Кадров было много, и каждый был удачным: она была освещена ярким солнцем, улыбчивая, насмешливая, горделивая. Темные, небрежно растрёпанные волосы были напитаны солнцем и отсвечивали золотыми искрами. В зеленых, лукаво сощуренных глазах, читалось явное намерение сделать ему гадость. Боря смотрел в эти глаза и поражался своей, мягко говоря, несообразительности. Как он мог подумать, что она идет к нему для поцелуя?

«Не мечтай о поцелуе. Черт, как же это прекратить. Ведь я реально мечтаю ее поцеловать».

Последний кадр, сделанный за мгновение до полета в море, с которого Алена смотрела ему прямо в глаза, и в них было предвкушение веселья, Боря сделал заставкой на своем телефоне.

В это время зеленые глаза внимательно рассматривали свое отражение в зеркале. Алена сидела на кровати в своей каюте и то улыбалась, то хмурилась глядя на свое лицо. Странно, Алене раньше никогда в голову не приходили мысли, что ее внешность можно посчитать небезупречной.

Ника закончила разговор с сыном по видеосвязи и обратила внимание на это странное поведение соседки. Она убрала ноутбук, всем своим видом показывая, что готова выслушать переживания подруги.

— Представляешь, оказывается не все видят меня красивой, — недоуменно и по-детски обиженно сказала Алена.

— Каков негодяй, — улыбнулась Ника, — надеюсь, он ещё жив?

— И даже не чихнул ни разу, — с сожалением вздохнула Алена.

— Да как он посмел?! — засмеялась Ника.

Алена отложила зеркало и, притянув колени к груди, с печальным видом обхватила их руками. Ника села рядом и обняла сиротливо съежившуюся фигурку Алены.

— Он тебе понравился, да? — тихо спросила Ника, а голубые глаза блестели от любопытства.

— Вот еще! Как мне может понравиться это ущербное создание, у которого кроме папиных денег и смазливой мордашки и нет ничего, — сердито встрепенулась Алена.

— Но ты же подумала о нем, услышав мой вопрос, — лукаво улыбнулась Ника.

— Да ну тебя, все настроение «погрустить спокойно» испортила! — отмахнулась от нее Алена. — И вообще, не выдумывай, мне не до всяких там «понравился». Я взрослая и серьезная женщина, я думаю о работе: настоящей и будущей, нет в моей жизни больше места чувствам и симпатиям.

— Как будто чувства разрешения спрашивают, прежде чем прийти, — и теперь Ника с грустным видом обнимала свои колени.

Алене этот печальный образ подруги не понравился.

— Ты давай-ка не раскисай, — она чуть толкнула Нику, — мне погрустить не дала и я тебе не дам. Ты лучше скажи: я красивая или нет?

— Я ль на свете всех милее… — улыбнулась Ника, — ты, конечно, спору нет. Ты, царица всех милее, всех румяней и белее.

Алена вновь взяла свое старинное зеркальце и улыбнулась своему отражению.

— Я тоже так думаю. А всех несогласных — в море.

***

Быков легкой походкой шел в сторону танцевального зала, попутно раздавая белозубые улыбки встречным пассажирам и членам экипажа. Утро на круизном лайнере выдалось восхитительным. Огромный корабль уверенно рассекал морские волны, был слышен шелест воды за бортом, над головой по-утреннему ласково светило солнце, а небо было голубое-голубое. И настроение у Бори было таким же безоблачным и солнечным как это утро. Надо же, он уже начал забывать, каким может быть славным утро, если оно не сопровождается похмельем и начинается до обеда.

Задание госпожи Линник оказать помощь учителю танцев стало для Бориса приятной неожиданностью, потому как Боря танцевать любил. Конечно, любил он танцевать в клубах и под действием определенных напитков, а сейчас ему предстояли, скорее всего, классические танцы, но под хорошее настроение и симпатичную партнершу он вполне мог и вальс и танго сплясать, благо матушка обучила, а Боря с детства за любую двигательную активность.

Он вошел в довольно просторное, красиво оформленное помещение, с небольшим подиумом в центре и замер. Боря даже приподнял свои темные очки на лоб, засомневавшись в реальности того что он увидел перед собой.

Танцевальный класс был заполнен старушками — божьими одуванчиками, некоторые были даже с ходунками, а самой молодой было около шестидесяти, и это была учитель танцев. Как мило со стороны Анжелики Геннадьевны не уточнить, что сегодня проходил мастер класс по латиноамериканским танцам для тех, кому за семьдесят. Он осмотрел коллектив, с которым предстояло работать и слегка офигел от такого жестокого использования его прекрасного, подумав, что лучше бы его грузчиком куда-нибудь отправили.

Это было тяжело, но Боря постарался удержать улыбку, с большим усилием зафиксировав мышцы лица в исходном положении, почти до слез.

Зато, какой фурор он произвел на почтенных дам. Поначалу они резко замолчали, но это было явное затишье перед бурей, и сразу раздались восторженные возгласы:

— Оу, какой красавчик!

— Эх, была бы я лет на тридцать моложе!

— Смотри какой! Копия мой покойный Пал Митрич в молодости.

Дамочки обступили Борю, шутливо кокетничая и заигрывая с парнем. Он быстро отошел от первоначального шока, и уже свободно улыбнувшись, галантно раскланялся и сказал веселым пенсионеркам:

— Леди, меня зовут Борис Ярославович, но для вас я просто Боря, сегодня я ваш кавалер.

Женщины заохали от умиления, а учитель танцев, наконец, пришла Боре на выручку и начала урок.

Час с пенсионерками показался Борису вполне сносным, наполненным остротами и юмором. Дамы так откровенно потешались над Борей, что танцевальный педагог покатывалась со смеху, но сам Боря держался и старался не выходить из образа джентльмена и был очарователен в этом имидже, приводя партнерш в еще больший восторг. Они буквально разрывали его на части.

— Девочки, девочки, меня на всех при всём моём здоровье не хватит, соблюдайте очередь.

— Ох безобразник, ах хулиган, — смеялись дамы.

Неожиданно, сбоку от танцевального класса, там, где находился большой концертный зал, раздался сильный грохот, после чего заморгала лампочка тревоги, и запахло горелой проводкой.

Громкий шум, похожий на взрыв, напугал пожилых женщин и прекратил смех в танцевальном зале, а когда от закрытых дверей тонкими, но быстрыми струями потек сизый дым и запахло гарью, старушки в растерянном испуге заметались по комнате.