Я решила не откладывать дело в долгий ящик – скорее всего, не я одна такая умная и в «Вирусе» вовсю ведет расследование ФСБ. Мне вовсе не хотелось светиться перед спецслужбами, особенно после того, как я оказалась на месте преступления. Так что я тихонечко, с краешка, частным порядком… Как говорится в детской сказке про лисичку, «сама на лавочку, хвостик под лавочку». Кстати, если мне не изменяет память, упомянутая лисичка в итоге сработала весьма эффективно и добилась всего, чего хотела…

Я подошла к неприметному четырехэтажному зданию из красного кирпича, еще дореволюционной постройки, в котором располагался институт. Так, соваться внутрь мне совсем не хочется. Скорее всего, меня просто не пустят дальше проходной, да еще есть шанс повстречаться с фээсбэшниками. Нет уж, спасибо. Я работаю в Тарасове давно и успешно и намереваюсь работать так же и дальше. Во многом своей безупречной репутацией я обязана тому, что стараюсь не переходить дорогу спецслужбам и правоохранительным органам. У них свое поле деятельности, а у меня свое. И если мне все-таки приходится поневоле забраться на это самое их поле, я стараюсь убраться оттуда максимально быстро и не оставляя следов…

Я достала телефон и набрала номер, который дала мне тетушка. «Абонент временно недоступен», – сообщили мне. Что ж, Комаров не обязан сидеть на рабочем месте как пришитый. Человек может отправиться в командировку, на отдых, заболеть, в конце-то концов… Постараюсь узнать что-либо о местонахождении Вячеслава Васильевича.

Стоило мне взяться за латунную ручку, как старинная тяжелая дверь сама распахнулась мне навстречу, и я нос к носу столкнулась с капитаном Алехиным – человеком, которого я хотела видеть меньше всего. Ну, после сотрудников ФСБ, конечно.

Мое появление в «Вирусе» для капитана тоже оказалось неожиданностью. С минуту Алехин подозрительно вглядывался в мое лицо, словно пытаясь прочитать мои злокозненные мысли, потом неожиданно сказал «милицейским» голосом:

– Пройдемте!

– Простите, я что, задержана? На каком основании? – поинтересовалась я.

Алехин вздохнул:

– Никто вас не задерживает, Евгения Максимовна. А пройдемте… ну вот сюда, к примеру. Просто чтобы на дороге не стоять.

И капитан, взяв меня под локоть, вежливо, но твердо переместился в скверик, окружавший старинное здание, под защиту вековых деревьев. Скорее всего, он просто не хотел, чтобы нас вдвоем видели из окон института…

– Я хочу поблагодарить вас за то, что вызвали мне медицинскую помощь, – быстро проговорила я, стараясь направить беседу в безопасное русло.

– Не стоит благодарности! – отмахнулся Алехин.

– Только позвольте спросить, почему на вызов приехала не обычная «Скорая», а медицинская машина спецслужб?

Алехин замялся, потом все же ответил:

– Ну, последние ваши слова были про вирус… Вот я и решил, что вы заразились от этого проклятого контейнера. Сейчас вы выглядите гораздо лучше, – Алехин слегка смутился, потому что его слова можно было истолковать как самый настоящий комплимент, и неловко закончил: – А что, у вас были проблемы?

– Да нет, что вы! Благодаря вашей осторожности я получила доступ к лучшей современной медицине…

– А, ну тогда все в порядке! Скажите, гражданка Охотникова, что вы делаете в научно-исследовательском институте «Вирус»? – тон капитана был строгим, но ведь это был не допрос, а всего-навсего неофициальная беседа под старыми липами, поэтому я ответила:

– Так, ничего!

Алехин нахмурился, пытаясь понять, в какие игры я вздумала поиграть.

– Как это – ничего? Я сам видел, как вы пытались проникнуть в здание «Вируса»!

– Но ведь не проникла же! – улыбнулась я. – Я всего лишь подержалась за ручку двери, вот и все. Входить в здание я, возможно, и не собиралась.

– Это что, шутка такая? – лицо Алехина побледнело от сдерживаемой ярости, и я обратила внимание, какие у капитана губы – четко очерченные, очень красивого рисунка. Да и глаза тоже ничего – серо-стальные, умные. И вообще капитан немного смахивает на идеального эталонного милиционера со старого плаката – «Пока он защищает мирных граждан, они могут спать спокойно»…

– Нет-нет! Это я просто на одну минуту представила, как работает голова у адвоката.

Алехин посмотрел на меня задумчиво, точно решая, повредилась ли я рассудком или просто валяю дурака. Решил, что после перенесенных стрессов вернее первое, и мягко сообщил:

– Вам пока не предъявлено никаких обвинений, гражданка Охотникова. По делу Гонзалеса вы проходите как свидетель. Так что адвокат вам ни к чему.

– Скажите, Игорь Юрьевич, а разве вы расследуете это дело? Я была уверена, что расследование ведет ФСБ, – я похлопала ресницами. Дурочка получается у меня не слишком хорошо, остается надеяться на то, что Алехин плохо меня знает – ведь мы встречались всего несколько раз в жизни. – Так по какому же делу я прохожу свидетелем?

– По делу об убийстве иностранного гражданина Константина Рамона Гонзалеса на территории города Тарасова, – ответил Алехин. Надо же, я вытянула из него информацию! Скажите, пожалуйста, как удобно быть дурочкой…

Оказывается, дело о гибели Кузена разделено на два эпизода. Все, что имеет отношение к контейнеру, расследует ФСБ, а вот собственно убийство Кости осталось в ведении полиции. Интересно, кто Алехин по должности? «Важняк», наверное, то есть следователь по особо важным делам…

– Послушайте, Евгения Максимовна! Вы получите официальную повестку, как единственный свидетель, но пока просто ответьте – вы что, ведете собственное расследование?

– Вовсе нет! – искренне возмутилась я. И это чистая правда. Никакого расследования я не веду, никто мне не платит за сбор информации, клиента у меня попросту нет. Я всего-навсего пытаюсь разобраться в наших с тетушкой семейных делах. Вот так!

– Тогда зачем вы пытались проникнуть в здание института?

– И вовсе я не пыталась проникнуть! – я надула губы. Подсмотрела этот прием у соседки по общежитию и использую нечасто, чтобы не поистрепался. На мужчин действует безотказно. Вот и Алехин слегка поморщился.

– Я просто хотела войти в дверь! – капризным тоном проговорила я. – Вы ведь и сами ходили в «Вирус», что тут такого криминального?

– Я был в институте по долгу службы! – едва сдерживаясь, терпеливо проговорил Алехин.

– Ну а я хотела навестить знакомого моей тети, вот и все! Он тут работает.

– А как его фамилия? – насторожился бдительный капитан.

– Комаров, а зовут его Вячеслав Васильевич, – наивно ответила я и для закрепления эффекта еще разок похлопала ресницами.

– А, тот, который в отпуске! – машинально отреагировал Алехин.

Хлоп! Пружина мышеловки защелкнулась. Капитан сразу понял, что напрасно это произнес, но слово, как говорится, не воробей… Алехин подозрительно уставился на меня, но я принялась копаться в сумочке – а, как известно, женщины могут предаваться этому занятию сколь угодно долго.