После нашей с ней первой встречи я поспешил сбежать, сославшись на дела, и вернулся уже в образе князя. Пожалуй, именно так я и буду проводить тут большую часть времени. А маска и боевая раскладка — это для экстренных случаев.

— Кстати, не представишь мне своего парня? — Лихо знакомым жестом склонила голову набок, оценивая меня рядом с Анной.

— Князь Пожарский, — Королева ни капли не смутилась, словно они уже успели меня обсудить.

В этот момент на крыльце показался Николай Дмитриевич. Князь был в генеральском походном мундире, на лице застыло строгое каменное выражение. Он поприветствовал собравшихся, а потом скинул согласованный с губернатором маршрут по городу. Через минуту все улицы на нашем пути начнут перекрывать, и мы меньше чем за полчаса доедем до военного аэродрома возле села Пулково.

Туда же отправится и прикрепленный к нам полк. Ну и грузовики одиночек вроде меня.

— Пара минут, — я покинул Анну и Лихо, связался с ветеранами и тоже скинул им точку назначения.

— Парень, с тебя простава, — тут же донеслось с той стороны.

— Что? — удивился я.

— Это мы твоему братцу, — ответил довольный Бормотун.

— Пожарский! — донесся наигранно трагичный голос Муравья. — Они заставили меня поспорить, откуда мы полетим. И я проиграл.

— А нечего было сомневаться, что мы угадаем, — важно добавил Бормотун. — Кстати, мы уже на месте. Первые. Даже еще не все транспортные дирижабли прилетели.

— А я, вообще, думал, мы сразу на машинах к осколку поедем, — признался я.

— Долго, — отмахнулся ветеран. — Дирижабли уже к вечеру притащат нас на место. А вот внутри осколка уже, естественно, только на своих колесах.

Мы закончили болтать, и я задумался, как же будут выглядеть дирижабли, которые смогут нас всех подхватить. Стрелковый полк — это полторы тысячи человек, не считая техники. Хотя, учитывая, что у Урусова полк гвардейский, численность будет и того больше.

Я огляделся в поисках Анны и Лихо, но они уже убежали заниматься делами. Мне тоже было пора. Первым делом я отправился на склад и с потным от напряжения прапорщиком проверил ящики со своими покупками. Несмотря на мои опасения, знакомый кузнец Урусовых не стал добавлять в мое оружие ничего сверх заказанного, и я немного успокоился.

После оружия пришло время проверять одежду — тут тоже обошлось без сюрпризов. Если не считать того, что после финальной сборки все село еще идеальнее, чем на примерках. Я потянулся, борясь с ощущением, что я голый и нужно срочно что-нибудь надеть, закинул запасные комплекты в рюкзак, натянул разгрузку и закрепил на ней ножи, пистолеты и гранаты. По привычке вместе с проверкой экипировки коснулся и искры — она прямо-таки пылала. То ли от близости Лихо, то ли от предвкушения нового столкновения с тьмой.

— Князь! — когда я вышел со склада, меня сразу же окликнула Анна. — Давай с нами!

Я не заставил просить себя дважды, запрыгнул в кузов грузовика, где в основном сидели игиги германской «Защиты», и снова оказался в компании не только своей девушки, но и Лихо. Она тоже была тут.

— А как вы познакомились? — я подумал разбавить поездку интересной историей, но…

— Государственная тайна, — улыбнулась в ответ Лихо, а потом стала что-то шептать Анне на ухо. Кажется, та покраснела.

У меня были и другие вопросы, но рядом сидели чужаки. Ничего безопасного, что можно обсудить при них, в голову не приходило, и я решил просто помолчать.

Мимо мелькали питерские улицы. Чем дальше, тем они становились шире, а стоящие по краям дома — все выше. Как кольца на дереве: было видно, как растет, как развивается город, становясь чем дальше, тем современнее. И никаких следов от войн, никаких уродливых шрамов застроенных на скорую руку гектаров.

— Горы… — неожиданно удивился сидящий рядом со мной молодой парень.

Я повернул голову в его сторону и тоже увидел белые вершины, которых никогда не было рядом с Санкт-Петербургом. Только через несколько долгих мгновений до меня дошло, что это все лишь макушки огромных белых дирижаблей.

— Сколько же на такие можно загрузить? — я отвлек Анну от шушуканья с Лихо.

— Самые большие — это «Берлинеры», — принялась объяснять девушка. — На них можно везти до пятисот тонн на крейсерской скорости, даже останется возможность зависать на одном месте. Если очень надо, то можно загрузить на двести тонн больше, но тогда в зоне высадки или груз придется выкидывать, или нужна будет бетонная вышка для швартовки.

— А те, что поменьше? — мы подъехали ближе, и я разглядел, что дирижаблей было три вида.

— Поменьше — это модель, которую разработало Гамбургское отделение «Скорости».

— «Гамбургеры»? — осторожно уточнил я.

— Ну да, — Анна не видела ничего странного в таком названии. — Они поднимают до двухсот пятидесяти тонн. Все остальное, в принципе, как у «Берлинеров». А третья модель — это уже наша местная, «Гусар». Поднимает сто тонн, но зато в два раза больше отделений газобака, более мощные двигатели и… Не знаю детали, но он может подниматься на километр выше остальных моделей.

— Говорят, там используют новую газовую смесь, — важно вмешался в разговор сидящий рядом со мной немец с непонятыми закорючками на маске. Иероглифы, что ли? — У нее выше подъемная сила, но из-за этого смесь частично выходит наружу сквозь контур газобаков. Из-за этого с собой возят дополнительные баллоны, чтобы поддерживать нужный уровень давления во время полета. Правда, не понимаю, зачем нужны все эти ухищрения. Думаю, до осколка мы бы все легко долетели и на «Берлинерах». Только лишние траты.

— В обычном мирном походе грузовые тяжеловозы действительно были бы лучше всего. Но если на нас нападут… Один сбитый «Берлинер» — это две с половиной тысячи трупов тех, кто на нем полетит. Весь полк со всеми гостями.

Анна говорила спокойно, но немец невольно побледнел.

— Поэтому на грузовых дирижаблях будет только техника и припасы, — продолжила девушка. — Люди же полетят на «Гусарах» чуть выше строя, разбившись на группы. Так ниже шанс поражения и в случае трагедии жертв по умолчанию будет меньше.

— А еще в случае чего солдаты смогут вступить в бой сразу при поддержке танков и в робо-доспехах, для которых при такой компоновке нашлось место рядом с ними… Я понял, вы правы, юная леди, — немец вытер пот, который выступил за пределами маски. — Меня, кстати, Фауст зовут.

Молодой игиг представился, а я сразу понял, что у него на маске не иероглифы, а две стилизованные фигурки на высокой скале. Красиво. Анна тем временем представила нас с Лихо, и дальше мы неожиданно с интересом принялись обсуждать возможности дирижаблей. Фауст знал довольно много о последних разработках «Скорости», Анна разбиралась в их боевом применении, а я напирал на преимущество самолетов. Лихо же в основном молчала, наблюдая за нашим разговором со стороны.