Таня содрогнулась. До нее постепенно начинало доходить.

– Так они что, мертвяки, что ли? – спросила онаосипшим голосом.

Гурий покачал головой.

– Нет. Они не мертвяки… То есть, конечно, их уже нет вживых, но это ничего не меняет… На матче они будут живыми. Все они предстанут впике своей формы, во всем блеске, в лучший год своей драконбольной карьеры!

– Но как?

– О, Таня, my dear! Я не большой… э-э… специалист… носуществует древний тимпан. Один из самых жутких магических предметов. Он навремя вызывает жителей Потустороннего Мира и выводит их в наш мир. Они будутматериальными, такими же, как мы с тобой, но всего один час – даже на одномгновение меньше, чем час. Таков договор с Потусторонним Миром. Так что матчбудет не очень длинным. Зато ты сама увидишь: трибуны будут ломиться отзрителей. Сборная вечности – это… это… дас ис фантастиш!

Пуппер отчего-то покраснел. Должно быть, никто еще не знал,что он тайком учил немецкий язык.

– Выиграть у сборной вечности нельзя. Никто этого и неждет, – торопливо продолжал он. – Все, что вы должны сделать, этозабить хотя бы один мяч. Перцовый, чихательный, пламягасительный – не имеетзначения какой. Но, поверь, даже и это почти невозможно… Все мячи окажутся впасти вашего дракона раньше, чем закончится час.

– А если не забьем?

– На это Бессмертник и рассчитывает. Если вы проиграетесборной вечности с нулевым счетом, спорткомитет Магщества заявит, что командаТибидохса не готова, и отменит матч-реванш. Есть какой-то старинный закон,который позволяет зарекомендовавшей себя сильной команде, скажем, невидимкам,отказаться от поединка с более слабой командой, если последний матч былпроигран этой командой с нулевым счетом.

– Вот гады! – задумчиво сказала Таня.

Ее раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, онабыла возмущена и презирала Бессмертника и его подлый план. В то же время ейужасно хотелось взглянуть на сборную вечности – подумать только, все кумиры, окоторых Дедал Критский и Соловей буквально прожужжали им уши, соберутся наполе! Должно быть, среди них будет и Фрол Слепой, тот самый, о котором онистолько слышали. Даже проиграть такой команде будет не стыдно.

Пуппер молчал, разглядывая носки своих ботинок.

– И еще… я просто обязан это сказать. Если вы все-такизабьете, и матч невидимки – Тибидохс состоится, я буду сражаться против вас вполную силу… Я не могу обмануть ожидания своей страны! – с усилиемвыговорил он.

Малютка Гроттер взглянула на замотанного в платки Пуппера,категорично мерцавшего красным носиком. Чем-то он был похож на Ваньку. Тот тожепорой становился таким же принципиальным. Да и ветхая желтая майка Валялкиначем-то напоминала нелепые одежды Гурия. В душе у Тани поднялась теплая волна,отчасти вызванная странным сегодняшним сном. Вздумай Пуппер обнять ее в этотмомент, она, пожалуй, не стала бы возражать. Просто закрыла бы глаза ипредставила, что это Ванька.

– Я в этом не сомневалась. Если бы сражался не в полнуюсилу – я бы тебя не уважала, – сказала она.

Теперь Тане было уже стыдно, что она могла мысленносравнивать Пуппера с Жикиным. Если бы Гурий не говорил все время о любви,превращаясь в назойливую муху, она бы дружила с ним, как с Ягуном.

Горизонт порозовел. Спохватившись, что ему еще лететь черезокеан к тетям, Пуппер засобирался.

– Таня, мне пора. Ты еще подумаешь над моимпредложением? Я имею в виду побег на край земли?

Наваждение мгновенно развеялось. Гурик снова становилсяневыносимым. Таня Гроттер хотела прокомментировать это в своей манере, ноПуппер жалобно округлил глаза.

– О нет, Таня, my dear, я умоляю! Я все понял! Неговори мне «нет», скажи «я подумаю». У меня останется хоть какая-тонадежда, – попросил он.

Таня хмыкнула.

– Я подумаю, – великодушно повторила она,размышляя, как мало надо человеку для счастья.

Пуппер просиял.

– Тебя подбросить до Тибидохса? Я на метле! –предложил он.

В этот момент Гурий походил на лопухоида, который, вчераполучив права, с натужной небрежностью спрашивает у девушки: «Тебя подбросить?Я на колесах».

Таня хотела ответить «нет», но вспомнила снежное поле и,пошевелив пальцами в отсыревших ботинках, сказала «да». Тая от счастья, Гурийзаботливо помог ей забраться на метлу и сам вскочил спереди. Сияющий щит Танязахватила с собой. Оставлять его под дубом показалось ей глупым.

Таня надеялась, что Пуппер сразу полетит к Тибидохсу, ноГурию хотелось порисоваться. Он стал выписывать в воздухе змейки и входить вштопор. Таня вынуждена была крепко обхватить его за пояс и стиснуть метлуколенями.

– Ну как? – спросил Пуппер, выходя из пике у самойземли.

– Дас ис фантастиш! – насмешливо сказала Таня, втретий раз стукнувшись носом о его плечо.

Исчерпав весь запас воздушных трюков, воодушевленный Гурийнаправил метлу к Тибидохсу и сделал круг над Большой Башней. Демонстрируя своеискусство, он пролетел совсем низко, едва не коснувшись ногами крыши. Танезахотелось спрыгнуть и посмотреть царапину на камне, что указывала направлениена Лысую Гору – ту царапину, что когда-то так согревала ей ладонь. Но она моглараскиснуть, а проявлять слабость при Пуппере ей не хотелось.

– Я замерзла! Хватит! – нетерпеливо крикнула онаГурию.

Пуппер обернулся, кивнул и послушно стал снижаться,проносясь в нескольких метрах от темных окон Большой Башни. Неожиданно ихударило точно ураганным порывом. Пуппер вцепился в метлу, а Таня в Пуппера. Ихнесколько раз перевернуло в воздухе, прежде чем Гурий сумел выровнять метлу.Таня выронила щит, и он, сверкнув точно блестящий пятак, исчез в одной изотдушин, прокопанных нежитью под Башней. Поклеп упорно боролся с этими ходами,но взамен засыпанных сразу появлялись новые.

– Проклятье! Ты видела? Нас сглазили! – крикнулПуппер.

Таня вспомнила, что, когда их швыряло ураганом, в окне однойиз комнат Жилого Этажа маячило белое лицо с широко распахнутым в беззвучномкрике ртом. Кто-то стоял, вцепившись в подоконник, и следил за ними дикимиглазами.

Лишь гораздо позднее, когда Гурий уже ссадил ее на одном избалкончиков и умчался к своим английским тетям, у Тани мелькнула мысль, что этомогла быть Пипа. Однако твердой уверенности у нее не было.

* * *