– И долго это будет продолжаться? – поинтересовалась я.

– Мы идем в гости, – объявила Альжбетка.

– Прекрасно, значит, пока я там драю полы и мою посуду, у вас тут не жизнь, а просто молочные реки, кисельные берега.

Устыдившись, девочки сократили вдвое свои суетливые движения.

– Нас Егор пригласил, – начала выдавать информацию Солька, – охота же сходить, сидим тут, тухнем.

И давно это, интересно, Солька сделалась такой подвижной особой, раньше из дома ни ногой, сидела, как квочка, над своими конспектами и тетрадками... а теперь полюбуйтесь на нее, наверное, хочет побывать в доме своей врагини Веронички и узнать о ней что-нибудь интересное.

– А меня, значит, позвать не надо? – спросила я.

– Так как тебя позовешь... Не сердись, – мягко сказала Альжбетка.

Вот не хватало только, чтобы со мной разговаривали, как с душевнобольной.

– А мобильники для чего придумали?

– Связь только у реки берется, – попыталась оправдаться Солька.

– До реки рукой подать, – напомнила я.

Солька села на кровать и сказала:

– Хорошо, мы никуда не пойдем.

Знакома мне эта игра на публику!

– Прекрасное решение, – спокойно выдала я и стала отстраненно смотреть в окно.

Альжбетка начала медленно стягивать зеленую футболку. Сольке это не понравилось – она поняла, что сейчас проиграет битву.

– Ну что такого...– заныла она, кидая на меня просительные взгляды, – Егор же пригласил, как-то неудобно отказываться.

– Мы виноваты, – решила покаяться Альжбетка, пытаясь получить за это неплохой бонус.

Ладно, не буду долго их мучить.

– Собирайтесь, – лениво позволила я.

Суета в комнате воцарилась с новой силой.

– Я сначала не знала, брать Славку или нет... – тараторила Солька, – все же Вероничка может там начать строить глазки, и вообще нечего ему лишний раз на нее смотреть! А потом подумала, вот еще, пусть эта дурочка видит, что это мой мужчина и что я не собираюсь его отдавать.

– Правильно, – поддержала ее Альжбетка, – а то ишь ты, хвост она распушила... Кстати, Ань, не знаю, расстроит это тебя или нет, но твоя мама от Арсения Захаровича просто не отходит, по три раза на день зовет его гулять, вот и сейчас они пошли куда-то в лес.

– Пусть развлекаются, – махнула я рукой.

Если моя мама чего-то хочет, то ее уже танком не остановишь, это у нас семейное.

– А Славка где?

– Он белье стирает, я кофту испачкала, и брюки уже грязные, – ответила Солька.

– Вот Вероничка, – начала я, торжественно подняв палец вверх, – наверняка бы постирала и свое, и Славкино, она-то свою выгоду понимает.

– Не думаю, – засомневалась Альжбетка.

Солька задумалась:

– Вообще, конечно, это мой стратегический промах, но все же пусть лучше Славка постирает, я это делаю плохо.

Славка стоял в дверях, держа в одной руке облупившийся тазик, в котором ровненько лежали скрученные Солькины вещи, а в другой – откусанную сосиску с куском хлеба.

– Хорош, – залюбовавшись, сказала я.

– Ну что, вы собрались? – поинтересовался Славка.

– Откуда провиант?

– Так сегодня магазинчик приезжал, мы весь холодильник забили, если бы ты видела, сколько ест Осиков, мы его просто не прокормим, – затараторила Солька.

– Соля, вы собрались или нет? – вновь поинтересовался Славка.

– Идем, идем, мой котеночек, – запела учительница ботаники.

Тьфу...

Вероничка в юбке длиною пятнадцать сантиметров встречала нас у крыльца.

– Заходите, гости дорогие, – ласково пропела она, не отрывая взгляда от внушительного Славки.

Солька ткнула его кулаком в бок, предупреждая, что шаг вправо, шаг влево наказуем расстрелом без суда и следствия.

В домике жили Степан, Егор и Вероничка, и апартаменты, надо сказать, были куда меньше наших: всего одна комната, перегороженная в углу ширмой, где, по всей видимости, было место Веронички.

– Проходите, – сказал Степан, отставляя к стенкам стулья, – присаживайтесь.

– Егор сейчас придет, – подходя к Славке, сказала Вероничка, – он фрукты мыть пошел.

Какие кругом мужики!

Степан отодвинул от окна стол и стал накрывать его потрепанной скатеркой, Славка бросился ему помогать. Смотреть на этих двух «хозяюшек» было умилительно.

Постепенно на столе стали появляться тарелки, стаканы, хлеб и другие предметы, обещающие приятную трапезу. Егор принес фрукты и бутылку самогона.

– Дед Остап презентовал, – торжественно объявил он, ставя бутылку на середину стола.

– Я его знаю, познакомилась по дороге на работу, – сказала я, накладывая на тарелку блестящие шпроты.

– Хороший он старик, – закивал Егор, – говорит красиво, сейчас уже так не умеют.

Через час всем было весело, всем, кроме Сольки и Славки. Виной этому была активная Вероничка: она все время норовила под столом дотянуться ногой до нашего доблестного рыцаря, что вызывало гнев у Сольки и волну смущения все у того же Славки. Глаз от этого зрелища было просто невозможно оторвать.

– ...нет, я вам сейчас покажу, какой я был в детстве! – воскликнул Егор, вскакивая со стула, – это сейчас я блондин, а тогда был темненький.

Я прослушала начало спора и не очень вдумывалась в текущий разговор.

– Степ, дай фотки, – потребовал Егор.

– А где они?

– Вон маленький альбомчик на приемнике, под газетой.

– Зачем ты их только притащил сюда, – фыркнула Вероника.

– Да ты маму нашу не знаешь, что ли, любит семейственность разводить, говорит, бери, чтобы родителей своих не забывали, что я, спорить, что ли, буду...

Степан неловко вынул альбом, и газета соскользнула прямо на коленки к Вероничке.

– Ой, смотрите, – заверещала она, – я эту тетку знаю, она живет в одном из больших домов, что за лесом.

Я забрала у нее газету. С сероватой бумаги на меня смотрела Селезнева Галина Ивановна.

– Дай посмотреть, – стала канючить Солька.

– Это хозяйка моя, – сказала я, протягивая ей газету.

– Как это хозяйка? – изумился Степан.

– Я на работу к ней устроилась, по хозяйству помогать, мне сейчас деньги нужны.

– А я ее видела пару раз, – кинула Вероничка, – она так хорошо одевается! Это и неудивительно, у нее целая куча денег.

– Что там пишут? – вытягивая шею, спросила Альжбетка.