— Пусто, — мрачно констатирует Рагнар, с силой ударив по белой стене.

Вздрагиваю, будто бы сама ощущаю боль на костяшках его пальцев.

— Да как так, — причитает Раиса, но не убивается так, как над своими украшениями, — никто не мог знать о ней.

Приподнимаю брови и скрещиваю руки на груди, но мужчина лишь поджимает губы и набирает кого-то по телефону.

— На выход! — отдает нам приказ, будто каким-то солдатам, без тени нежности, — обе, живо!

Уже практически рычит, подгоняя нас к лестничной площадке. С металлическим звоном закрывает входную дверь, а затем начинает разговор со своим собеседником.

— Ты где? — спрашивает у кого-то в трубке.

Дальше не слышу его слов, так как в этот момент у меня в голове происходит, словно какой-то взрыв. Горячая волна поднимается от живота к голове, перед глазами возникает белесая пелена. Я еле переставляю ноги, на секунду теряю зрение, но затем мир взрывается новыми красками. Я начинаю видеть цвета ярче, голоса слышу громче, отчетливее, даже запахи становятся будто осязаемыми.

— Вот же взбесился, — бурчит впереди Раиса, и вроде бы себе под нос, да и находится далеко, а я ее слышу.

В панике оглядываюсь на Рагнара, но он поглощен разговором. Чувствую, что с глазами что-то не так, достаю в тревоге зеркальце и отшатываюсь. Пугаюсь. Это не мои глаза смотрят на меня с отражения. Чужие, звериные, желтого цвета, с вертикальным зрачком. Встряхиваю головой, смотрю снова и с облегчением выдыхаю. Показалось…

— Садитесь в машину и ждите, — говорит мужчина, заталкивая нас, а точнее меня в автомобиль. А сам отходит, продолжая телефонный разговор с мрачным выражением лица.

***

Сбрасываю звонок Стаса и набираю брата.

— Узнал? — спрашиваю в нетерпении.

Чувствую, что времени мало, но повлиять на события пока не в силах. Еще и подозрительная пропажа ларца выбивает из колеи.

— Да, только звонить собирался, — отвечает тот спокойно, даже лениво, что вызывает раздражение, — этот браслет принадлежал в свое время Тамине, но сам понимаешь, отследить, когда он пропал и при каких обстоятельствах мы уже не можем, так что вполне вероятно, что она передала его своей дочери при рождении.

— Думаешь, Раиса и есть наследница? — спрашиваю, а у самого сильные сомнения.

— Дождись Стаса, а пока держи ее при себе.

— Он вечером будет, — стискиваю переносицу, голова раскалывается, — спроси на всякий случай у Наиры. Маловероятно, но может, что вспомнит по браслету. Да и с Маратом пусть свяжется. Он на мои запросы не отвечает.

Игнор главы восточного клана волков стопорит поиски, но надеюсь, что его сестра сможет на него повлиять. Что ж, осталось проверить Раису на родство с Наирой. И если все подтвердится, то по логике вещей мне нужно бы вздохнуть с облегчением, но вопрос с Ранией по-прежнему не решен. Согласится ли она уехать со мной в Небесный Лог?

— И что теперь? — спрашиваю тихо у севшего на водительское сиденье Рагнара.

Он напряжен, в движениях резкость. Заводит молча машину и только потом смотрит на меня. С какой-то тоской, что ли, отчего мне становится не по себе.

— Пока едем домой, — и трогается с места.

Отворачиваюсь, гляжу на Раису через боковое зеркало, а та, как ни в чем не бывало залипает в экран своего телефона. Глубоко и размеренно дышу, стараясь подавить рвотные позывы от запаха бензина, смрада города во всем его проявлении — и аромата мусорных баков, и зловония канализации, густым паром оседающим на асфальте. Стараюсь незаметно прикрыть нос и дышать при этом через рот, но помогает мало. Так что, когда мы приезжаем на квартиру, я выбегаю из машины первая.

— Мне бы в магазин, — доносится до меня сзади недовольный чем-то голос Раисы, а затем она заискивающе как-то добавляет: составишь мне компанию?

Я не оборачиваюсь, но будто наяву вижу, как она прикасается своей клешней к груди Рагнара, что вызывает во мне быстро вскипающий гнев. Только хочу повернуться и зашипеть разъяренно, что аж сама пугаюсь этого несвойственного мне желания, как раздается его грубый голос.

— Никаких магазинов! — говорит грозно, я боком успеваю заметить, как он отбрасывает ее руку с наманикюренными ногтями, — живо в дом!

Та обиженно насупливается, делает губы бантиком, но ни на кого из нас не действует. А я чувствую удовлетворение, когда Ран подходит и берет меня за талию, утягивает в подъезд. Следом шумно и возмущенно топает эта избалованная и гордая девчонка, но моему внутреннему зверю хорошо. Я уже догадалась, что со мной не просто что-то не так, во мне просыпается двуликая кровь. Осталось сообщить об этом дракону.

Прав был Марат, шепчет внутри сознание. Говорил мне, что кровь во мне проснется, но я была так упряма, что даже самой себе отрицала, что я не чистокровный человек. И что теперь делать? Кто я? Оборотень, как брат? Или дракон, как мой мужчина? Сколько бы не задавала себе этот вопрос, ответа так и не нахожу…

— Спросить хотела, — касаюсь его плеча, обращая на себя внимание, — а что с Алиандром и Кали? Куда они так резко пропали?

Сзади подозрительно утихает сопение. А Ран отвечать не спешит, открывает дверь, запускает нас, затем входит сам и закрывает ее на все замки.

— До вечера отдыхаем, — дает указания скорее Раисе, не мне, — потом съездим кое-куда.

Оставляет девушку в гостиной, а меня ведет в спальню.

— Они отправились в Небесный Лог, — отвечает мне уже наедине, начиная при этом скидывать одежду.

— Это как-то связано с намечающейся войной?

Не уверена была, что он ответит, но он спокойно дает мне разъяснение.

— Не совсем, Алиандр предан только семье, так что до клановых распрей ему нет дела, — пожимает плечами, снимая штаны, — тут скорее вопрос в его жене.

— Кали — его жена?

И тут мужчина встает ко мне передом, и это подрывает мою волю.

— Нет, — усмехается Рагнар, — его жену зовут Эсхиль.

Улыбка спадает с моего лица, в глазах вопрос, на который он все же снова отвечает.

— Кали — его истинная пара.

Чувствую боль от его слов. Ведь это то, чего боюсь я сама. Что мы также будем вместе, и в один из дней свою суженую встретит уже он. Возникает тишина, слышен только шелест одежды, он снова поворачивается ко мне спиной. Я стараюсь не пялиться слишком откровенно, но глаза нет-нет, но утыкаются в его обнажающееся шикарное тело. Смуглое, без единого изъяна, только несколько белесых росчерков на спине. Подхожу ближе и не сдерживаюсь, глажу по всей длине шрама.

— От чего он? — спрашиваю, сам он не оборачивается.

Стоит напряженный, не шевелится.

— Драка в юности, — пожимает плечами, тон от моих поглаживаний становится ниже, — полоснули драконьими когтями.