Советское же командование, не имевшее возможности широко осуществлять воздушную разведку, не смогло к началу боев установить концентрацию основных сил противника перед своим левым флангом и даже определить сами задачи, которые решала 11-я армия. Выдвижение частей LIV корпуса, как и развертывание на северном берегу Сиваша 22-й пехотной дивизии XXX корпуса, были расценены лишь как действия по блокированию полуострова.

Поэтому штаб 51-й армии пребывал в полном спокойствии, не подозревая не только о сосредоточении противника перед Перекопским перешейком, но и вообще об угрозе с северного направления. В разведсводке штаба армии, подготовленной в последний день перед немецким наступлением, 23 сентября, говорилось, что «противник, продолжая прикрываться на Крымском направлении, проявляет главные усилия на Мелитопольском направлении».

На северное направление так и не было переброшено дополнительных сил. За частями обеих дивизий, прикрывавших перешейки, не было никаких войск. Командование 51-й армии не только не ожидало удара через Перекоп, оно еще и было к нему совершенно не готово.

В середине сентября на Чонгарском перешейке, который в то время называли «калиткой в Крым», произошел случай, типичный для всей последующей многодневной борьбы за перешейки.

15 сентября передовые отряды противника мелкими группами появились на участке 276-й стрелковой дивизии. В 10 часов 30 минут группе из двух-трех легких танков, сопровождаемой небольшим количеством мотоциклистов, удалось незамеченными проникнуть через линию боевого охранения и «беспрепятственно и безнаказанно… выскочить к станции Сальково».

Выход противника к Сальково явился для советского командования полной неожиданностью. Немцев здесь никто не ждал, и, в отличие от расположенной севернее станции Новоалексеевка, которую прикрывал целый батальон, Сальково никем не защищалось. К станции в это время подходил эшелон с автомашинами и тракторами для 51-й армии, идущий из Мелитополя. Выстрелом из танка паровоз был подбит, эшелон остановился и был захвачен противником, а через несколько минут немцы заняли и саму станцию.

Захват противником Сальково сразу нарушил связь по постоянным проводам с Новоалексеевкой, в результате чего командование 276-й СД и 876-го стрелкового полка потеряло контакт с командиром 3-го батальона 876-го СП, защищавшего Новоалексеевку.

Примерно в это же время до роты мотоциклистов начали наступление с юго-запада на саму станцию Новоалексеевка. Оборонявший станцию батальон поддерживался одной батареей 1-го дивизиона 852-го АП и поэтому без труда рассеял роту мотоциклистов и отогнал их от станции. Однако он потерял проводную связь с полком, радиосвязи у него не было, а посылка связных была невозможна, так как путь к основным силам полка был отрезан противником (ЦАМО РФ, ф. 406, оп. 9837, д. 2, л. 144).

Но долго так продолжаться, конечно, не могло. Немцы продолжали наращивать свои силы в районе Новоалексеевки. Потеряв в боях с противником около 50 человек и понимая, что в случае окружения его подразделение будет быстро уничтожено, командир 3-го батальона на свой страх и риск принял решение отойти на северо-восток, благо железная дорога еще не была перерезана противником.

Батальон вместе с приданной ему батареей смог оторваться от противника, но выйти к своим оказалось сложнее. Советских частей к северу от Геническа уже не было. Совершив более чем 60-километровый марш вдоль железной дороги по направлению на Мелитополь, отрезанные подразделения 276-й СД смогли обнаружить советские части лишь в районе Акимовки. Батальон был влит в состав 218-й СД отступающей 9-й армии. А в 51-й армии его около трех недель считали погибшим, полагая, что «с полной уверенностью можно сказать, что батальон героически сражался и большей частью своего состава погиб».

Только 6 октября из 9-й армии прибыл помощник начальника связи 852-го артполка лейтенант Сергеев и сообщил, что батальон в настоящее время находится в составе 9-й армии. К тому времени многое успело измениться. Тяжелые бои шли уже на Ишуньском перешейке, и события середины сентября казались далеким прошлым. О том, что батальон «нашелся», было доложено в Генеральный штаб, но о его самовольном отходе никто больше уже не вспоминал.

Командование 276-й СД не проявило особого беспокойства по поводу взятия Сальково, «оставаясь безучастными наблюдателями того, что на их глазах небольшая кучка врагов захватила эшелон автомашин». Впрочем, его не обеспокоило и то, что один из батальонов дивизии оказался отрезан противником.

276-я дивизия была одной из наименее боеспособных крымских дивизий. Ее командир, полковник Ульянов, был отстранен от командования и оставлен в дивизии заместителем у назначенного вместо него на эту должность генерал-майора Савина.

Со сменой командования изменений к лучшему не произошло и, как заметил командующий армией, «части 276-й СД по-прежнему имели низкую боевую готовность».

В течение всего дня 15 сентября и до 15 часов 16 сентября в дивизии ничего не делалось для спасения отрезанного противником батальона 876-го СП. Командир дивизии генерал-майор Савинов не выяснил его положения и не принял никаких мер для вывода 3-го батальона в расположение основных сил дивизии.

То, что должны были сделать командир полка и командир дивизии, в итоге сделал только командующий армией, получив доклад о событиях 15 сентября. Он поставил дивизии задачу 16 сентября овладеть станцией Сальково, вывести с нее автотранспорт и установить связь с 3-м батальоном 876-го стрелкового полка.

За полтора дня немцы успели стянуть в Сальково значительные силы. С переднего края в бинокли было хорошо видно, как из немецкого тыла к станции постоянно двигаются машины — местность, не имевшая естественных укрытий, просматривалась на много километров. Немцы хорошо укрепились вокруг станции и в станционных постройках. Командование 873-го полка, выделившее для захвата Сальково батальон, на полтора часа задержалось с подготовкой атаки, но от этого удар по станции не стал более эффективным.

В 18:00 (вместо 16:30, как предусматривалось командиром дивизии) наступление батальона наконец началось. Но плохо организованный бой не имел успеха. На ровной как стол местности, не имеющей никаких естественных укрытий, наступать без эффективной поддержки артиллерии было крайне тяжело. Держась на почтительном расстоянии от станции, пехота не несла больших потерь от пулеметно-минометного огня, но и продвинуться вперед тоже не могла. Немецкие пулеметчики хорошо пристреляли отдельные далеко расположенные рубежи и при подходе к ним подразделений батальона со значительного расстояния открывали беглый огонь по пристрелянным участкам. В голой степи такой огонь оказывался эффективным и сильно затруднял передвижение наступающих подразделений.

Положение осложнялось и тем, что местность перед Сальково была большей частью загорожена и минирована, чтобы затруднить продвижение противника вглубь Чонгарского полуострова. Теперь эти заграждения затрудняли контрудар батальона.