А рюкзачок ребенка так и не нашли, весь канал облазили и вокруг осмотрели. Сошлись на том, что он его спрятал куда-то, чтобы с собой не таскать, раз уж решил школу прогулять. А если все-таки нет, а если убийца его выбросил просто? Да и это пытались проверить, как могли, осмотрели ближайшие контейнеры с мусором – ничего. Правда, некоторые были уже пустые, поменять успели. А обнаружение рюкзака здорово смогло бы помочь следствию, однако даже этого нет.

Да уж, – он взглянул на монитор, буквы смазались и поплыли, усталость давала о себе знать. – Пятый день с утра и до поздней ночи, без обеда, на одном кофе. Чего уж здесь наработаешь, если глаза не видят и голова не соображает. А начальник в больнице полеживает и не выйдет, пока не разгребем это дело. А вот как разгребем, так и шеф тут как тут – в центр отрапортовать да с журналистами общаться! Подсуетится, как пить дать, на все готовое и опять на пенсию не выпрешь его!

А тетка-диспетчер эта! Побоялась, видите ли, полицию в сомнения ввести! Зато журналистке все выложила!» Он вспомнил, как заорал на подчиненных, чего никогда не позволял себе раньше. Диспетчеру позвонили сразу же из участка, и что? Стала отнекиваться, сказала, что совсем не уверена, что именно Андреа прятался за машинами. Конечно, он послал к ней тех же полицейских, чтобы уже под протокол допросили, тем более что все равно надо еще раз проконтролировать накладные, так как время возвращения отца мальчика после всех расчетов скорости на дорогах, ведущих из Австрии, выглядело совсем нереально.

Мобильный телефон, который имелся у ребенка и на который была такая надежда, тоже ничем не помог, так как Патриция по просьбе учительницы не разрешала Андреа брать его в школу, и он так и пролежал дома, а на один звонок, пришедший от отца, ответила она сама.

Понятное дело, что все эти современные мобильники, на которых ученики играют и лазают по интернету во время уроков, у преподавателей, кроме раздражения, ничего не вызывают, но, если бы на звонок от Атилио ответил сам Андреа, была бы хоть какая-то точка отсчета его местонахождения. Да чего уж там «если бы да кабы», передразнил сам себя полицейский. Подробное изучение сообщений мальчика тоже ничего не дало – в основном это была детская переписка с отцом, находящимся в рейсе, и контакты с ровесниками. Никаких сомнительных фраз от взрослых мужчин или с приватных, неопределенных номеров выявлено не было. Подозрительных посторонних в городе тоже не замечено. Пришло, правда, два анонимных звонка, которые тут же были проверены, но и они оказались выдумками испуганных обитателей Ваццо. Совсем небольшое количество туристов, которым могло похвастаться это местечко, приезжало только в высокий сезон и уж никак не сейчас, в мае. Лагерь мигрантов находился более чем в сорока километрах, пешком не дойдешь, а приезжать в городок, где нет ни работы, ни жилья, смысла нет, а после всех террористических актов, которые прокатились по миру, этих несчастных практически заперли в старой казарме, где и был организован их пересыльный центр.

Версия уже изначально слабая, но взятая за основу – ребенка похитил педофил, – не находила своего подтверждения, а остальных, хоть сколько-то стоящих, пока высказано не было.

К сожалению, случаи изнасилований и убийств приезжими участились по всей Италии, но только представив нечто подобное, у зама вставали дыбом несуществующие волосы, так как дело перешло бы еще и в разряд политических. Он хорошо знал молчаливых и на первый взгляд тихих жителей своего городка, но данное происшествие вряд ли остановило бы людей, и он представил, как местный народ, заведенный визгом журналистов и ультраправых политиков, несется разносить лагерь мигрантов.

А ведь работали у нас двое темнокожих на сборе винограда! – пронзило зама. – Черт, черт, когда это было?.. – Он совсем разволновался. – Так в том году, в сентябре! Кампьони их официально оформил на два месяца, и все. Урожай сняли и больше не показывались, – зам чуть успокоился, – да и временное разрешение на проживание у них уже было. Сказали еще, мол, денег на дорогу заработаем и во Францию уедем. Семь месяцев уже прошло, не могли они здесь незамеченными зависнуть, но уточнить надо.

Да уж, здесь не только начальника на пенсию не выпихнешь, а как бы самому выговор не заработать.

Алиби проверяли у всех родственников семьи Андреа, вплоть до сестры Патриции Манолы и брата Атилио Валерио Пачани, который почему-то очень не нравился заму. Он всегда старался объективно подходить ко всем свидетелям и пострадавшим, мало доверяя своей интуиции, которая, надо сказать, подводила его часто. Так и на этот раз осадил свое отрицательное впечатление в отношении Валерио.

В дверь резко постучали.

– Вот! – к столу подлетел стажер, назначенный к ним из центра. – Пересчитали время в пути от Кернтерна до Ваццо, проверили накладные!

– И что?

– Отец мальчика приехал на другой день утром!

– На какой другой, дату мне можешь назвать?

– Конечно! Я, правда, рапорт еще не составил, но вот здесь все написано! – стажер протянул документы.

– Так, так… – зам перевернул листок, – шестнадцатого поступило заявление от Патриции о пропаже сына, а уже семнадцатого числа был организован прочес местности в районе Дальних холмов, в котором участвовал и Атилио, а по накладным фура прибыла в гараж на следующий день утром. А как же вы, дорогие мои, такое пропустили, если уже с диспетчером общались?! Это как называется? Это даже не халатность, а саботаж какой-то! – Он хотел стукнуть по столу, но удержался и сжал пальцы в кулак. – Да и сейчас, что ты мне говоришь – «Атилио приехал на другой день утром», – ты сам-то себя слышишь? Это не Атилио приехал, а его фура!

А если он машину на стоянке бросил, не оформляя накладную, чтобы время не тратить, и прочесывать местность рванул? – рассуждал про себя полицейский. – Все равно не складывается, за такой короткий срок доехать на тяжелом грузовике невозможно. Да и отдыхать им положено, а то штраф можно заработать.

– Так мы первый раз к диспетчеру заскочили, только чтобы записи с камеры забрать! Ну расспросили, конечно, заодно, что и как, гараж-то рядом со школой находится, а про Атилио что, если весь город знал, как он сразу на поиски сына бросился! А теперь, при повторной проверке, подтверждается, что он фуру вел. И подпись его по прибытии имеется, только не через 10 часов, а через все 20 из Австрии приехал, вот в чем дело-то! – Стажер перегнулся через стол, вытащил нужный лист из пачки принесенных бумаг.

Зам посмотрел путевой лист – в графе «Прибытие» стояло четкое 18.

– Ну и что это значит, по-твоему? – строго поинтересовался начальник, явно не имевший определенной мысли на этот счет и прикидывавший, стоит ли сразу спрашивать об этом отца мальчика или срочно взять разрешение на прослушку, чтобы поднабрать доказательств, если он и правда в чем-то замешан.

– Наверное, только то, что грузовик появился в городе через десять часов после самого Атилио, – бойко отрапортовал полицейский.

– А как это он появился, по воздуху, что ли, прилетел? – зам нахмурился, раздражаясь, что не может уловить главного.