Хулио Хуренито и его учеников» (1921). Сколько ума, остроумия, блеска, скептицизма и меткости…

«Когда весь сад давно обследован, – он говорил, – тщетно ходить по дорожкам с глубокомысленным видом и ботаническим атласом. Только резвясь, прыгая без толку по клумбам, думая о недополученном поцелуе или о сливочном креме, можно случайно натолкнуться на ещё неизвестный цветок…»

«Как ни была возвышенна и заманчива любовь в произведениях всех лучших писателей, как ни были сладки пухлые губки Нюры, многое заставило его призадуматься. Нюра не Стеша и не Маруня, у неё отец и прочее, значит – жениться. Но Нюра не Беатриче, у неё нет жажды божественного и священного бунта. Значит – служба, пелёнки. Главное дети – разве можно читать Ницше или Шопенгауэра, когда младенец пищит рядом?..» (Илья Эренбург. «Хулио Хуренито»).

Март (без даты)

Люблю статистику. С марта прошлого года по март нынешнего года в кино просмотрел 33 кинофильма, причём три картины – «Яника», «Артисты цирка» и «Моё сокровище» – по два раза. Среди картин понравились: «Маленькая мама», «Мечта», «Девушка моей мечты», «Вратарь», «Первый бал», «Под небом Сицилии», «Боксёры», «Котовский», «Петер».

За три месяца 1952 года сыграл 79 шахматных партий: 44 победы, 8 ничьих и 27 поражений. А в 1951 году была сыграна аж 631 партия!

За два месяца 1952 года прочитал 24 книги: несколько томов Горького, Козьму Пруткова, по одному тому Байрона, Брюсова и Маяковского, избранное Мицкевича, ещё Хафиз, Петефи, Саади, сборники Ахматовой и Цветаевой, «Виргинцы» Теккерея, ещё Эренбург и даже сборник «Маркс и Энгельс об искусстве».

18 марта

Снова выпал снег и кругом всё бело. Видно, весна-то ещё будет не скоро. Настроение так себе…

(И опять уничтоженные листы. После женитьбы пришлось ликвидировать многие страницы, ибо в них было много описаний встреч с разными девушками и пришлось «подчищать» жизнь. Пропали страницы, связанные со смертью мамы…)

19 марта

Круглая дата – 20 лет – 2 марта пролетела как-то кувырком, а поэтому, встретив Андрея Захарова, толстяка с аккордеоном, затащил к себе, благо был один, и тут же появились Горанский с Усом и с девочками. И мы, конечно, оторвались. Захаров угостил нас популярными западными мелодиями: «Конанногеф, конанногеф… Александер бэнц регтайм», «Венгерским танго» и прочими музыкальными яствами. И я лихо оттанцевал.

24 марта

Уже совсем иное: провёл несколько часов в доме-музее Маяковского, обложился книгами, читал и выписывал: «Пепел» Андрея Белого, стихи Брюсова, Асеева, «Жизнь с Маяковским» Василия Каменского и др. Почти пиршество.

Вставка в дневник

Который я не вёл, а выделенная под дневник общая тетрадь № 20 заполнена перечнем прочитанных книг и записью сыгранных шахматных партий с собственными комментариями. Разброс книг поражает, чего только не читал и каких авторов: тут и «Обрыв» Гончарова, и «Жизнь во мгле» Митчелла Уилсона, и Тургенев с «Асей» и «Первой любовью», и Батюшков, Денис Давыдов, Дельвиг, Языков, Бодлер, Верхарн и даже Аветик Исаакян:

Душа – перелётная бедная птица

Со сломанным бурей крылом.

А дождь без конца, и в пути ни крупицы,

И тьма впереди и в былом…

Перевод Пастернака… Ну, и всякие цитаты, чтобы намотать себе на ус: «Не учился я как следует, да и проклятая славянская распущенность берёт своё…» (Тургенев).

В мае-июне выпускные экзамены и, очевидно, было не до дневника, да и те, страницы что были, оказались вырванные (любовные подробности?). А 14 июня страшный день: смерть мамы. И молчание на страницах…

17 июля

После 34-дневного перерыва (с 12 июня) я вновь возвращаюсь к своей излюбленной писанине, как любила выражаться моя мама… В сердце сосущая и томящая боль. В голове какая-то идиотская пустота, такая же в карманах. При ощутительных зовах голодного желудка начинается новая жизнь. Я крепко стискиваю зубы и становлюсь на это вертящееся колесо жизни…

У двери Богатства я долго стучал:

К ногам моим грош из окошка упал…

Фридрих Рюккерт, немецкий поэт

Без даты

Продолжаю ходить в кино, смотреть футбольные матчи и читать книги. Среди прочитанного: «Жизнь Клима Самгина» Горького, «Успех» Фейхтвангера, «Король Лир» и «Укрощение строптивой» Шекспира, «Люди с чистой совестью» Вершигоры и «Судебные речи» Вышинского…

28 сентября

Брак с Г.В. И в этот же день две футбольные сенсации: московские клубы «Динамо» и «Спартак» дружно проиграли на своём поле киевлянам и железнодорожникам с одинаковым счётом 0:3. Разгром. Катастрофа. Уж не знак ли небес?..

30 ноября

Ободряющий стих:

Что нам деньги?!

В них ли счастье?

Мы без денег проживём –

Лишь бы только вдруг несчастье

Не повадилось к нам в дом…

…Что нам деньги?

В них ли счастье?

Деньги только лишь багаж.

Покупать на них бы сласти –

Вот моя была бы блажь.

Нет, шучу я, но, конечно,

В деньгах есть, пожалуй, толк:

Можно быстро и успешно

Возвратить соседке долг.

2 декабря

Ещё одно стихотворение. Вот начало: «Милый город потонул в сугробах. / На деревьях сказочный наряд. / Щёки у прохожих словно сдобы / Нарумянены и горят…»

И концовка:

Ново то, что я хожу по снегу,

Всё ищу и всё хочу найти.

Но напрасно. Нет нигде ночлега.

Так же одиноко на пути.

Реплика. И это написал молодой муж при молодой жене? А где счастье? Где покой и умиротворённость в душе?.. (21 января 2019 г.)

7 декабря

Попытка перевода. Киплинг – «Six serving men»:

Шесть честных слуг есть у меня,

Они всё знают, как никто,

Их имена: «что», «где», «когда»

И «почему», и «как» и «кто»…

И концовка про девушку, у которой не шесть слуг, а:

Миллион «как», два миллиона «где»

И «почему» миллионов семь.

Но это всего лишь попытка: переводчика из меня не вышло. 1952 год – это сплошные терзания («миллион терзаний»), раздумья и думы. Как там у Тараса Шевченко:

Думы мои, думы мои,

Лихо мэни с вами!..

Далее в дневнике записаны прочитанные стихи: Лермонтов, Михаил Михайлов, Фридрих Рюккерт, Вероника Тушнова и др.

Не о работе и о заработке думал «мальчик», а всё продолжал бродить по поэтическим садам и чащам. Плюс футбол,