рукой, — съемки, выезды, ему близка. Идет такое ощущение, что он мог бы стать военным. Но его характер не дал ему такой возможности. В итоге, его жизнь связана с людьми. Он постоянно притягивает интерес окружающих. Сам же не очень любит толпу, шум, больше любит проводить время с семьей. Отец уделял ему мало времени, поэтому своих детей этот мужчина старается, по возможности, баловать вниманием. А вообще, интересное будущее. Слава его не оставит, много интересных проектов впереди. Кто же это может быть… Идет почему-то имя на М… Михаил? Но это точно не вы… Не знаю. Все, наверное.

— Потрясающе, Анна. Я поражен. Описание очень точное. На фото Михаил Пореченков.

— О! Действительно? Никогда бы не подумала, хотя, вот вы сказали, и ответ очевиден. Михаил молодец, как-то я его до этого не удосужилась посмотреть, иначе сразу бы узнала. Это как фильм, который однажды уже смотрел. Это все? — тяжело вздохнула, словно устала.

— Боюсь, что еще нет. Если хотите, попрошу принести вам кофе. На пару минут прерваться мы можем. Но, к сожалению, маску с лица снимать запрещено правилами.

— Ммм… Нет, давайте все же закончим. Я и так потратила много сил, боюсь, что расслаблюсь и не смогу уже сосредоточиться на работе.

— Как скажете. Держите последнюю фотографию.

На ощупь поймала конверт и, не рассчитав, прижала к груди, чтобы не выронить. По телу тут же разлилась волна жара. Аж в пот бросило. Что это вообще такое?

Начала обмахиваться конвертом, чтобы в себя прийти. Кто там был в последнем конверте? Ванга? Что про нее рассказать?

— Это женщина, — начинаю хрипловатым голосом.

— Возьмите воду, мне в руку вкладывают стакан. Может, все же прервемся?

— Нет-нет. Спасибо. Мне лучше. Итак, женщины нет в живых. И тоже не так давно. Может, лет десять, как умерла. Но уже в возрасте, от болезни. Она прожила длинную жизнь. Сложную, но очень необычную. Тоже какая-то популярная была. Потому что все время люди, люди, люди… И такое ощущение, что у нее на месте глаз что-то было. Очки может? Возможно, что-то со зрением. Темное пятно вот так, — двумя пальцами прочертила полосу вдоль своих глаз, — и… так сложно и непонятно. Это не политик, и не актер. Она говорила с людьми, но делала это честно, даже иногда жестоко, хоть ей и было больно от этого осознания. Потому ее и не любили. Ее скорее боялись, даже нотки ненависти проскальзывали. Не понимаю… Хотя она вроде как работала на государство, получала зарплату, а деньги от людей все отдавала или раздавала. Деньги для нее ничего не значили…

И тут меня затянуло в знакомый водоворот. Если бы я могла, я бы билась руками и ногами, изворачивалась, но постаралась избежать этой участи. Настолько в прошлые разы мне было страшно! Крепко зажмурилась, воображение уже рисовало жуткие картины, одну страшнее другой. Но было тихо. Пахло домашней выпечкой и козьей пряжей. Приоткрыла глаза.

Белые стены деревенского дома. Стол, накрытый кружевной скатертью. За ним сидела сухонькая старушка и вязала платок.

Я распрямилась. Увиденное несколько обескуражило.

— Что стоишь? Сядь.

Оглянулась, и увидев табуретку, присела.

Руки ее ловко управлялись со спицами, в нить извивалась сквозь пальцев, словно живая. Я подняла глаза выше. Слепая… провидица.

— Здравствуйте.

— И ты будь здорова. Зачем мертвых тревожишь?

— Я? Простите. Я не специально.

— Какие же вы глупые! Такими мощными артефактами владеете, а мозгов не хватает. Твой кулон. Ты хоть представляешь, на что он способен? — она с силой брякнула спицами о стол, — Накачала его энергией своей бесовской под самую маковку, и не контролируешь ее ток. Молчишь? То-то же. Ты с этой цацкой можешь полкладбища перебудить. Не то, что меня с моей чувствительностью. Бестолковка! Ну, чего хотела, говори давай. Не могу я здесь долго.

— Э-э-э я… ну. Как мне мир спасти?

Женщина начала фыркать, причмокивать губами и сипеть сквозь беззубый рот. Вероятно, это был смех.

— Ох, чумная. Мир она собирается спасать. Ох, — старушка утерла слезы уголком платка. — повеселила ты меня. Себя спасай, дурная. ЛюдЯм помогай всегда. Не проходи мимо, если можешь хоть чем-то помочь. Иногда даже простое доброе слово способно изменить мир человека. Все у тебя хорошо будет. Ты все правильно делаешь. Иди.

— Что? Как все? Я ничего не поняла.

— Придет время, поймешь. Иди, сказала. Пора тебе — она прикрикнула и ударила кулачком по столу.

Я открыла глаза, по которым ударил свет. Комната с кирпичными стенами, Виноградов, дежурный врач…

— Здрассти, — я несмело улыбнулась.

Глава 12

Да! Наконец-то финальное испытание! Неужели дождалась? Когда финал близок, все чувства обостряются. Ожидание столь томительно и одновременно прекрасно, но вытягивает все силы!

Оставшуюся четверку счастливчиков сегодня вновь везли в глубокое Подмосковье. Чтобы скоротать время в дороге, привычно расположилась чуть в отдалении и читала книгу по физиогномике.

Заинтересовал раздел об использовании этой науки изучения человеческих черт лица, применимо к выбору жизненного пути.

Автор рассказывал, что часто люди тратят всю жизнь, чтобы понять свое предназначение. А кто-то под напором родителей или «доброжелателей», попадает не на свое место, и безрадостно влачит существование. А ведь каждому человеку уже при рождении дается именно тот арсенал качеств, который ему необходим для прохождения своего жизненного пути. Но как часто и происходит — мы заложники обстоятельств. Хотя, в теории, если вовремя это понять и рассмотреть, можно сделать свою жизнь счастливой и успешной, причем в любом возрасте.

Открыла небольшое зеркальце и стала рассматривать свои черты лица. Интересно, вот была юная девушка, со своими печалями и невзгодами, но в то же время полна юношеского энтузиазма. И тут в ее тело перенесли женщину, прожившую долгую, насыщенную событиями жизнь с колоссальным опытом, с собственными мыслями, чувствами, отношением к происходящему вокруг. Теоретически, это не может не отразиться на внешности моего аватара. Конечно, еще прошло мало времени. На меня из зеркала все также смотрела молодая, симпатичная девушка. Но я-то видела, как выдавал серьезность и целеустремленность настороженный, чуть прищуренный взгляд, чуть поджатые губы показывали недовольство, а чуть сведенные, напряженный брови — задумчивость.

Увиденное мне не понравилось. Эдак хмурые думы меня за пять лет превратят в сморщенный персик! Надо чаще отдыхать и отвлекаться. Работа двадцать четыре на семь мало кого красила.

Тем временем мы приехали на место. И вновь оно не стало для меня загадкой. С одной стороны, мне, конечно, хотелось испытать себя, свои силы. Даже несмотря на испытываемый ужас при магическом погружении в событие, при использовании кристалла, я