Кастор умолкает, и Илана тоже ничего не говорит и ни о чём не спрашивает. Они оба какое-то время так и стоят в тишине.

Пауза затягивается, и Эрх Даррен уже собирается продолжить, но Илана первая нарушает молчание.

— Во второй раз ты не успел поймать её, да?

— Не успел, — качает он головой. — При падении она сильно поранилась. Я пытался спасти её, вернуть к жизни с помощью магии. Но магия…

— Не может создать жизнь, — заканчивает Илана вместо него.

— Верно. С тех пор прошло три года. У меня были женщины, но они быстро надоедали. По разным причинам. И когда я в очередной раз обратился к Веронике в поиске женщины, она показала мне тебя.

— Ты назвал меня Кристиной.

— Ваше сходство… Словом, я на миг поверил, что магия всё-таки подействовала, и Кристина вернулась. Ну а дальше ты знаешь.

Илана вдруг разворачивает в его объятиях и заглядывает в глаза.

— Но ты ведь понял, что я не Кристина. Когда?

— Почти сразу. Когда твой зеркальный двойник ударил меня. — Кастор невольно морщится при воспоминании. Ему даже кажется, что в паху снова разливается боль от удара. — Кристина никогда не решилась бы на такое.

— Кастор, пообещай мне…

— Что?

— Если через месяц, когда истечёт срок действия нашего контракта, я захочу уйти, ты не станешь удерживать ни силой, ни обманом. И не станешь опаивать любовными напитками и прочими зельями.

Кастору не часто приходится бывать в ситуациях, которые заставляют растеряться. Однако Илане каким-то чудом удаётся создавать эти самые ситуации всё чаще.

Вот и сейчас Эрх Даррен совершенно растерянно глядит на девушку, ещё недавно боявшуюся его, а сейчас спокойно позволяющую обнимать себя.

— Я правильно понял, Илана? Ты только что сказала, что готова по собственной воле…

Она приподнимается на носочки, тянется к Кастору и легонько касается его губ невинным поцелуем.

Никогда раньше я не замечала, насколько быстро летит время. Особенно если проводить его не в одиночестве.

А после откровений Кастора, если мне что-то и грозило, то это точно было не одиночество. Маг старался посвящать моей скромной персоне практически всё своё свободное время.

Я помнила, каким он предстал передо мной в самом начале нашего знакомства. Циничным и эгоистичным. Я и не думала, что этот мужчина может быть совершенно другим. Добрым, заботливым и даже романтичным. Настоящим.

Ему не нужно было больше что-то скрывать и выдумывать. И можно было оставаться самим собой.

Он устраивал для меня потрясающие свидания.

Мы гуляли в парке, катались на качелях и ездили на пикники на природе. Часто кормили друг друга.

Кастору нравилось собирать губами ягоды и горошины сахарного драже с моей ладони. Его глаза вспыхивали желанием каждый раз, когда я брала еду из его рук ртом, касаясь при этом пальцев своими губами.

А мне нравилось подолгу целоваться с ним.

Ни разу за всё это время Эрх Даррен не напомнил мне о контракте и прописанных в нём условиях.

Он больше не стучал в дверь моей комнаты и не напоминал, что я должна спать в его постели.

Он вообще ничего не требовал от меня и ни на чём не настаивал.

Я сама каждую ночь приходила к нему в спальню и оставалась там до утра.

Кастор целовал меня. Иногда раздевал, иногда просил раздеть его. Порою мы просто засыпали, обнявшись. А бывало и так, что объятия постепенно переходили в долгие обоюдные ласки.

Эрх Даррен учил меня. Рассказывал и показывал, как сделать приятно; как и где нужно прикасаться. И много чего ещё.

А самым страшным и одновременно запоминающимся уроком из всех стал минет. Тот самый, которым я когда-то сгоряча собиралась наказать мага, обсуждавшего меня с бывшей любовницей.

Чёрт побери, как же я была наивна, думая, что справлюсь!

Я много раз слышала об этой разновидности секса от коллег, много раз видела в кино и на картинках. Тогда мне казалось, что нет ничего проще. Но в реальности… на практике всё оказалось не так.

И, честно говоря, я не уверена, кому из нас двоих пришлось тяжелее: мне или Кастору.

Первое время я ужасно краснела, сгорая от стыда и смущения. И могла думать лишь о том, чтобы эти уроки скорее прекратились. А из всех существующих желаний у меня подобные вещи вызывали только одно — сбежать.

Но так было лишь поначалу, а потом всё изменилось…

Меня больше не пугают мысли об Эрх Даррене. Его обжигающие кожу прикосновения и предстоящие откровенные ласки не заставляют краснеть. Теперь я хочу всего этого не меньше, чем сам Кастор.

— Ты помнишь, какой сегодня день? — тихим голосом с едва уловимой грустинкой спрашивает меня маг.

Я стою к нему спиной. А он расстёгивает пуговички на моём платье. Осторожно, не спеша, одну за другой.

— День? Ты шутишь? — улыбаюсь я своим собственным мыслям и ощущениям от лёгких прикосновений пальцев к спине. — Вообще-то уже глубокая ночь.

— Я говорю серьёзно, Илана. Ты помнишь, какой сегодня день? — повторяет он.

— Скажи мне, будь так добр. Потому что я понятия не имею, что такого необычного в сегодняшнем дне. — Я откидываю голову назад и кладу её Кастору на грудь. — Ну, кроме того, что твои поцелуи сегодня намного слаще, чем вчера.

Эрх Даррен ничего не отвечает, продолжая расстёгивать оставшиеся пуговицы. И как только справляется с последней, платье свободно сползает по телу вниз к моим ногам.

Он разворачивает меня лицом к себе и заглядывает в глаза.

— Ты, правда, не помнишь?

— Кастор, вот сейчас ты меня очень сильно пугаешь, — признаюсь я честно. — Просто скажи, о чём таком важном я забыла, и будем ложиться.

Он обхватывает меня за плечи и, словно желая удержать, впивается в кожу пальцами.

— Сегодня в полночь истекает срок нашего контракта, Илана. Завтра ты сможешь вернуться домой.

— Что? Что ты сказал? — шарахаюсь я прочь от мага, но тиски его пальцев слишком сильны.

— Завтра я отвезу тебя в имение и оттуда отправлю домой. Ты свободна от меня.

На мгновение в глазах темнеет. Мне кажется, я сейчас либо грохнусь в обморок, либо влеплю хорошую оплеуху одному беспардонному магу, решившему, что от меня можно вот просто избавиться.

Свободна?!

Что это значит?! Разве я его рабыня, чтобы добрый господин так щедро даровал мне свободу?

Свободна…

Зачем? Для чего? Что мне делать теперь с этим его «свободна»?