Он взглянул на нее так, словно она резко стала ему противна… И это на удивление ранило.

- Ну так что? - уточнила после паузы.

К этому моменту официант уже принес заказанные ими блюда, но никто из них даже не взглянул на еду. Яков резко поднялся на ноги и сердце у нее дрогнуло. Неужели уйдет, неужели наплюет на ее угрозы?..

- Сильно же тебя припекло, - произнес с сарказмом. - Сообщу тебе на днях, что я думаю об этом щедром предложении.

Кинув на нее короткий взгляд, он, как Инга и ожидала, бросил на стол несколько крупных купюр. Подбородок ее задрожал. Страх, что он сейчас уйдет, что весь этот путь, что они проделали с Олесей - зря, внезапно ее подкосил. Она всхлипнула - как показалось самой, оглушительно громко - и тут же испуганно зажала рукой рот…

Сильные, знакомые ладони опустились в утешающем жесте ей на плечи. Как давно никто не касался ее так, как давно никто не пытался защитить… Внезапный порыв, отчаянная нужда в чьем-то тепле, чьей-то силе, были неожиданными даже для нее самой. Инга вдруг повернулась на стуле, сомкнула руки на талии Якова, уткнувшись ему в грудь… Он не оттолкнул. А она внезапно осознала, как же на самом деле скучала по его объятиям. И как устала быть одна, бороться одна, и просто казаться сильной - устала тоже…

Вспомнилось, каким надежным когда-то был ее муж. Как из шкуры вон лез ради того, чтобы ей были хорошо и комфортно… Вдруг отчаянно захотелось вернуть все назад. Повернуть время вспять, переиграть былое, исправить то, в чем ошиблась… Но это было невозможно. Или все же возможно?.. Бешеный стук сердца Якова под ее ухом говорил о том, что он, возможно, все еще к ней неравнодушен… Но вот он отстранился и вновь стало холодно и неуютно: физически и душевно…

- Я тебе позвоню, - повторил он и ушел, не оглядываясь. Она же просидела несколько минут, глядя на стол невидящими глазами…

- Вам не понравилась наша кухня? - вежливо поинтересовался подошедший официант, возвращая ее тем самым к реальности.

Она взглянула на стоявшие перед ней блюда, жадно сглотнула… но ни к чему не притронулась. Давя вспыхнувший внутри стыд, с былой уверенностью первой красавицы проговорила:

- Все прекрасно, но мне нужно срочно бежать. Не могли бы вы упаковать мне это все с собой?

Дождавшись, когда официант принесет ей запакованные блюда и сдачу с денег, которые оставил Яков, она, чувствуя себя мелочно и воровато, забрала это все с собой… Конечно, нужно было оставить чаевые… но видел бог - ей эти деньги были куда нужнее.

Глава 23

Он ощутил на себе взгляд прежде, чем поднял глаза сам и заметил напротив себя так хорошо знакомые, такие родные когда-то глаза.

Инга смотрела на него мягко, ласково, с какой-то… слепой надеждой. Будто верила, что он может решить все ее проблемы. Проблемы, о которых он даже ничего не знал, хотя и сознавал, что они существуют.

Он отвел взгляд в сторону, повернулся к соседней двери и после предупредительного стука распахнул ее. Их с Кариной спальня была пуста - значит, сама Карина и ее мама находились сейчас на кухне.

Конечно, вести все эти разговоры при ребенке, в проходной гостиной, он не мог. Поэтому жестом указал Инге на спальню, приглашая пройти внутрь.

Понял свою ошибку уже позже. Когда она вошла внутрь, огляделась по сторонам и неловко присела на край кровати…

Ее присутствие здесь, в комнате, которую делил с гражданской женой, на постели, где проводил ночи с Кариной, сразу показалось диким и неправильным. Омерзительным…

Как и все происходящее в принципе. Вид Инги, сидящей на месте Карины, вдруг произвел на него отрезвляющий эффект. И в этот момент Яков понял: так дальше просто нельзя. Он не решит никаких проблем присутствием в этой квартире Инги и дочери - скорее, только добавит всем новых. А вместе с этим - доведет всю ситуацию до полной необратимости…

По крайней мере в том, что касалось Карины и Ромы.

Он вдруг понял, что за эти пару дней едва взглянул вообще на Олесю и практически с ней и не контактировал, но почему-то безусловно и мгновенно поверил, что она и в самом деле - его дочь. Потому ли, что хотел? Или просто у него не было возможности рационально и критически подумать о том, что случилось?

Зато разговор с сыном натолкнул его на новые вопросы. И на понимание того, что он делает и чем рискует…

- Я так рада, что ты пришел домой, - начала было Инга, так и не дождавшись от него первого слова. - Это был невыносимый день…

Она снова посмотрела на него - беззащитно и доверчиво - и от этого взгляда едва не треснули на части все его правильные, логичные намерения…

И все же он нашел в себе силы озвучить созревшее в нем решение:

- Я отвезу вас с Олесей в отель. Вам не следует здесь оставаться и дальше.

Она явно этого не ожидала. Взмахнула растерянно длинными ресницами, закусила пухлую нижнюю губу…

- Ты нас… гонишь?

- Всего лишь переселяю. Инга, я не могу весь день отвлекаться на твои звонки - у меня работа, и вообще как мне чувствовать себя спокойно, когда моя бывшая жена находится один на один с моей нынешней? Как смотреть в глаза сыну?

- То есть, на нас с Олесей тебе наплевать…

И снова - все те же фразы, те же упреки, но теперь уже с другой стороны. Как же он устал от всего этого!

- Ты знала, что у меня семья. Ты говорила, что не хотела ее рушить. А что ты, по-твоему, делаешь сейчас?

Она опустила глаза в пол, заломила руки…

Он продолжил:

- И ты все еще не объяснила мне, почему приходила сюда, хотя должна была ждать моего звонка. Почему сказала Карине, что имеешь права на эту квартиру, хотя тебе прекрасно известно, что никаких прав у тебя нет…

Ее подбородок задрожал, и ему захотелось что-нибудь разбить от злости. Исключительно на себя самого - за то, что ощущал, как эта ее слабость делает слабым и его…

- Все так и было, - произнесла Инга дрожащим голосом. - Но было до того, как мы увиделись вновь. Ты обнял меня и