– Нет! До этого даже не дошло! Представляешь, судья вернула дело обратно в прокуратуру! Какие-то там нарушения в бумагах! Дослед, короче…

– И что теперь? Тебя опять отправят на Икшу?

– Не знаю! В том-то и дело! А я уже своим сообщила, чтобы мне сюда интернет-магазин заказали! И что? Меня увезут, а магазин? Сколько его ждать? И опять сидеть с голой жопой! – возмущается Кристина.

С одной стороны эмоции Кристины казались глупыми – нашла из-за чего переживать – из-за интернет-магазина! Но все же ее можно было понять. Дело в том, что мама Кристины жила далековато от Икшинского СИЗО, и за весь тот год, что дочка сидела, все никак не могла приехать и привезти передачу. Там был свой местный интернет-магазин, но с предельно скудным ассортиментом. Так что Кристине весь год пришлось обходиться тем, что есть. И когда Кристина увидела наш московский каталог – у нее глаза на лоб полезли от изумления:

– Ничего себе! У вас столько всего можно заказать! И косметика, и одежда, кофе вон скольких сортов! Я уже сто лет кофе не пила!.. Молочка есть! Творог, йогурты! А сигарет сколько разных! А у нас только «Тройка» несчастная, и то сразу раскупают! Журналы есть, книги… Да вы, блин, как королевны тут живете!

На радостях Кристина поназаказывала кучу товаров, на несколько тысяч рублей. А теперь, естественно, испугалась. Занервничала. А вдруг ее назавтра уже увезут с «шестерки»? Что будет с ее заказом?

Мы тоже не знали, что в таких случаях происходит с заказами и посоветовали Кристине не дергаться, все равно это ничего не изменит. Что будет, то будет. Увезут, так увезут…

Но прошла неделя, другая, Кристину никуда не увозили. Значит, она будет ждать второго процесса здесь, в Москве. Когда тот начнется неизвестно, поэтому Кристина настроилась на то, что теперь она тут достаточно надолго. Так она и стала жить в нашей камере – взбалмошная, громогласная, но по-своему обаятельная.

Кристинин процесс начался примерно через полгода. Она приезжала с ежедневных заседаний достаточно рано, часов в пять-шесть вечера, так как они проходили в Мособлсуде. При этом все равно очень измотанная и почти всегда в расстроенных чувствах. Все жаловалась, что судья не дает нормально высказываться и не дает доносить до присяжных почти все свидетельства в пользу защиты.

– И как нам защищаться? Молчать в тряпочку? – Кристина чуть не плачет.

– Но хоть что-то говорить дают?

– Да в том-то и дело – почти ничего! А сегодня меня вообще из зала увели!

– Как так?

– Да я не выдержала, и когда судья меня прервал – продолжила говорить! Ну приставы меня и увели… Знала бы, что суд присяжных он вот такой – никогда б на него не согласилась!

После таких рассказов всеобщее отношение к суду присяжных, естественно, не улучшалось.

– А главное, даже в царской России была эта самая… Состязательность сторон. Человеку давали высказаться! – все возмущалась Кристина.

Это она имела в виду историю, описанную в романе «Воскресенье» Льва Толстого. С этой книгой получилось весьма забавно. Когда к нам принесли очередной библиотечный каталог, в числе прочих книг я выбрала себе и «Воскресенье». Думаю, читала еще в школе, дай-ка сейчас перечитаю. Едва начала, и случайно ляпнула при Кристине, что мол я сейчас как раз читаю про суд присяжных. А она загорелась:

– Где эта книга? Можно я возьму? Пожалуйста! Я очень быстро прочту!

– Ну ладно, – говорю. – Бери, конечно!

И вот Кристина стала возить этот роман на выезды, читая его до и после своих заседаний и в реальном времени сравнивая дореволюционный суд присяжных со своим, нынешним. Явно не пользу последнего.

По Кристининым причитаниям потихоньку становилось понятно, что вряд ли ее процесс закончится чем-то хорошим. Но все равно, когда она приехала после вердикта и сообщила, что присяжные признали ее с подельницей виновными, да еще и единогласно – это известие всех подошарашило. Ведь нам уже было понятно, что Кристина в убийстве не виновата. Она такая открытая, такая «душа нараспашку», вечно ляпающая что ни попадя, просто-напросто не могла оказаться притворщицей. Изображающей невиновность. Так почему же присяжные этого не увидели? Не поняли? И признали ее виновной в убийстве? Это казалось очень странным и крайне несправедливым. Вот тебе и суд присяжных!..

Но еще более ошеломительным показался нам срок, который ей дали на приговоре – двенадцать лет!

– За что? За то, что я напилась и отрубилась? За это двенадцать лет? – рыдала Кристина.

Но потом она все же подуспокоилась:

– Нюрка говорит, что этот приговор отменят. Она написала «апелляшку». И я напишу. На процессе было столько явных нарушений, что не отменить просто не могут. Она говорит, что мы запросим видеопротоколы и будем на них ссылаться.

Ее подельница Нюрка сидела на «шестерке» в камере со второходами, и они с Кристиной достаточно активно обменивались малявами. Так что к апелляции могли готовиться весьма консолидировано.

Но это не сработало. На апелляционном слушании, которое состоялось месяца через три, их приговор оставили в силе. Ничего не отменили. И то, что они с Нюркой пересмотрели все видеопротоколы и перечислили все места, где в ходе слушаний нарушался закон, тоже, увы, не помогло.

И Кристина совсем растерялась. Вернее, потерялась. Она все никак не могла переварить произошедшее и впала в состояние, похожее на прострацию. Она начала целыми днями играть в нарды сразу же после подъема, а заканчивала уже при свете ночника. Погрузилась в своеобразный игровой запой. Надо сказать, что нарды были одной из самых любимых настольных игр в тюрьме. Игральные карты запрещались, шахматы разрешались, но они были слишком мудреными, а несложные нарды оказались в самый раз. В камере имелось несколько наборов нард, и они постоянно были задействованы. К ним всегда образовывалась очередь. Так что Кристина всегда могла найти себе партнера для игры – хоть днем, хоть ночью.

И вот она играет-играет, а тут – раз! – приходит «законка». Играет-играет – и раз! – ее «заказывают» на этап. А она даже не чешется. Сумки не собирает, бирки не нашивает. Все не может оторваться от игры, и на каждый оклик: «Кристина! Хватит! Тебе же собираться надо!» – все бормочет, уставившись на доску: «Ага, я сейчас, только вот эту партию доиграю…»

И доигралась до того, что, когда дверь камеры открылась и раздался приказ: «Бедикова, на выход, с вещами!», Кристина все еще сидела над нардами.

Отрывается от доски, смотрит растерянно на дверь: «А я еще не собралась…»

Дежурка в шоке:

– Чего? Как это