Я встал на самые кончики когтей. Хвост, как флаг, был гордо поднят.

– С ВЕЛИКОЙ РАДОСТЬЮ я встречу древних мастеров мяу-джитцу по ту сторону восьмидесяти семи лун! – взвыл я. – Пусть имя Цап-Царапа вдохновляет каждого беззащитного котёнка, который осмелится мечтать о том, чтобы однажды стать жестоким и беспощадным тираном!

Неожиданно в самый разгар моей речи над потрясённой толпой в небе вспыхнула красная вспышка, и я оказался втянутым вверх мощным лучом!

Мои враги ошарашенно уставились на меня. Маленький космический корабль, парящий высоко над дворцом, спас меня.

ХА! Я знал, что мои поклонники спасут меня. Они оказались более преданными, чем думали все остальные! О, праведная радость! Вместе мы заставим Пятнашку ответить за предательство. И Остроклыка! И всех этих презренных котишек!

– Я ещё вернусь! – завопил я своим врагам, которые становились всё меньше и меньше. – Да пребудет со мной сила и ярость тысячи сверхновых!

На этих словах меня затянуло в спасательный корабль, и люк закрылся за мной. Я осмотрел интерьер корабля. Он не имел себе равных по роскоши и оснащению! Если бы у моих сторонников было больше таких кораблей, мы были бы непобедимы! Пилот, мой спаситель, сидел в кресле капитана и ещё не повернулся ко мне.

– Воин, ты как раз вовремя! – сказал я. – Обернись, чтобы я мог поблагодарить тебя должным образом.

– Не стоит благодарности! Всегда рад помочь!

Кресло повернулось, и у меня отвисла челюсть.

Это был Гавк!

ТОЛЬКО НЕ ЭТО!!!

– Гадость! Подлость! Какое унижение! Тьфу!

Кошмар выплюнул самый большой комок шерсти, который я когда-либо видел. Прямо в мамин горшок с петрушкой.

– Меня спасла СОБАКА!

Мы втроём сидели на заднем дворе. Космический корабль Гавка снова был припаркован под нашим розовым кустом. Кошмар, который начал шипеть с тех пор, как открылся люк, не прекращал возмущаться.

– Я не переживу этого и за девять тысяч жизней!

Даже для Кошмара это уже слишком!

– О чём ты? – спросил я. – Ты бы предпочёл умереть?

Кошмар посмотрел на меня как на идиота:

– Ты ещё спрашиваешь? Лучше пасть смертью храбрых, чем быть спасённым слюнявой псиной. – Он прижал уши. – Особенно, если речь идёт в Гавке!

– Ну что ж, Кошмар, – сказал Гавк. – В любом случае добро пожаловать. А теперь мне пора. Но не волнуйтесь, ребята, мы встретимся как-нипуть. До вас дошло? Как-ни-путь!

Я знал, что этот момент должен был наступить, но у меня всё равно стоял ком в горле.

– Я буду очень скучать по тебе, Гавк! – воскликнул я и, протянув руку, похлопал пса по голове. – Ты был действительно очень хорошим мальчиком.

Гавк протянул лапу, чтобы я пожал её:

– Ты тоже.

Да во всей Вселенной не найдётся столько комков шерсти, сколько мне хотелось выплюнуть, чтобы выразить своё отвращение к этому мерзкому проявлению сентиментальности. На глазах мальчишки выступила вода, и он, задыхаясь, сказал:

– Я никогда не забуду тебя, добрый космический спасатель!

– А я тебя, прекрасный человек, метающий мяч! – пролаял Гавк.

Когда мы наблюдали, как его корабль, мерцая красными огнями (не такими красивыми, как наши, зелёные), я понял, в чём прелесть Земли, – на ней стало на одну собаку меньше.

– Не волнуйся, Кошмар, – сказал монстр, вытирая глаза. – Всё будет хорошо. Даже если ты никогда не признаешься в этом, я знаю, как сильно ты будешь скучать по Гавку.

Ш-Ш-Ш-Ш-Ш!

– Ай! – воскликнул мальчишка. – Ты сделал мне больно!

А это ещё одна замечательная вещь на этой планете – уязвимые люди.

Через несколько дней родители вернулись домой, и жизнь стала как прежде. Вот только в школе меня всё время спрашивали, когда моя бабушка собирается устроить ещё одну вечеринку. Это было немного странно. Здорово, конечно, но странно.

Мама загорела, хорошо отдохнула и заговорила по-японски. Папа, наоборот, совсем не изменился, разве что стал бледнее, чем обычно.

– Ты не представляешь, Радж, – сказал он, плюхаясь в кресло, – какие эти пародонтологи крутые ребята! Мне нужно отдохнуть несколько дней, чтобы прийти в себя!

Мама закатила глаза:

– Они тусовались весь день у бассейна. Заметьте, не в бассейне, а вокруг него, на шезлонгах. Я не забыла сказать, что это был крытый бассейн?

Папа вручил мне небрежно завёрнутый подарок:

– Это для тебя, Радж.

Я развернул его и обнаружил футболку. На ней были нарисованный Люк Скайуокер, держащий зубную дрель, и надпись: «Да пребудет с тобой зубная нить!»

– Я прихватил её, потому помню, что тебе нравятся мои футболки!

Очевидно, что с чувством юмора у отцов так же плохо, как и у космических псов.

– Спасибо, пап. – Я выдавил улыбку. – Крутая футболка.

Аджи обняла маму за плечи.

– Мы прекрасно провели время, пока тебя не было, – сказала она. – Жаль, что вы так и не познакомились с той замечательной собакой.

Я сказал Аджи, что владельцы пса наконец-то увидели моё объявление и пришли за ним. И она поверила мне.

Мама осмотрелась:

– Кстати, о собаках. Где Тявкинс? Разве он не должен облаивать Кошмара?

Аджи улыбнулась:

– О, это ещё одна замечательная новость. Тявкинс наконец-то обрёл свой дом – прямо через дорогу от вас!

– Рада, что всё так счастливо закончилось, – сказала мама.

Теперь Аджи обняла и меня:

– Радж, мой дорогой Моммага, время пролетело так незаметно. Надеюсь, ты усвоил урок об использовании свежих специй? Возможно, ты даже научишь свою маму готовить.

– Я всё слышу, Амма, – сказала мама и рассмеялась.

Я кивнул:

– Спасибо за всё, Аджи.

Она наклонилась к Кошмару:

– Я оставила тебе панир, проказник. Так что не забывай про свою аджи!

Кошмар обвил хвост вокруг её ноги, и это было самое милое, что он когда-либо делал.

Потом его стошнило. В папины туфли.

– Кошмар, как ты мог? – крикнул мой отец.