По возвращении я доложил об этом деле Ватаци, когда докладывал об общих результатах командировки. Дивари после этого получил место, но вскоре умер от разрыва сердца.

Несомненно, Березников писал Петерсону и просил его заступничества. Когда, в служебном порядке, я пришел к Н. Л. Петерсону сделать предварительный доклад раньше, чем идти с этим к Воронцову-Дашкову, — Н. Л. все время обрывал меня, не давая связно и говорить, а до доклада наместнику и вовсе не допустил.

Приблизительно через год А. А. Березникову пришлось почему-то покинуть свой губернаторский пост. Уезжая, он по-настоящему простился только с полицией и полицейской стражей. Отдал теплый благодарственный приказ по их адресу и пожертвовал в вознаграждение нижних чинов некоторую сумму. Человек он был богатый.

«Кавказский календарь»

На Кавказе было стародавнее издание — «Кавказский календарь», существовавшее уже несколько десятков лет и являвшееся официальным. Календарь этот пользовался большой популярностью. Одной из его привилегий было то, что он являлся настольным календарем у государя и у царской семьи. Повелось это издавна, когда еще, если не ошибаюсь, первый вообще серьезный настольный календарь был «Кавказский»[620].

В последние годы календарь этот издавался Закавказским статистическим комитетом, собственно — редактором статистического отдела при комитете Д. Д. Пагиревым. Издавался он плохо и пришел в упадок, хотя, как говорили, Пагирев умел из этого дела получать личные доходы.

После назначения Воронцова-Дашкова на Кавказ был поднят вопрос об улучшении этого официального издания. Назначили, как полагается, комиссию для этого дела под председательством помощника наместника Мицкевича, который, по своей привычке, привлек в комиссию и меня.

Высказываясь в комиссии о желательных улучшениях, я имел неосторожность, для иллюстрации, показать изданный мною на 1904 год «Туркестанский календарь». Он вызвал к себе большой интерес, и после заседания Петерсон мне говорит:

— Всеволод Викторович, возьмите издание календаря на себя!

— Это меня не устраивает. Поделиться своим опытом я готов, но ввязываться в это дело мне бы не хотелось.

Петерсон промолчал, лукаво улыбаясь.

Через неделю получаю официальное предписание от наместника, что на меня возлагается издание «Кавказского календаря».

— Николай Леонидович, как же это?

Петерсон разводит лицемерно руками:

— Что поделаешь — наместник так пожелал!

Пришлось смириться.

Первый календарь был мною издан на 1907 год[621]. Это был толстый том, примерно в 850 страниц мелким петитом. Он был весь заново переработан по моему плану. Особенностью календаря было, между прочим, то, что личный состав всех служащих был расположен не в порядке ведомств, как делалось до меня, а в географическом порядке, так что каждый населенный пункт имел свой собственный адрес-календарь.

К ноябрю все было готово. Десятка два экземпляров были особенно роскошно переплетены в нежные цвета кожи, с золотым тиснением; они предназначались для царя, обеих цариц и самых высших должностных лиц в империи. Два десятка книг я припрятал в запас, а две тысячи пустил на рынок.

Успех был громадный. Издание быстро расхватали, все расходы окупились, а спрос был так еще велик, что припрятанные мною двадцать календарей выдавались только с разрешения наместника или по протекции у меня. Но и они скоро разошлись.

Таково было отношение публики, в бюрократических же кругах из‐за календаря поднялось против меня шипение. Я уже рассказывал, как меня на приеме разнесла графиня Воронцова-Дашкова за то, что она не сразу нашла в календаре армянского католикоса. Больше всех шипели на меня Вейденбаум и его сателлит Гаккель, будировавшие во дворце. Хотя сам наместник был календарем вполне доволен, но, уступая поднявшемуся шуму, Мицкевич назначил по поводу календаря особое заседание Закавказского статистического комитета, который состоял из всех почти начальников разных ведомств.

Это было весьма неприятное для меня заседание. Календарь — такое дело, в котором каждый считает себя понимающим. Я чувствовал себя в роли защищающего диссертацию перед людьми, в своем большинстве в данном деле абсолютно невежественными; тем не менее они выступали с резкой критикой. Лидерами критиков были, конечно, Вейденбаум и Гаккель.

Главные споры разыгрались около вопроса о порядке расположения личного состава. Одни защищали мой порядок, по географическим пунктам, — другие требовали возвращения к спискам по ведомствам.

Мицкевич предложил соломоново решение:

— Посмотрим, господа, как был печатаем адрес-календарь за старое время, так и установим, как было раньше!

Принесли календари за начальные годы его возникновения: там была принята моя система.

Петерсон прорезюмировал:

— Конечно, в новом календаре есть и указанные здесь недостатки и еще иные. Но при всем том этот календарь по своим достоинствам много выше того, что было раньше!

Хор подлипал стал поддакивать:

— Да, да. Теперь он гораздо лучше!

Я ушел с этого нелепого судилища с растрепанными нервами. Просил Мицкевича освободить меня от этой работы, но он наотрез отказался.

На 1908 год я отпечатал календарь по тому же плану, но с еще большими данными[622]. Получилось уже не один, а для удобства — два тома, в общем около 1200 страниц. Опять — громадный успех у читателей и резкие нападки наших бюрократов.

Снова обсуждение в заседании статистического комитета, но уже под председательством сменившего Мицкевича недавно назначенного помощником наместника Ватаци. Эта новизна подбодрила Вейденбаума и Гаккеля, но к ним неожиданно присоединился и управляющий контрольной палатой Иван Антонович Смирнов:

— Вот, что я имею заявить по поводу календаря. В нем напечатан адрес одного лица, которое мне понадобилось навестить. Я поехал на извозчике, а это лицо, как оказалось, переменило квартиру. Мне пришлось потратить на извозчике два рубля, пока я его разыскал. Куда же годится календарь с такими адресами!

— И со мной был такой же случай! — поспешил вставить Вейденбаум.

Я рассердился:

— Адреса не собираются моими сотрудниками, а печатаются так, как их сообщают редакции календаря ваши же учреждения. Вы, здесь сидящие, почти все начальники учреждений. Заведите у себя больше порядка в адресном деле, тогда и в календаре будут более правильные адресы! Что же касается двух рублей, потраченных Иваном Антоновичем из‐за того, что его знакомый переменил, после напечатания календаря, свою квартиру, то я вижу только один способ избавлять в будущем управляющего контрольной палатой от подобных досадных расходов. Надо издать обязательное постановление, воспрещающее населению Тифлиса менять свои квартиры между двумя выходами в свет «Кавказского календаря».