После напряженной атмосферы вечной борьбы, которую так умело создавал вокруг себя Стивен, будет приятно ощущать теплое, спокойное отношение и одобрение всех ее слов и поступков. В последнее время она стала ощущать себя неловко в обществе Стивена, правда, отчасти по своей вине. Мэнди испытывала сейчас очень сложные, непонятные ей самой чувства к этому человеку, в которых даже не пыталась разобраться. Чем непонятнее и неопределеннее они казались, тем лучше было для нее. Меньше всего на свете она хотела, чтобы они прояснились.

Мэнди приняла приглашение Рамона, договорившись встретиться с ним в половине седьмого в «Кафе де Пари» на авеню Буржиба. Она немного удивилась, что он не предложил заехать за ней, но, по крайней мере, это предотвратит их столкновение со Стивеном. Тому вовсе не обязательно знать, что она обедает с Рамоном. Можно представить, какой шум он поднимет. Мэнди отпросилась у профессора под предлогом встречи с подругой. Погруженный в раздумья о предстоящей поездке в Тимгад, профессор не задал лишних вопросов, с радостью предоставив Мэнди желанную свободу.

— Боюсь, что я слишком редко даю тебе выходные дни, — извинился он. — Пойми меня правильно. Я просто забываю об этом. Напоминай мне о них время от времени.

Итак, все было улажено самым прекрасным образом. Весь день Мэнди провела в парикмахерской, приводя в порядок волосы. По совету французского парикмахера она завила волосы в романтическом стиле, более короткие завитки теперь лежали на лбу и на висках, а те, что подлиннее, ниспадали на плечи. Мэнди надела простое платье цвета кофе с молоком, украсив его золотистым поясом, и застегнула на шее ожерелье, подаренное Стивеном. Сначала она хотела накинуть новый плащ, но потом решила, что сойдет и повседневный, так будет легче скрыть от Стивена свой наряд, если вдруг столкнется с ним. К счастью, из дома ей удалось ускользнуть незаметно, и Мэнди села в автобус, отправляющийся в Тунис.

Она пришла в кафе немного раньше назначенного срока, но Рамон уже ждал ее. Он поднялся навстречу, протягивая руки, лицо светилось радостью.

— Как ты прекрасна, — скорее выдохнул, чем сказал он.

Рамон не сводил с Мэнди глаз, как будто не мог на нее насмотреться. Она выглядит еще более обворожительно, чем раньше, заявил он, как будто они не виделись несколько месяцев, а не пару недель.

Когда они наконец немного успокоились, Рамон заказал шампанское. Было самое оживленное время суток: на тротуарах толпились люди, возвращающиеся домой после работы, по широкой улице мчался поток машин, ласково шелестела листва. Мэнди восхищенно оглядывалась по сторонам. Потягивая из бокала ледяное шампанское, она чувствовала себя свободной и счастливой. Рамон с восхищением наблюдал за ней большими темными глазами. В модной рубашке и пиджаке он казался прежним Рамоном, юным и восторженным. Она постаралась забыть того, другого Рамона, грозно несущегося по пустыне с высоко поднятой саблей и издающего гортанные крики.

— Мне так много нужно сказать тебе, Мэнди, — нерешительно начал он. — Прости, что наша встреча у меня дома оказалась такой несуразной. — Во взгляде Рамона сквозило отчаяние, как будто он не находил нужных слов. — Не знаю, поймешь ли ты меня, но я горжусь своими предками. Мой отец — замечательный человек, но наши взгляды по некоторым вопросам расходятся. Мне кажется это неизбежным и… — Он замолчал, как будто отказавшись от мысли все объяснить ей.

Мэнди коснулась его руки.

— Рамон, дорогой, давай не будем говорить об этом в такой прекрасный вечер. Просто насладимся настоящим: зеленью деревьев, нарядными людьми, гуляющими по бульварам, блестящими машинами, розовыми облаками, каких никогда не бывает в небе доброй старой Англии…

Он накрыл ее руку своей теплой ладонью. Возможно, он не слышал ни слова из ее достаточно банальной маленькой речи.

— Если бы ты только знала, что я сейчас чувствую, — произнес он.

Сердце у Мэнди упало. Ну не глупость ли с ее стороны согласиться на этот обед? «Ты играешь с огнем», — предупреждал ее Стивен. А может быть, он прав? Она тряхнула головой, отгоняя надоевшие мысли.

— Слушай, я ужасно проголодалась… Где мы будем обедать?

Это прозвучало неожиданно, но сработало. Рамон засмеялся.

— Я глупый и неловкий, тороплю события, даже не дав тебе возможность перевести дух. Впереди у нас длинный вечер… позже ты выслушаешь меня, хорошо? Думаю, что мы отправимся в «Палас-отель» — правда, он находится за городом, но там отличная еда и очень живописно.

— Звучит заманчиво, — согласилась Мэнди и вдруг увидела направляющегося к ним Сиди бен Ахмада в своем белом облачении. Он пробирался по освещенной солнцем террасе сквозь ряды столиков.

— Мир вам, — поприветствовал он их.

— Да будет мир с вами, — ответил Рамон. — Ваше присутствие — большая честь для нас.

Чувствовалось, что это неожиданное вторжение не очень понравилось Району, но голос его звучал, как обычно, ровно.

Марабут вежливо опустился на стул рядом с Мэнди. Повернувшись к нему, она встретила глубокий горящий взгляд. И вновь, как на вечеринке у Ренаты, она почувствовала, как на ее душу опускается умиротворение. Что же такого было в этом человеке, который в один миг мог изменить атмосферу вокруг нее, отгоняя прочь сомнения и волнения, принося странное чувство уверенности и благополучия?

— Вы выпьете что-нибудь? — поинтересовался Рамон.

— Я тороплюсь на встречу с другом, поэтому не могу остаться с вами. Но, пожалуй, выпью фруктового сока.

Болтали о разных пустяках. Когда принесли абрикосовый сок, Рамон сообщил марабуту, что они с Мэнди собираются пообедать в «Палас-отеле».

— Я немного удивлен, встретив вас сейчас в Тунисе, — сказал марабут, и слова его вызвали явное замешательство Рамона.

— Мне удалось на несколько часов вырваться из дома, — пробормотал он.

Марабут ободряюще улыбнулся Мэнди, как будто чувствуя ее смущение. Он стал рассказывать о местах, которые она непременно должна посетить, находясь в Тунисе…

Вскоре он откланялся, и они, сев в роскошный автомобиль Рамона, отправились в ресторан. Над ними простиралось розовое, с золотыми разводами вечернее небо. Слева блестело море — синее, как сапфир. На смену дневной жаре пришла вечерняя прохлада. Ветер играл волосами Мэнди, отбрасывая локоны со лба.

«Палас-отель» превзошел все ожидания. Они обедали на террасе, под ними раскинулся освещенный цветными фонариками сад и бассейн. Под электрическим светом трава сияла акварельной зеленью, а розы и лилии, росшие на клумбе, казались искусственными. Специальные фонтанчики били из земли. Воздух был свеж и напоен запахом цветов.

Мэнди, услышав песню соловья, отложила в сторону нож и вилку, не притронувшись к омару. Пение то становилось громче, то совсем затихало.

— Как чудесно, Рамон! — прошептала она. — Эта сказочная природа, вечер, роскошная еда, эта божественная птица, и мы вдвоем…