И его там не было.

— Они накрыли его стасис-полем, или ударили чем-то военным! — вскричал Нурлан. — Быстро, прячемся. Нельзя стоять на открытой местности, прыгайте в эту дыру все, живо!

— Чем-чем ударили? Нурлан, а ты точно пока снами или уже нет? — не удержался Лайам, недовольный, что опять тут что-то началось, и он не знает что.

— Пока с тобой, так что слушайся, если хочешь жить! — бесцеремонно столкнул его в дыру Нурлан.

А последнее, что успел увидеть Лайам, это быстро мелькающие за колоннами формы черных скособоченных силуэтов, состоящих из прямоугольных фигур.

— Земная труха, — только и выдохнул он, падая на выступающую плиту.

Нурлан остался стоять с краю провала, напряженно разглядывая что-то вдалеке.

— Откуда они здесь?! Нет! Нет! Не должно быть такого!

И нанятый на рынке таинственный охранник просто куда-то скрылся за краем дыры.

— Он сбежал! — вскричала Калисса, задрав голову, и пытаясь что-то разглядеть.

— Не может быть, — выдохнул Лайам.

— Я сейчас убью его! — крикнула девушка и рывком бросилась обратно наверх.

— Нет, стой, Калисса!

Но девчонка будто спятила и ничего не слышала. Она тоже исчезла за краями дыры, и только бесстрастно плывущие по небу облака заглядывали к ним через просвет.

— Они что оба нас просто бросили?! — воскликнула Мирика.

— Так, быстро, давайте, залезем куда-нибудь. Я не представляю, какой от этого толк, когда у этих роботов всякие сканеры, но, может, эти двое идиотов их отвлекут. Земная труха, там не один робот, а двое!

— Твои верные охранники тебя просто оставили, — сказал Шами.

Можно было подумать, что он насмехается. Но он просто констатировал этот факт и подчеркнул, чтобы Лайаму было над чем подумать. И он подумал. Да, нехорошо получается. Верная Калисса, которая отдаст за него жизнь, показала в очередной раз, как ее могут захлестнуть эмоции, она делает что-то совершенно необдуманное, не понимая, ни рисков для себя, ни для того, кого она взялась охранять до конца жизни. А Нурлан… Что ж, кажется, Лайам и с ним ошибся и зря решил поиграть с судьбой.

Они пошли глубже в провал по остаткам асфальтированной дороги в черные тени, под завалы, и здесь была улица, вымощенная потрескавшейся плиткой. И над ней нависали обломки, через которые пробивались лучи света. Удивительно, как это все здесь уцелело, что-то прочное, видимо, подпирало наверху.

— Этот крутой боец с великолепным телом и бородкой, что, просто испугался черных роботов из легенд? Как? Он же был такой крутой! — зашептала Мирика.

— Думаю, он не испугался. Он с самого начала знал, что за мной охотятся роботы, но не отказался мне служить.

— А ты-то что без охраны поперся в пустынные руины?!

— Мне казалось, сидеть в городе куда опаснее, чем слетать в места, где никто меня искать точно не будет.

— И вот мы в руинах без всякой охраны!

— Стражники в блестящих латах или мои ребята вряд ли бы нам здесь сделали погоду! А враги ведь вроде уже не собирались меня убивать! Но, великие-отцы! Кажется, там опять что-то поменялось, у этих сраных демиургов. — Лайам остановился. Потерев лицо. — Так, подождите, мне надо подумать. Нурлан был удивлен, увидев роботов, сказал, их здесь не должно быть. Значит, не он их вызвал. Возможно, он знает, как сними справиться.

— Как мужик с голым торсом может справиться с черным роботом? Забьет их своим посохом?! — раскричалась Мирика.

— Так, подожди-подожди, — помассировал Лайам виски. — И мне не послышалось, ты опять помянула его голый торс, а перед этим назвала его тело великолепным? Мирика, тут же Шами, твой практически муж! Держи себя в руках!

— Да я просто сказала! Ну накаченный мужик, ну что полюбоваться нельзя, что ли?!

— Высказал бы ты ей, Шами, что-то хоть иногда. Проявление ревности ей будет импонировать, понимаешь, у девчонок так это работает. Ей надо с таким, как ты, иногда чувствовать себя нужной.

— Я учту Лайам, — спокойно произнес Шами. — Но вы оба понимаете, что там сейчас нашим друзьям грозит смерть? А вы глупо спорите. Да и нас могут убить в любую минуту. Нам надо спрятаться и не шевелиться.

— Ты прав, — признал Лайам. — Побежали, вон там проход. Разрушенное здание. Чем больше мы будем перемещаться под этими обломками, тем лучше. Есть незначительная вероятность, что сканеры этих роботов затрудняться найти нас в этом мусоре.

Они побежали к большой арочной конструкции, перекошенной, провалившейся наполовину под землю. А за ней был коридор с полом из плиток темно-синих и светлых. И колонны, выступающие балкончики, похоже, это был торговый центр, которые часто описывались в книгах древних. И через разбитые полукруглые окна в потолке пробивался свет через обломки.

— А тут все не так уж сплющено в пыль, — отметил Лайам, проходя в коридор.

Мирика была рядом. А Шами немного отстал.

Лайам обернулся:

— А ты что, ждешь приглашения?

Брат сделал шаг назад.

— Мне кажется, я должен им помочь. У меня айсар. Это мощное оружие.

— Ты что несешь? Это оружие не такое мощное, чтобы повредить этим роботам! Иди сюда!

— Прости Мирика, я вернусь, не бойся. Но ты должна побыть пока с Лайамом. С ним тебе ничего не грозит. Мне тоже ничего не грозит.

С этими словами он сделал еще один шаг назад, потом поднял руку, и арка обвалилась, камни посыпались сверху, проход оказался завален.

— Он проход завалил! — охнул Лайам.

— Лайам, что… что он сказал? Он…

— Успокойся, он знает, что делает. Ну, я надеюсь. И он прав, его и меня хранит судьба, вряд ли с нами что-то может случиться. Ну и ты, кажется, тоже судьбе нужна в комплекте с нами. Так что пошли.

— Но Лайам, как он… Что он?… Что вообще со всеми ими случилось?! Шами! Ты меня слышишь! Шами! Вернись!

— Тихо, Мирика, хочешь оповестить этих роботов, где мы?

— Но Лайам…

— А что касается того, что мы все как с ума посходили… Наши враги умеют воздействовать на вероятности. По-моему, это как-то сказывается на поведении людей.

— Ты серьезно?

— Что меня дернуло подобрать этого бойца-философа? А Калисса так за ним ринулась. Неужели у нее так сработали к нему чувства?

— Это любовь, Лайам. И опять тебя бросили.

— Да. Что-то немного обидно, что охранница убежала за бронзовокожим воителем. Но любовь? Она все больше мечтает его убить.

— Ты не понимаешь женщин вообще, Лайам, а Калиссу в частности. Она такая девушка: горячая и очень скрытная. Сколько она вокруг тебя тогда ходила и не могла сказать, что любит, выражала свои чувства по-другому. И этот Нурлан ей очень даже нравится, но она через злость и агрессию пытается одновременно выразить чувства и отрицать их.