он бежал в Германию, Роберт вошел в столицу, освободил Григория, разграбил Рим, оставив половину его в руинах, и увез Григория в Монте-Кассино; население Рима было так разъярено против норманнов, что папа, их союзник, не мог оставаться там в безопасности. Климент вернулся в Рим в качестве явного папы. Григорий отправился в Салерно, провел еще один синод, снова отлучил Генриха от церкви, а затем сломался телом и духом. "Я любил праведность", - сказал он, - "и ненавидел беззаконие; поэтому я умираю в изгнании". Ему было всего шестьдесят два года, но нервное напряжение горьких споров измотало его, а явное поражение от человека, которого он простил в Каноссе, не оставляло ему желания жить. Там, в Салерно, 25 мая 1085 года он и умер.

Возможно, он слишком горячо любил праведность и слишком страстно ненавидел беззаконие; философу позволено, а человеку действия запрещено видеть элементы справедливости в позиции своего врага. Иннокентий III, столетие спустя, осуществит значительную часть мечты Григория о мире, объединенном под властью Наместника Христа; но он одержит победу в более умеренном духе и с более мудрой дипломатией. И все же победа Иннокентия стала возможной благодаря поражению Григория. Гильдебранд замахнулся на большее, чем было в его силах, но в течение десятилетия он поднял папство на самую большую высоту и мощь, которую оно когда-либо знало. Его бескомпромиссная война против церковных браков увенчалась успехом и подготовила для его преемников духовенство, чья безраздельная преданность неизмеримо укрепила Церковь. Его кампания против симонии и инвеституры мирян одержит запоздалую победу, но в конце концов его точка зрения возобладает, и епископы Церкви станут добровольными слугами папства. Его использование папских легатов должно было распространить власть папы на каждый приход в христианстве. Благодаря его инициативе папские выборы теперь были свободны от королевского господства. Вскоре они дадут Церкви удивительную череду сильных людей; а через десять лет после смерти Григория короли и дворяне всего мира признают Урбана II главой Европы в том синтезе христианства, феодализма, рыцарства и империализма, который мы знаем как крестовые походы.

ГЛАВА XXII. Феодализм и рыцарство 600-1200 гг.

I. ПРОИСХОЖДЕНИЕ ФЕЙДАЛА

В течение шести веков, последовавших за смертью Юстиниана, удивительное стечение обстоятельств постепенно привело к коренному преобразованию экономической жизни западноевропейского мира.

Определенные условия, о которых уже говорилось, подготовили феодализм. Когда города Италии и Галлии стали небезопасными во время германских вторжений, аристократы перебрались в свои сельские виллы и окружили себя зависимыми от сельского хозяйства, семьями "клиентов" и военными помощниками. Монастыри, монахи которых обрабатывали землю и занимались ремеслами, усиливали центробежное движение к полуизолированным экономическим единицам в сельской местности. Дороги, израненные войной, заброшенные нищетой и подвергавшиеся опасности со стороны разбойников, больше не могли поддерживать адекватную связь и обмен. Доходы государства сокращались по мере того, как сокращалась торговля и падала промышленность; обедневшие правительства не могли больше обеспечивать защиту жизни, имущества и торговли. Препятствие торговле вынудило виллы искать экономическую самостоятельность; многие промышленные товары, которые раньше закупались в городах, начиная с третьего века стали производиться в больших поместьях. В V веке письма Сидония Аполлинария показывают нам сельских лордов, живущих в роскоши на просторных землях, обрабатываемых полусвободными арендаторами; они уже представляют собой феодальную аристократию, обладающую собственной судебной системой1 и солдатами,2 и отличаются от поздних баронов главным образом тем, что умеют читать.

Те же факторы, которые проложили путь феодализму между третьим и шестым веками, создали его между шестым и девятым. Короли Меровингов и Каролингов платили своим генералам и администраторам земельными пожалованиями; в IX веке эти вотчины стали наследственными и полунезависимыми из-за слабости королей Каролингов. Сарацинские, норвежские и мадьярские вторжения VIII, IX и X веков повторили и закрепили результаты германских вторжений за шесть столетий до этого: центральная защита потерпела неудачу, местный барон или епископ организовал локальный порядок и оборону и остался с собственными войсками и судом. Поскольку захватчики часто были конными, защитники, которые могли позволить себе лошадь, были востребованы; кавалерия стала важнее пехоты; и как в раннем Риме между патрициями и плебеями сформировался класс equites - людей на лошадях, так и во Франции, нормандской Англии и христианской Испании между герцогом или бароном и крестьянством вырос класс конных рыцарей. Народ не возмущался этими событиями; в атмосфере ужаса, когда нападение могло произойти в любой момент, он жаждал военной организации; он строил свои дома как можно ближе к баронскому замку или укрепленному монастырю; он с готовностью отдавал верность и службу лорду - то есть законопреступнику - или герцогу - то есть тому, кто мог руководить; мы должны представить себе их ужас, чтобы понять их подчинение. Свободные люди, которые больше не могли защитить себя, предлагали свою землю или труд какому-нибудь сильному человеку в обмен на кров и поддержку; в таких случаях "пожалования" барон обычно выделял "своему человеку" участок земли в качестве "прекария", на условиях аренды, которую даритель мог отменить в любое время; это ненадежное владение стало обычной формой крепостного землевладения. Феодализм - это экономическое подчинение и военная преданность человека вышестоящему лицу в обмен на экономическую организацию и военную защиту.

Его нельзя определить жестко, так как он имел сотни вариаций во времени и месте. Его истоки лежат в Италии и Германии, но наиболее характерное развитие он получил во Франции. В Британии оно, возможно, началось с порабощения бриттов англосаксонскими завоевателями,3 но по большей части это был галльский импорт из Нормандии. Она так и не созрела в Северной Италии или христианской Испании; а в Восточной империи крупные землевладельцы так и не обрели ни военной, ни судебной независимости, ни той иерархии феодальных повинностей, которая на Западе казалась необходимой для феодализма. Значительная часть крестьянства Европы оставалась нефеодализированной: пастухи и скотоводы Балкан, восточной Италии, Испании; виноградари западной Германии и южной Франции; крепкие земледельцы Швеции и Норвегии; тевтонские пионеры за Эльбой; горцы Карпат, Альп, Апеннин и Пиренеев. Не следовало ожидать, что на континенте, столь разнообразном в физическом и климатическом отношении, должна быть единая экономика. Даже в рамках феодализма условия договора и статуса варьировались от нации к нации, от поместья к поместью, от времени к времени. Наш анализ будет относиться главным образом к Франции и Англии XI и XII веков.

II. ФЕОДАЛЬНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ

1. Раб

В те времена общество состояло из свободных, крепостных и рабов. К свободным людям относились дворяне, священнослужители, профессиональные воины, представители различных профессий, большинство купцов и ремесленников, а также крестьяне, которые владели своей землей, не имея практически никаких обязательств перед феодалом,