Ого. А по виду и не скажешь. Так эта парочка скорее напоминала байкеров из девяностых, которых жизнь слегка потрепала. Немного по-другому взглянула на родителей Славы.

– Здорово! Представляю, какое им бы в наших в краях раздолье было. У нас можно пойти в лес и одновременно всеми видами их любимых активностей заняться. Только тут главное не перестараться.

Слава с улыбкой посмотрел на меня, склонив голову набок. С веселым прищуром спросил:

– А разве можно перестараться?

Фыркнула:

– Конечно, можно! Это проще, чем ты думаешь. В том году Семен Семенович отправился за грибами с дядей Ваней. Так они полную «Ниву» с прицепом белых притащили. Вся деревня три дня перебирала, и вот только последнюю банку съели. Тетя Маша говорит, что больше на грибы даже смотреть не хочет.

– Кто тут говорил про грибы?

Из-за двери показалась крупная голова Спартака Олеговича с шишкой на лбу. Он с живым любопытством вклинился в наш разговор. Слава усмехнулся и со смехом сказал:

– На ловца и зверь бежит. Отец, ты, как заправский охотник, чуешь, где прячется дичь.

В этот момент они схлестнулись взглядами и рассмеялись. Мне стало понятно, что мужчины вспомнили лишь им понятную шутку. Это было очень мило и по-семейному.

Даже немного позавидовала. Мои родители замечательные, но все равно подвержены влиянию наших широт с их порядками.

Это сейчас они живут в свое удовольствие и на колкие подначивания своих знакомых насчет незамужней тридцатидвухлетней дочери отвечают спокойно и с достоинством. Даже научились делать то, что нравится им. Кстати…

Подвинула тюбик к Красовскому и мило улыбнулась мужчинам:

– Я ненадолго отойду.

Слава обеспокоенно посмотрел в мою сторону, явно не желая отпускать. Но, кажется, сейчас я чувствовала себя в разы лучше, поэтому лишь махнула рукой.

И пока мужчины остались обсуждать мою родину и ее несметные природные богатства, я тихо проскользнула в коридор в поисках своей сумки. Пришлось попотеть, чтобы отыскать ее.

Вот сейчас как раз совмещу приятное с полезным. Потому что за этими встречами с родителями и обмороками я так и не успела сходить в туалет. А еще надо взять телефон и проверить, не сошли ли мои мама и папа с ума.

Они-то как раз могут дров наломать от большой любви ко мне. Бывало, что брали на себя слишком много, строя из себя великих специалистов в деревообрабатывающей промышленности.

А учитывая сегодняшний день, вообще не удивлюсь, если в деревне наступил апокалипсис. Что-то подсказывало, что срочно нужно узнать, как там дела. После справления естественных нужд, разумеется.

Хорошо еще, не встретила маму Славы по дороге к туалету. Зашла туда и заперлась, сжимая в руках смартфон. Уже сидя на унитазе, с ужасом лицезрела пятьдесят четыре пропущенных.

Я в знаки обычно не верю, но сейчас невольно задумалась. А еще в глаза бросилось, что последний раз до меня пытались дозвониться целых четыре часа назад.

Уже можно паниковать? Сглотнула. Оттягивала момент общения с любимыми родителями максимально долго. Трусиха ты, Бревно. Да еще какая.

Как на бандита с половником наголо лезть, так первая в очереди, а как с близкими откровенно поговорить – так в кусты сразу. Хотя дело было по большей части в том, что просто боялась услышать, что они там наворотили.

Мамочки, пусть все будет нормально и они просто наорут, что у них самая наглая и безответственная дочь на свете! В первый раз, что ли, пропадаю из поля зрения…

Я им, бывает, месяцами не звоню и не пишу. Все-таки творческие и рабочие процессы забивают всю голову. Бизнесом управлять – это вам не на пенсии сидеть.

Ну все. Собралась с духом и нажала кнопку вызова. Длинные гудки маминого телефона возвестили о том, что аппарат не в обычном кармане брюк. А значит, они уже готовятся ко сну.

Разница во времени все же немаленькая. Надежда на то, что потом удастся обвинить их в том, что я тоже не могу дозвониться, крепла, но ровно до того момента, пока трубка не была снята.

Сжалась в предвкушении эмоционального разговора. Да только снова не угадала. Из телефона раздалось приторное и заискивающее:

– Доооченька! Солнышко! Привет, как дела твои? Как там Москва?

Я ожидала многого, но только не услышать такой виноватый голос. Сразу же в голове заработала та самая не очень красочная фантазия. Сжав телефон побледневшими пальцами, прохрипела в трубку:

– Ну и что вы учудили?!

– Слав, мне срочно надо домой.

Вылетела из туалета как пробка. Быстренько добралась до комнаты и под удивленные взгляды мирно болтающих мужчин встала в оборону. Разговор, судя по всему, предстоял сложный.

– А зачем? Давай чуть позже это обсудим. Если хочешь, предлагаю привезти вещи из номера сюда. Тебе в чемодане что-то понадобилось?

Слава покосился на отца, явно не находясь в восторге от того, что приходится обсуждать это в его присутствии. Но Красовский, как всегда, меня не понял.

Отрицательно замотала головой. Разговор с родителями взбудоражил, взбеленил и вообще очень сильно расстроил.

– Я не об этом. Мне надо домой, на производство.

Опять же в подробности тоже не хотелось вдаваться. Потому что Спартак Олегович, потому что не хотела объяснять, потому что… Да просто надо мне, и все!

– Па, оставь нас ненадолго. И если можно, то придержи свою любимую супругу. А то много будет знать, дороже косметолог обойдется.

Возможно, я бы посмеялась над этой хохмой, но сейчас мне было не до шуток. Внутри все горело пониманием: срочно надо в деревню. Иначе быть беде.

Отчим Славы кивнул и не спеша поднялся с кровати. Подмигнул и, не взирая на мое нетерпение и только что не дергающийся глаз, вальяжно покинул комнату.

Повторила свой запрос:

– Помоги как можно быстрее уехать домой. Мне правда надо.

Вот сейчас как раз и вспоминалось, почему я много лет назад, невзирая на кучу недостатков такого положения дел и нюансов, полезла в бизнес-дебри одна одинешенька. Да потому что никогда не умела ни общаться, ни договариваться с людьми.

Не любила все эти просьбы. К чему мне перед кем-то отчитываться, если можно этого не делать? Ну не готова я, не хочу! Не надо оно мне совершенно. А потом в жизни случился Красовский.

Который удивленно брови вверх задирал и непонимающе спрашивал:

– Что-то случилось?

Прикусила губу. Ну почему просто нельзя помочь уехать? Сейчас начнет разбираться, полезет в причины, наверняка сочтет их глупыми. А потом доказывай ему, что я не дурочка.

– Случилось, но давай без подробностей.