— И ты взял её силой? — С губ девушки слетает предположение, которое при иных обстоятельствах Кастор счёл бы оскорбительным. Но только не в случае с Иланой.

— Ты обещала не перебивать, — с укором качает он головой.

— Прости, — невинно пожимает плечами Илана. — Так ты её… эм-м… взял или нет?

— Я никогда не посмел бы сделать с Кристиной что-то против её воли… — Кастор на миг отводит в сторону взгляд и убирает руки от лица девушки. — Так мне тогда казалось. Я переместил её в свой дом, так же как и тебя, и попытался поговорить с ней откровенно, объяснить, что она нравится мне. И что ради неё я сделаю всё.

— И она согласилась? — вновь перебивает Илана, но на сей раз Кастор уже даже не старается упрекнуть её в этом.

— Не сразу. Прошло какое-то время, и мне удалось убедить Кристину заключить со мной контракт. Она подписала и осталась. На месяц. Но главное, она готова была довериться мне и дать шанс заслужить её любовь. Но…

— Что-то пошло не так, да? — снова встревает в монолог Кастора Илана. — В таких историях всегда что-то идёт не так.

Маг дёргает головой, словно, мысленно споря в этот момент сам с собой. И вместо ответа он прожигает девушку взглядом и задаёт вопрос, который наверняка шокирует её.

Возможно, даже при принятии ею решения, этот вопрос и признание, которое он собирается сделать, сыграет не в его пользу. Но иначе нельзя.

— Скажи, Илана, какие чувства ты испытала в ту минуту, когда твои руки и глаза были связаны чулками? Ужас? Злость? Ненависть?

— Любопытство, — не задумываясь, выпаливает Илана. — И, возможно, самую малость страх. Но только первые несколько минут. А потом я поняла, что ты ничего мне не сделаешь. Потому что у тебя было много возможностей… Если бы ты хотел причинить вред, не стал бы устраивать весь этот абсурд с контрактом и ожерельем и гулянием в парке.

— Тогда почему ты брыкалась и кричала?

— Ну-у, сначала я, правда, решила, что ты извращенец. А потом… если честно, я думала, мужчинам нравится, когда девушка сопротивляется. Это как игра. — Щёки Илану краснеют, и она начинает кусать губы. — Но я не понимаю, почему мы сейчас обсуждаем это.

Кастор грустно улыбается. Да, перед ним определённо не Кристина. Ей подобные мысли и доводы, к сожалению, так ни разу и не пришли в голову.

— Видишь ли, Илана. То, что вызвало у тебя лишь любопытство, у меня вызывает усиленное желание. Я не бью и не насилую женщин, не причиняю им ни боли, ни вреда. Я не маньяк, не псих и не извращенец. Но вид связанной женщины в разы увеличивает моё сексуальное возбуждение. Как игра, — повторяет он последние слова Иланы. — И я хотел, чтобы об этой игре Кристина узнала постепенно, когда будет готова. Но так вышло, что однажды она откуда-то узнала об этом моём пристрастии и попыталась сбежать.

— Но ты же говорил, что магия контракта не даст вернуться через проход.

— Она и не дала. Я легко нашёл Кристину и вернул в дом, напомнив о контракте. Я окружил её заботой, драгоценностями, выполнял все прихоти. Но она не желала слушать меня. Не желала видеть. Не позволяла дотронуться. Всё время рвалась обратно. Ещё несколько раз пыталась сбежать. — Нахлынувшие воспоминания причиняют Кастору боль, но он продолжает говорить, боясь, что если не скажет Илане сейчас всю правду; если замолчит, то сил на завершение истории уже не хватит. — А потом Кристина она стала угрожать. Говорила, если не отпущу, она отравится, вскроет вены или выбросится из окна. Я просил её подождать всего месяц до окончания контракта, потому что не в силах изменить его условия. Я сто раз повторял, что не я, а магия не даст пересечь границу миров… Всё было бесполезно. И однажды, вернувшись домой поздно вечером, я по привычке зашёл к Кристине в комнату. Хотел просто увидеть и пожелать доброй ночи. А она… увидев меня, бросилась к раскрытому настежь окну.

— О, боже, — округляет Илана глаза, — она… разбилась?

— Нет. Я успел поймать её за миг до падения, растянув над землёй магическую сеть. Но боясь повторения, я вспомнил историю моих предков. Приготовив любовный напиток, я велел подать его Кристине вместо вина. Тогда это показалось гениальным решением. И мне даже в голову не пришло, что причина счастья предков Эрх Даррен могла заключаться вовсе не в напитке. Девушка могла просто по-настоящему полюбить мага.

— Но после напитка Кристина полюбила тебя?

Уголок губ Кастора ползёт вверх в кривой ироничной усмешке. Усмешке, за которой он всегда прикрывает растерянность и боль.

— Помнишь, с чего я начал свой рассказ? Магия не способна создать жизнь, смерть и любовь.

— Хочешь сказать, что даже напиток не помог?

— Напиток помог. Он не заставил Кристину полюбить меня, но заставил поверить в то, что она любит. — Кастор снова делает паузу, чтобы перевести дыхание. — Мы прожили с ней в иллюзорной любви целый месяц. Просыпались в одной постели, завтракали, гуляли, ужинали, занимались сексом…

Эрх Даррен прерывает свой рассказ и терпеливо ждёт, когда Илана решится задать вопрос, который мучает её сейчас. Он читает этот вопрос в её прищуренных глазах и в упрямом изгибе её губ.

— Ты связывал её? — Илана, наконец, произносит то, что он ожидает услышать.

— Много раз. — Кастор отступает на шаг и приваливается спиной к стене. Впереди сама тяжёлая, финальная часть этой истории. — И это было так возбуждающе, так остро. Прекрасно. Она была прекрасна. Нежная, покорная и вся моя. В одну из таких ночей я сделал ей предложение, и Кристина разрыдалась у меня на груди. Она сказала «да». Мы назначили дату свадьбы.

— Так ты был женат? — Илана старается, чтобы её голос звучал безразлично, но Эрх Даррен улавливает в голосе дрогнувшие нотки.

Девушка отворачивается и направляется прямиком к картине. Подходит к ней почти вплотную. Разглядывает, кажется каждым миллиметр полотна.

— Я решил сделать Кристине свадебный подарок. Заказал этот портрет.

Он отходит от стены, идёт к Илане, тянется рукой, желая прикоснуться. Но в последний момент одёргивает руку, не решаясь. Так и остаётся стоять за её спиной. На расстоянии вытянутой руки.

— В тот проклятый день я должен быть дать Кристине новую порцию любовного напитка, потому что действие прежнего закончилось. Но так вышло, что я задержался в городе и не успел. А когда вернулся, Кристина стояла на карнизе в проёме окна. Я боялся пошевелиться, чтобы не испугать и не спровоцировать её.

— Она упала случайно? — спрашивает Илана и, расставив руки в стороны, в свободном падении летит на Кастора.

Срабатывает скорее рефлекс, чем сознание. Эрх Даррен вскидывает руки и подхватывает девушку, прижимая её спиной к своей груди.

— Она сказала, что всё вспомнила; что не любит, даже ненавидит меня и просто терпела, когда я связывал её. Что считает меня больным уродом. И больше терпеть не хочет. — Руки мага, обнимающие Илану, едва заметно дрожат. — А после Кристина… просто шагнула из окна вниз.