Сэтору, к которому мы отправились ранним утром, проживал в окрестностях озера Кавагути[31] и держал гостиницу. Это сообщил мне Тоши, пользуясь отсутствием Хана, когда помогал загрузить вещи в машину. Отремонтированную машину, как я заметила. А значит, подтверждения тому, что человек способен пальцами смять металл кузова, я не получу… Подробностей по поводу Сэтору не последовало, и я не стала приставать с вопросами. Я успела понять, что Тоши и рад бы поболтать, но осторожничает и боится сказать лишнего, чтобы не получить нагоняй от Хана. В их компании, как я поняла, именно вечно недовольный японец являлся лидером и непослушания не терпел. Причем ни от кого… Это напрягало, хотя я признавала его право на авторитарное поведение, если опустить, что он распространял его и на меня. Возможно, если бы он хоть раз показал готовность слушать и учитывать мое мнение, то… К чему сослагательное наклонение. Хан именно такой и, судя по его поведению, меняться не собирается.

Поэтому, снова сидя на переднем сиденье, я наслаждалась видами за окном и старательно не смотрела в его сторону. Тошиюки тоже притих позади, и я опасалась задавать вопросы, чтобы не разозлить Хана, который по непонятной причине чуть ли не впадал в бешенство, стоило нам с Тошиком обменяться шуткой.

— Красотища! — не выдержала я, чем привлекла к себе внимание Хана.

Сразу осеклась и постаралась отвернуться, но вид самой знаменитой горы Японии все равно притягивал взгляд. Я помнила ее еще по тем копиям гравюр эпохи Эдо,[32] что показывала мне Ами. Позже, когда уже знала, что точно поеду в Японию, несколько часов проторчала в сети, рассматривая тысячи фотографий, но все равно мне редко встречались изображения, когда белоснежная вершина едва ли не сияла на фоне пронзительного голубого неба, а правильная форма и вовсе восхищала.

— Ты попала сюда в нужное время, — заметил Тоши. — Редкая удача — увидеть, как гора одновременно отражается в озере вместе с цветущей сакурой.

— Удача, — задумчиво откликнулась я. — Пока она стыдливо отворачивает лицо.

— Ты уверена? — мрачно уточнил Хан.

— Я думала, что ты первым согласишься с этим, — парировала я. — Ведь сам факт моего присутствия выводит тебя из себя.

— Вот только не надо снова ругаться, — тяжело вздохнул Тошиюки. — Сэтору-сан сразу поймет, что между вами война, а нам бы приветствовать его, будучи в мире с собой.

Я с любопытством обернулась, желая узнать подробности, но Тошик опять замолчал.

— Не вертись, — очередное распоряжение от Хана.

Вздохнув, я села ровно, но молчать не собиралась, рассчитывая другим путем добиться желаемого.

— Эм, во избежание, как говорится… А какие темы считаются разрешенными? — невинно поинтересовалась у мужчины. — Я же чужачка… Хотелось бы знать правила.

— Поздно интересуешься…

— Лучше поздно, чем никогда!

— Мира! — Тошик, как всегда, попытался взять на себя роль миротворца.

— Молчу, но только в том случае, если ты расскажешь мне о том месте, куда мы едем, и как себя надо вести. И я не вижу в этом секрета, ведь максимум через полчаса увижу все собственными глазами, а некоторые сведения помогут мне не попасть впросак.

На это Хану возразить было нечего, и следующие полчаса я с жадностью впитывала информацию. Гостиница Сэтору, а точнее, не просто отель, а самый настоящий рёкан,[33] располагался на берегу озера, рядом бил один из горячих источников, которых в окрестностях Фудзи было множество. Я затаила дыхание. О традиционных гостиницах, куда не всегда пускают желающих, только читала, но даже не рассчитывала, что повезет побывать самой. Мне кратко рассказали о правилах, которые следует соблюдать во время пребывания там, и посоветовали помалкивать. Последний совет исходил от Хана, чему я совершенно не удивилась. Его позиция по отношению к женщинам была ясна, но переубедить больше не пыталась, чтобы не поругаться. Хотя для себя я решила, что точно выскажу ему все, когда мы наконец попрощаемся.

Мы подъехали к двухэтажному домику с характерной изогнутой крышей, я замолчала и притихла. Вывески не наблюдалось. Перед зданием раскинулся небольшой японский сад, и, выгрузившись из машины, мы прошли через раздвижные двери и оказались внутри. Не прошло и минуты, как в холле появилась, видимо, хозяйка, пожилая японка в кимоно.[34] И тут настал черед удивляться. Хан, который успел достать меня своими шовинистическими высказываниями, низко поклонился ей и задержался в этом положении. Быстрый взгляд на Тоши, который повел себя так же, и я последовала примеру мужчин. Женщина что-то сказала по-японски, приветствовала нас всех таким же образом и, когда Хан распрямился, наградила его теплым взглядом, как и Тоши. Я же удостоилась улыбки, но глаза японки при этом изучали меня очень внимательно. Чувствуя себя глупо, я стояла истуканом и не знала, как поступить. Женщина вновь выдала реплику, Хан ответил, в глазах японки мелькнуло изумление, и она снова поклонилась мне. А я что? Качнулась болванчиком в ответ.

После очередной партии поклонов Тоши сообщил, что хозяйка просит нас идти за ней. Мы переобулись в тапочки, оставив свою обувь у входа. Тошиюки вполголоса сообщил, что зовут хозяйку госпожа Норико, она очень уважаемая женщина, а с самим господином Сэтору мы встретимся позднее. А пока она устраивает для меня экскурсию. Тошик подтвердил, что они с Ханом уже бывали тут раньше.