— Я знала, что встречу тебя. Я тебя встретила, и теперь ничего не важно, кроме тебя, — тут «аристократ» замолчал и посмотрел на Мару. Она с упоением слушала рассказ. Видимо, он понял, что с него достаточно глупых сентиментальностей и оборвал свое повествование отрывистыми фразами. — К сожалению, я не могу все время быть с одним человеком, мне нужно больше. Все же Кассандра для меня многое значит. Я сделал ее бессмертной. Правда, она захотела, чтобы это бессмертие закончилось, когда бы она поняла, что разлюбила меня… Мне грустно то, что больше ей тогда ничего не будет нужно, но не могу образумить ее. Она честна, горда, опасна и никогда не напоминает мне слишком навязчиво о себе. Ты довольна моим ответом?

— Более чем, — улыбнулась Мара. — Но ты сказал, что у… нас любви нет.

— Да. С ее стороны это скорее уважение.… А впрочем, у всякого правила есть исключения.

— А кто был последней счастливицей в твоем списке?

— Ты думаешь, я этим занимаюсь от скуки? Для развлечения? Ты не права. Не права, — проговорил «аристократ», посмотрел на Мару и улыбнулся. — Ты последняя.

— Она ревнует меня?

Брюнет посмотрел на Мару с прищуром и сказал:

— Безусловно.

Кассандра постучалась в спальню.

— Войди, — сказал Люцифер и вонзил взгляд в вошедшую.

— Я прошу прощения за то, что помешала, но с Вами хочет поговорить одна дама. Она из Финляндии, очень несчастна. Она плачет, затопила слезами весь первый этаж и требует Вас. Говорит, Вы единственное спасение.

— Что ж, — вздохнул Люцифер. — Требует, прекрасно. Стеснение сейчас не в моде.

Брюнет подошел и всмотрелся в лицо Кассандры, которая в свою очередь глядела на Мару грустным, но привыкшим взглядом. Затем провел рукой по ее волосам.

— Ты же знаешь, я непостоянен, — сказал он и, внезапно облачившись в парадный костюм, вышел из спальни.

— Я не хочу быть тебе врагом, — проговорила Мара.

— Ты мне им никогда и не будешь. Привычка — великая штука, — улыбнулась Кассандра. — С ней начинаешь думать, что это как всегда, а на самом деле ему хочется, по-твоему, совсем иного.

— Расскажи мне про него.

— Это бессмысленно. Он всегда разный. С одним он великодушен, рад и нежен, с другими — строг, жесток, раздражителен. Он слишком разный. Ты будешь очень долго собирать его мозаику. Тебе жизни не хватит.

— Ты собрала больше всех, ведь он дал тебе вечную жизнь.

Кассандра грустно посмотрела на Мару и растаяла в воздухе.

Мара встала с кровати, длинный шлейф нежно-розового пеньюара соскользнул с простыней и последовал за хозяйкой.

Она стала медленно и с интересом рассматривать спальню. Золотые подсвечники освещали ее неестественным сиянием. Мерцание небольшого пламени отбрасывали страшные совсем непохожие на предметы в спальне тени. Иногда они шевелились, и вроде отделяемые руки ползли длинными тонкими пальцами за Марой. Один раз ей даже показалось, что ее шлейф за что-то зацепился, но это была одна из рук теней.

Деревянный резной стол, стоявший у окна чем-то привлек Мару, и она бесшумно подошла к нему. Из первого ящика, который она решила все-таки выдвинуть, вылетела стая ворон и с криками упорхнула в окно.

Мара кашлянула от испуга и неожиданности и посмотрела в ящик. На дне пустого отсека лежала тонкая ветхая тетрадь.

Мара вздохнула и взяла ее в руки. Как только она открыла ее, огненные буквы начали выжигаться на бумаге. Мара читала возникающую рукопись: разные изречения о дьяволе. Кто-то утверждал, что его нет, кто-то рьяно верил в его постоянное всевидящее око, кто-то хотел с ним познакомиться «для развития благополучия», кто-то хотел избавить человечество от подобного «наказания» и т. п. В середине книжки постепенно выжглась картина — посредине сидит Люцифер и смотрит пронзительно на читателя, а справа, слева, на переднем и заднем планах толпы людей, у которых куча проблем и мыслей, которые запросто возникают в голове как хронологическое кино, едва посмотришь на изображение.

— Нехорошо, — вдруг сказал Люцифер и посмотрел на Мару. Он возник сзади нее и наклонился к ее плечу. — Ты любопытна, но лазить по моим ящикам, это даже не уважительно.

— Я не хотела тебя обидеть, — повернулась Мара к нему, все еще держа тетрадь. — Зачем тебе все эти записи?

— Надо же чем-то заниматься в свободное время. Иногда интересно вспомнить, что о тебе думают и к чему готовы люди. Все-таки я слишком стар, чтобы помнить всех.

— Здесь записаны все? — удивилась Мара, посмотрев с изумлением на толщину тетрадки.

— Тебя удивляет то, что в моей спальне есть тетрадь, которая содержит в себе информацию десяти томов «Войны и мира», несмотря на толщину? Я думал, ты более восприимчива к чудесам. Хотя я еще ничего и не делал, — повернулся на последней фразе «аристократ» и махнул рукой.

Откуда-то появился Александр, и, испуганно озираясь, встал с пола. Он медленно оглядел спальню и посмотрел на незнакомца с Марой. Его глаза выражали страх. Он с осторожностью и готовностью к чему-то ужасному смотрел на обоих, вытащивших его непонятным образом из своей квартиры.

«А Эрика осталась одна… Может, пока я здесь, они что-то хотят с ней сделать?»

— Неужели ты думаешь, что мы настолько беспомощны, чтобы для избавления от Эрики, нам нужно избавиться от тебя. Я, конечно, понимаю, что ты страшен в гневе, но нас это мало трогает, — сказал незнакомец и протянул руку. На ладони возник револьвер. — Вот, возьми, — сказал он Александру. — Ты боишься, а это единственный для тебя способ защититься.

Саша исподлобья посмотрел на незнакомца, на секунду перевел взгляд на Мару, которая немного улыбалась, и сказал:

— Ты Люцифер. Я никогда ничего не возьму из твоих рук.

Незнакомец усмехнулся.

— Никогда не говори «никогда», друг мой…

— Я тебе не друг.

— Неужели твоя глупая голова не сказала тебе, что препираться со мной не очень вежливо. Кстати, — поднял Люцифер руку в направлении Мары, подзывая ее к себе. Она подошла и села к нему на колени. — Что вы и Эрика собираетесь с ней делать?

— Уже ничего, — нехотя и мрачно буркнул Саша.

— Понимаю, понимаю.

— Зачем вы меня вытащили сюда?

— Хороший вопрос. Я хотел спросить, зачем тебе все это? Зачем ты охотишься за мной? За мной! Зачем тебе это надо? Захотелось приключений? Только ты не учел, не осознал до конца, какие приключения тебя ожидают. Это тебе не нужно, поверь мне. Захотел поиграть… Что ж… похвально, конечно, но как я уже сказал, ты не понимаешь, с кем. Неужели ты думаешь, что я оставлю все вот так? Мара со мной. Я спрашиваю тебя, ты продолжишь