***

Слизеринцы готовились отправиться на Рождественские каникулы и потихоньку собирались в гостиной.

— Мистер Малфой, — пропела тоненьким голоском, Панси Паркинсон. — Мой отец просил передать вам приглашение в наш мэнор на каникулы, вас там очень ждут мистер Малфой.

Драко сердито отвернулся.

Грэхем Монтегю, ставший капитаном команды вместо закончившего в прошлом году Маркуса Флинта, злобно заржал. Как только он получил заветный значок, Грехем первым делом, выставил Драко из команды.

— Возможно, наш бывший «Принц Слизерина» стесняется тебя Пэнси? — подлила масла в огонь, Булстроуд. — Говорят из-за этого Малфои и спрятали свой мэнор под «Фиделиус».

Не став дальше слушать, Драко кивнул вассалам и Нотту, после чего они все вместе вышли из гостиной под гогот остальных Слизеринцев.

«Вы все поплатитесь!» — пробормотал про себя подросток и тут же уткнулся в мантию Снейпа.

— Простите, сэр, я задумался, — повинился Драко, глядя в возмущённое лицо крёстного.

— Будьте внимательнее, мистер Малфой, — ледяным тоном отрезал Снейп. — Возможно, вы уже после окончания Хогвартса станете лордом и возьмёте на себя ответственность за ваш род, вам следует научиться держаться строже.

— Да сэр, я понял вас, — Драко отступил в сторону, освобождая дорогу декану и Снейп, мрачно кивнув, умчался дальше по коридору.

Хитро блеснув глазами, Драко с друзьями заторопился на выход. Никто не должен знать, что отец жив, даже крёстный, в первую очередь крёстный. Уроки окклюменции не прошли даром для младшего Малфоя, и сейчас он научился автоматически блокировать своё сознание от поверхностного сканирования. Возможность увидеть родителей и брата, быстро подняли ему настроение и Драко весело зашагал вперёд. А подаренные Блэком порталы для всех четверых на случай внезапного нападения, добавили подросткам чувство уверенности.

Кассиус встретил брата на аппарационной площадке и первым делом крепко его обнял.

— Задушишь! — просипел Малфой и Блэк тут же поставил его на место, похлопав по плечу.

— Да ты уже такой здоровый вырос, Дракон, что скоро отца обгонишь, — заулыбался Кассиус.

Братья, не торопясь, пошли к мэнору, а домовики переправили в комнату чемодан молодого хозяина. В гостиной Драко ждали мать и отец, которые хоть и выглядели немного грустными, но тут же с радостью бросились обниматься с сыном.

— Да что же это такое! — притворно завопил младший Малфой, в глубине души довольный видеть семью в сборе.

Все весело рассмеялись и начали рассаживаться за столом. Домовики быстро накрывали угощенье, и Драко наконец-то смог насладиться домашней пищей. Нарцисса спрашивала, как у него дела в Хогвартсе при перемене блюд, а Драко старательно скрывал свои проблемы на факультете под ничего незначащими ответами. Ему не хотелось впутывать родителей в свои, как он считал, мелкие проблемы.

— Наша семья потеряла некоторую часть влияния среди чистокровных, — негромко начал Люциус, поднимая бокал и серьёзно посмотрев на Драко. — Но это только покажет тебе сын, кто твой настоящий друг, а кто хотел воспользоваться твоим положением в своих интересах. Так что смотри, наблюдай, учись, — улыбнулся лорд Малфой. — А когда мы вернём прежнюю власть, все недоброжелатели получат по заслугам.

— Или умрут, — тоже с улыбкой сказал Кассиус, но каждому в гостиной на мгновенье стало холодно.

***

На следующий день Блэк отправился на Гриммо 12, поздравить с Йолем портреты предков. Он радовался тому, что долго не пьянел, иначе мог бы упасть, не дойдя даже до второго этажа. Каждый портрет считал своим долгом, поднять нарисованный бокал, чокаясь с новым лордом и желая процветания роду Блэк. Особенно старался Финеас Найджелус, с которого Кассиус с помощью родового алтаря снял требование подчиняться действующему руководителю Хогвартса и теперь самый непопулярный директор последних столетий, с удовольствием проводил время в мэноре, периодически подслушивая и докладывая Кассиусу о том, что происходило в кабинете Дамблдора. Так, он подтвердил, что рука директора поражена неизвестным темномагическим проклятьем, которое почувствовал Кассиус, и тот вынужден прятать всё более плохо выглядевшую руку в зачарованной перчатке.

Финеас поделился своим мнением о концентраторе Дамблдора. Великий светлый маг, а палочка у него фонила силой смерти. Однажды директор наложил на портреты заморозку, а сам разложил на столе три артефакта, от которых несло серыми пределами так, что Финеас, даже подпитываемый родовым алтарём, чуть не заикал от страха. Палочка, кольцо и мантия, источали силу и опасность древней тёмной магии. Конечно, ему как портрету, смерть не грозила, но, даже улавливая отголоски тех эманаций, которые излучали старинные артефакты, ему стало не по себе.

— Мощная палочка, вы говорите, уважаемый предок? — заинтересовался Кассиус.

— Очень сильная и очень страшная, — поёжился нарисованный маг. — Да и от остальных предметов, тоже несло всяким… Вы знаете, лорд Блэк, — задумчиво потеребил бородку Финеас Найджелус, — мне кажется, я где-то читал об этих артефактах. Как бы не в детской книжке Барда Бигля, — задумчиво пробормотал довольный найденным воспоминанием портрет. — Точно, там что-то было о трёх братьях и дарах смерти.

Поговорив ещё немного и попросив портрет сообщать обо всех значимых событиях у Дамблдора, Кассиус всё же добрался до спальни и уже изрядно навеселе, опрокинулся на расстеленную Кричером постель. Щелчком пальцев, заставив одежду с тела перенестись в шкаф, парень уже собирался отойти ко сну, когда возле кровати появился Кричер и протянул письмо.