Ответа не последовало. Максим уставился в одну точку. В его глазах застыли слезы, а на лице появилось выражение презрения.

– Жизнь так нелепа. Ты никогда не задумывалась, для чего мы живем? – вновь заговорил он, продолжая смотреть в том же направлении.

– Ты это к чему спросил? – не поняла я.

– Да так, – вновь отмахнулся Максим и пошел к двери. – Настроение такое.

Я преградила путь.

– С тобой точно все нормально? Хочешь, я отвезу тебя на работу?

– А я сегодня не поеду в офис. У меня дела поважнее.

– Ладно, как знаешь, – я позволила ему пройти. – Если что, заходи, поговорим. Я сегодня выходная.

Максим ничего не сказал. Просто толкнул дверь и вышел.

Его слова напугали меня. Сначала он интересовался, не хотелось ли мне покончить с собой, теперь вот нес какую-то философскую чепуху про смысл жизни. С ним что-то происходит в последнее время. Он явно подавлен, а в таком состоянии можно наворотить дел. Что если Макс отправится к Денису, чтобы… ну не знаю… убить его.

Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Это глупо. За что ему убивать брата? Допустим, даже если Дэн разрушил семью Макса, увел его жену… За это не убивают. Но что тогда происходит?

Я оделась, позавтракала и через пару часов спустилась в гостиную. Знала, что родители на работе, поэтому могла смело расхаживать по дому без возможности натолкнуться на кого-то из них. Как только я сошла с лестницы, Максим, который сидел перед телевизором, тут же подскочил с места и нажал на кнопку выключения.

– Я на работу, – бросил он и поспешил удалиться.

– Но ты же сказал, что сегодня не поедешь в офис, – напомнила я, следуя за ним в прихожую.

– Я передумал! – огрызнулся Макс, напяливая ботинки. – Твое какое дело? Захотел – поехал.

– Просто у меня такое чувство, что ты бегаешь от меня. Если не знаешь, как мне сказать, чтобы я покинула дом…

– Ой, ну не надо! Не заморачивайся и живи спокойно. Тебя никто не гонит.

Он надел пальто, повязал на шею шарф, натянул черную шапку и вышел во двор. Слова Аси всплыли в памяти: «Проследи за ним!», и я, не раздумывая, решила последовать ее совету. Заскочила за сумочкой в комнату и, по-быстрому одевшись, пошла за Максом. Кровь отчаянно билась в висках, заглушая прерывистое дыхание. Я не понимала, что делаю, и зачем мне все это, но оставить его одного в таком состоянии считала преступлением. Слава Богу, успела! Взгляд выхватил фигуру Макса, которая двигалась в другую сторону от центра. И я поспешила за ним, держась на расстоянии примерно тридцати метров.

Ночью выпал снег, покрыв все кругом белоснежным сверкающим ковром. Он предательски хрустел под ногами, но Саранский ни разу не обернулся, видимо, был погружен в мысли. Я хоть и не знала города, но прекрасно понимала, что офис не мог находиться недалеко от дома. Смысл тогда ездить на работу на машине, когда за минуты можно дойти пешком? И оказалась права. Никакого офиса в этой части города нет. Максим свернул на городское кладбище. В горле образовался твердый ком, но я сглотнула его и ускорила шаг. Меня потрясывало изнутри, чувствовала себя недоделанным шпионом.

Растерявшись, сбавила шаг. Впереди простирался вид бескрайней снежной пустыни. И лишь запорошенные снегом могилки и надгробия заполняли пустоту. Нерушимое безмолвие резало слух, и только изредка удручающее карканье ворон прорезало тишину святого места. Миновав несколько могил и стараясь не потерять Максима из вида, я остановилась и спряталась за высокой надгробной плитой. Он аккуратно обошел одну из могил и остановился напротив. Смахнул с каменной плиты снег, протер фотографию рукой, облаченной в кожаную перчатку. До меня донесся слабый голос, но, к сожалению, смысл сказанного ускользал от ушей.

Я больше не могла ждать, решив раз и навсегда покончить со всеми тайнами. Выйдя из укрытия, направилась прямиком к Максиму. К моему удивлению, он даже не обернулся, хотя должен был слышать скрип снега под ногами.

– Кто это? – спросила я, подойдя к нему сзади.

Макс резко повернулся и, в недоумении посмотрев на меня, с раздражением воскликнул:

– Ты что здесь делаешь?!

Его глаза блестели от застывших слез. Шмыгнув носом, он моргнул, и прозрачные капли скатились по щекам. Меня встревожило его состояние.

– Я шла за тобой, а ты даже не заметил. – Я глянула на набгробие и вслух прочла: – Саранская Ксения Игоревна. Кто она?

Догадка билась в голове, но мне хотелось услышать все от Макса.

– Лучше тебе не знать, Рита, – он поджал губы, вытер слезы и добавил: – Уходи. Тебе здесь не место. Ты не должна здесь быть.

– Прости, что лезу в твои дела, но ты ведь сам хотел, чтобы мы были вместе, а для этого ты должен мне доверять. Я хочу знать, что с тобой происходит. Мне не все равно.

– Ладно, – Макс обхватил меня руками и заглянул в глаза. Зрачки его были расширены настолько, что черный цвет затмевал голубизну глаз. – Хочешь знать, кто лежит здесь? Я расскажу. Это моя жена.

– Так она…

– Умерла? – подхватил Максим. – Да, она умерла. Теперь тебе известно все. И, знаешь, что самое страшное? Она ребенка ждала, когда это случилось… Два года назад в этот день я потерял их обоих!

Он поджал губы и отпустил меня. Мое сердце сжалось.

– Поэтому ты эти дни сам не свой, – заключила я. – Прости, я не знала…

Я почувствовала всю боль Максима. Настолько сильную, что внутри все перевернулось. Бедный Макс! Через что ему пришлось пройти. Это ужасно.

– Мне так жаль.

– Жаль, – словно эхо повторил Макс. – Мне тоже жаль. Они были для меня всем… Я собирался стать самым лучшим отцом своему ребенку, но… Знаю, ты хочешь услышать всю историю, но я сейчас не готов говорить об этом. Поэтому и сказал спросить Дэна. Он знает все.

Мысленно я сложила кусочки мозаики и оторопела. Если братья враждуют из-за произошедшего, то Денис может быть причастен к смерти жены и ребенка Макса. Тело пронзило холодной волной непонимания. Непременно хотелось услышать продолжение истории, но допрашивать Максима было бы неуважением, и я промолчала. Хотелось как-то поддержать его. Единственное, что пришло в голову – обнять. Объятия так успокаивают. Они всегда нужны людям в минуты боли и отчаяния. И я обняла. Начала успокаивающе поглаживать Макса по спине. Он прижался ко мне, уткнулся лицом в шею и прошептал:

– Мне так спокойно, когда ты рядом. Не хочу и тебя потерять. Ты ведь меня не бросишь?

В голосе послышалось отчаяние. Я не могла найти слов, не знала, как ответить на вопрос. Колючие мурашки взяли в плен все мое тело.

– Знаю, ты к Дэну что-то чувствуешь, – продолжил Макс, – но ведь и я тебе не безразличен. Дай мне шанс. Не отталкивай.

Он отстранился и заглянул в глаза.

Слова Максима привели меня в замешательство. Действительно, что я чувствую к каждому из братьев? Если люблю Дениса, то почему Макс тоже мне не безразличен? Возможно, первая любовь все еще живет где-то в глубине сердца?