— Это ты во всем виноват, — сказала я. Я не кричала,Балтазар и так все хорошо понимал. — Ты потащил его сюда, хотя знал, что он нев форме и не может сражаться. Ты никогда не хотел признать, что твоя Черити —монстр. Из-за этого Лукас лишился жизни. Никогда — никогда! — не смей большезаговаривать со мной.

Балтазар вздернул подбородок. Я видела страдание в егоглазах, но ему даже не хватило такта просто уйти.

— Если ты будешь думать то же самое через несколько дней, яподчинюсь твоему желанию.

— Ты подчинишься ему прямо сейчас. — Могла ли я ткнуть рукойв грудь Балтазару, причинить ему такую же боль, как Шеперду? В тот момент точномогла.

Но тут Балтазар сказал нечто такое, отчего все мысли омщении вылетели у меня из головы.

— Вскоре тебе потребуется помощь.

Сначала я не могла произнести ни слова. Я понимала, что онговорит правду, — я знала правила еще до того, как встретила Лукаса, — но,обезумев от горя, даже не подумала о том, что будет дальше. Это казалось мнеслишком ужасным.

— Только не это.

— Ты знаешь, как это происходит, Бьянка.

— Не читай мне лекций! — заорала я на Балтазара. — Ты непонимаешь! Лукас никогда бы на это не согласился! Никогда! Он выбрал бы смерть!Это... это его самый страшный кошмар...

— Погоди, — прохрипел Вик. На его щеках блестели слезы. —Выбрал бы смерть... мне показалось, ты сказала, что Лукас мертв. Он не умер? Мыеще можем ему помочь?

Я крепко обняла тело Лукаса. «Прости меня, Лукас. Мне такжаль, я должна была защитить тебя, невзирая ни на что, но не смогла».

— Лукас мертв, — произнес Балтазар. — Но его убил укусвампира. А Бьянка уже кусала его раньше, поэтому он был подготовлен.

Вик в замешательстве смотрел на Балтазара.

— Ты о чем?

— Лукас восстанет из мертвых вампиром, — прошептала я.

Сможет ли он это вынести? Он всегда ненавидел даже саму этуидею, всегда. Но я помнила, что сказал Балтазар, когда Черный Крест захватилего в плен: «Для нас смерть — это только начало».

Это может стать нашим самым страшным кошмаром. Но можетбыть, это наша единственная надежда?

Никто больше не мог произнести ни слова. Я держала головуЛукаса на коленях и гладила его по волосам. Теперь нам оставалось только одно —дожидаться рассвета.