условие Адриана Шагалова. Как будто я не могла бы добраться до дома на Малой Никитской на метро или на другом общественном транспорте. Еще и от этого жутко неудобно, выходит, что наша версия с треском провалилась. К тому же мы должны прибегать к помощи шефа.

— Наташка, если по чесноку, зря мы все это затеяли. С Адрианом в контры залезли. Сдается мне, продюсер ни при чем. Тупой он слишком. Сидит, за вами смотрит и нифига не делает. Да, те три композиции были Алпарова. Он мог и не знать об этом. Узнал только после того, как ему сказал Давид.

Я непроизвольно кашлянула, вспомнив о брате своего шефа. С того дня он со мной так и не разговаривает, лишь его любимая протеже все больше обтирается у кабинета Адриана Шагалова. Даша говорит, что это к лучшему. Было бы хуже, если бы он начал совать нос в наши дела — тогда бы точно было бы куда сложнее. А так мы полностью подчинены Адриану Аароновичу.

— Очень может быть, что с этим Джозефом будет точно такая же ситуация, что и с Сулейменовым. Даже если Наташке и удастся как-то узнать, как именно он купил права на композиции — это может снова оказаться тупиком.

Да, за эти несколько дней моих безуспешных репетиций случилось еще кое-что. Пока я подпрыгивала под музыку с другими солистками и раскрывала рот как немая рыба, ребята отследили путь другой композиции и нашли ее покупателя. Им оказался продюсер Сулейменов. В отличие от Джозефа, он оказался падким до денег, к тому же услышав фамилию Шагалова — мигом пошел на контакт. Сдал скрамовцам человека, у которого купил композицию. Продавцом оказался молодой мужчина, совсем молодой, не так давно достигший совершеннолетия. Лисовский с Дарьей отправились к нему под видом проверки и тот со страха тоже выдал все документы. Сначала все обрадовались неожиданной удаче, но очень скоро поняли, что щука, которую удалось поймать и сама является жертвой. Слишком все легко нам досталось. И именно в этом крылся подвох — в документах были указаны данные композиции, которые, согласно этим же документам, принадлежат гражданам Германии, Франции, Польши и других стран. Это некие настоящие персоны, юрисдикции у коих нет, платежи все проходили через безымянные платежные системы. То есть, сделки происходили реально и с реальными людьми. Снова тупик, снова никаких доказательств с нашей стороны.

Таким образом, только воспряв духом, мы снова рухнули с небес на землю и мне пришлось продолжить то, чем я занималась всю неделю. Просто потому, что других зацепок и нитей у нас элементарно нет.

— Подождите унывать, может быть сегодня что-то случится, — я решила всех подбодрить. — Сегодня запланирована вечеринка в честь пятилетия студии. Все будут выпивать, вдруг кто-то о чем-то проболтается? Возможно, еще не все потеряно!

Боярский одарил меня сомнением:

— Ну, если только в хлам напьются. И даже если так, нет никакой гарантии, что будут новые зацепки. Короче, не видать Адриану личного концерта, как своих ушей. Тем более, что Алпаров уже рвет и мечет.

Даша согласно кивнула, поймав мой недоумевающий взгляд:

— Ага, вчера звонил, снова взялся нас обвинять в бездействии. Если бы не концерт Адриана, я бы давно его послала. Все больше думаю, что Давид был прав — с такими людьми иначе нельзя. С ним разговаривать невозможно, столько самодовольства, что на всех работников Скрама хватит. На обоих этажах.

— Так что, Звонарь, теперь одна надежда, что ты станцуешь сегодня и споешь так, что вся студия решит напиться в хлам, — мрачно резюмировал Боярский. — И выболтают тебе все, что знают. Продюсер откроет сейф, отдаст все бумаги, а солистки будут премило при этом улыбаться и рассказывать подробности.