— Должен быть какой-то выход, — настаивала я. Ставкиоказались даже выше, чем я предполагала.

— Я попробую что-нибудь придумать. — Однако я не услышала вего голосе надежды и пришла в ярость.

— Тебе что, в самом деле плевать, что случится с Балтазаром?Или ты хочешь убрать его с дороги просто потому, что я ему нравлюсь и мы с нимчуть не...

Я спохватилась слишком поздно. По сердитому взгляду Лукасастало ясно, что он понял, о чем я. Однажды влечение между мной и Балтазаромразгорелось, превратившись в страсть. Мы пили кровь друг друга и переспали бы,если бы нам не помешали. Когда мы с Лукасом помирились, я призналась ему вовсем, и до сих пор это было не важно. Лукас знал, что по-настоящему я люблюлишь его.

Поэтому мне не следовало обвинять Лукаса в том, что он готовобречь Балтазара на смерть только из ревности. Я знала, что это неправда, идобилась лишь одного — ранила Лукаса, напомнив ему, как близки мы стали сБалтазаром.

— Запрещенный удар, — сказал он.

— Я знаю. Прости. — Я робко протянула руку и откинула со лбаЛукаса прядь волос.

Он меня не оттолкнул, но и не расслабился.

— Это не поможет нам вытащить его, но... пойдем. Мы вошли вздание вокзала, где стояли на страже

Милош и еще один охотник. Балтазар, все еще сидевший на полус прикованными к поручням руками, даже глаз не поднял. Когда охранникиобернулись к нам, Лукас произнес:

— Эй, ребята, пойдите отдохните. Мы сами его посторожим.

Милош пожал плечами:

— С какой еще стати?

— Потому что этот кровосос ухлестывал за моей девушкой. —Лукас собственническим жестом притянул меня к себе. Балтазар едва заметнонапрягся. — И я хочу... побеседовать с ним об этом. Наедине.

Второй охранник гадко захихикал, а Милош медленно поднялся икивнул. Его усмешка мне не понравилась.

— Не отказывайте себе ни в чем. Я пойду подышу свежимвоздухом. Развлекайтесь.

— Спасибо, приятель. — Лукас злобно уставился на Балтазара исмотрел так до тех пор, пока не захлопнулась дверь, а потом сказал: — Бьянка,покарауль у двери. Если они вернутся или придет кто-нибудь еще...

— Конечно.

Балтазар все-таки поднял голову, и было видно, что еготерзает не только физическая боль. Взгляд его казался печальным.

— Пришел поглумиться? Лукас рявкнул:

— Нет, тупая твоя задница, я пытаюсь придумать, как тебявыручить! Хочешь помочь или предпочитаешь немножко поныть, а потом принятьнеизбежную мучительную смерть?

— Погоди, — произнес Балтазар, и на его лице забрезжиланадежда. — Ты хочешь мне помочь?

Я отошла к двери, хотя мне хотелось бы быть поближе кБалтазару.

— У тебя что-нибудь болит? Они тебя пытали?

— Бьянка, что ты делаешь здесь, с этими людьми? Это слишкомопасно для тебя! — Как типично для Балтазара — не думать о том, что сам онпопал в беду, а беспокоиться о других! — Они знают, кто ты такая?

— Нет, не знают. — Я понизила голос до шепота, чтобы никтовнизу не услышал нас. Благодарение Небу, все они так устали, что вряд липроснутся даже от взрыва бомбы.

— Мы застряли здесь. Нам нужно накопить денег, чтобысбежать.

Балтазар повернул голову к Лукасу, проверявшему на прочностьпоручни, к которым был прикован Балтазар. К сожалению, они оказались оченькрепкими.

— Ты должен увести ее отсюда. Немедленно! И не думайте очертовых деньгах, просто уходите!

— Легко сказать, — отозвался Лукас. — А вот сделать трудно,особенно когда нужно заботиться о ком-то еще.

— Неужели ты не можешь снять с него наручники? — взмолиласья. — Они же пообещали, что побудут немного на улице. Балтазару хватит времениубежать, а мы скажем, что он нас одолел.

Лукас покачал головой:

— Тут вокруг расставлены патрули. Не охраняется только река,но, учитывая отношение Балтазара к текущей воде, вряд ли он сможет еепереплыть.

Вздрогнув, Балтазар ответил:

— Ни под каким видом.

— Я что-нибудь придумаю,— заверил Лукас. Судя по голосу, онпытался убедить в этом самого себя. — Чего ради ты вообще присоединился к этомуотряду? Я не знал, что ты мальчик на побегушках при миссис Бетани.

— Нет, конечно. — Балтазар застонал. — Но она сказала, чтоБьянка здесь, и я подумал... подумал, что она могла попасть в беду. Вроде той,в какую попал сейчас я сам.

Он подвергся этой невообразимой опасности только потому, чтобоялся за меня! Это моя вина. Тронутая такой преданностью и недовольная собой,я прижалась лбом к дверному косяку и зажмурилась.

И услышала голос Балтазара:

— Так почему ты помогаешь мне, Лукас? Насколько я помню, тывсегда свято верил в праведность войны против вампиров.

— Мы давно не виделись, — огрызнулся Лукас. — Кроме того, тыпомог бы Бьянке, несмотря ни на что. Поэтому я помогу тебе — несмотря ни начто.

Я подняла голову и увидела, как Лукас и Балтазар уставилисьдруг на друга, и впервые в жизни заметила во взгляде Балтазара подлинноеуважение.

— Ну хорошо.

— Впрочем, это не меняет того факта, что я понятия не имею,как тебе помочь. — Лукас ударил по поручням и выругался. — Балтазар, япопытаюсь, но обещать ничего не могу.

— Я понимаю, — ответил Балтазар. Теперь он обращался скорееко мне, чем к Лукасу. — И вам не надо подвергать себя опасности ради меня. Онотого не стоит.

— Нет, стоит, — прошептала я. Лукас сердито глянул на меня,но промолчал. — Мы ни за что не оставим тебя здесь. И мне плевать, на чтопридется ради этого пойти.

Лукас вмешался:

— Мы что-нибудь придумаем. Но на это может потребоватьсяпара дней, и эти дни будут для тебя очень нелегкими.

Своим обостренным вампирским слухом я уловила шаги Милоша ивторого охранника.

— Они возвращаются. Балтазар быстро произнес:

— Что бы они со мной ни сделали, клянусь, я переживал ихудшее.

— Не будь так уверен, — ответил Лукас. — И держись.

Дверь распахнулась, и в комнату вошли Милош и второйохранник.

— Ну что, повеселились?

— Просто немножко поболтали, — отозвался Лукас и незаметнодля охранников бросил на Балтазара предостерегающий взгляд. Потом отвел кулак,будто хотел ударить. Балтазар вздрогнул так натурально, что почти убедил дажеменя. Лукас гадко усмехнулся и опустил руку. — Пусть пока поразмышляет надэтим.

— Понятное дело,— с издевкой произнес Милош. — Веди Бьянку впостель.