Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я хочу знать, что случилось с моим братом.
– Насколько я понимаю, его душа не вернулась в тело.
Венсан говорил отстраненно, словно о совсем постороннем иноре. Но Шарль был его ближайшим другом! Неужели сейчас эта дружба совсем ничего не значит? Или Венсан уверен, что вернуть брата не удастся, уже оплакал его и успокоился? Эти размышления ужасно меня разозлили, и я сказала безо всяких обиняков:
– Себастьен, я уверена, вы знаете, что случилось, и знаете, как вернуть Шарля.
Также я была уверена, что он начнет отнекиваться, поэтому необычайно удивилась, когда он совершенно спокойно ответил:
– А если так, то что?
– Как что? – растерялась я. – Вы должны его вернуть!
– Должен?
Он усмехнулся, а я наконец заметила след от царапины и почувствовала удовлетворение, что она еще не совсем зажила. Но если этот гад сейчас откажет, одной царапиной он не отделается.
– Должны, – твердо ответила я.
Он сделал шаг вперед, я отшатнулась и уперлась спиной в дверь. Дальше бежать было некуда, а Венсан уже нависал надо мной.
– Не помню за собой такого долга.
Руки зачесались, так хотелось вцепиться в эту наглую физиономию. Но Шарлю это ничем не поможет. Попробую по-другому.
– Себастьен, я уверена, что только вы можете помочь.
– Могу, – согласился он. – Но, видите ли, Марго, заклинание сложное, опасное, да еще из разряда запрещенных…
Он сделал выразительную паузу. Но я была готова к такому повороту. Главное, что выяснилось: положение Шарля небезнадежно и есть инор, способный помочь.
– Себастьен, скажите, что вы хотите за помощь?
Я чуть опустила ресницы и с деланым смущением улыбнулась, уверенная в его ответе.
– Вас, Марго, – не разочаровал меня он.
– Себастьен, я выйду за вас замуж сразу же, как вернется Шарль. Если это будет зависеть от меня, конечно.
Обещания нужно давать правильно. Потому что за трупы выходить невозможно, а Люк пообещал, что вызовет Венсана на дуэль и переведет его в это замечательное мертвое состояние. А мне даже жалко не будет: тот, кто бросил друга умирать, чтобы получить выгоду, заслуживает смерти.
– Замуж? Марго, о чем вы? Я не собираюсь на вас жениться.
– Но вы же хотели… – растерялась я. – И потом, Себастьен, вы же только что сказали, что хотите…
– Вас, – подсказал он с усмешкой. – Но помилуйте, Марго, зачем же для этого жениться?
Дыхание, близкое-близкое. Комок в горле, мешающий думать и говорить. Его губы, почти накрывшие мои. И глаза напротив – незнакомые, никак не могущие принадлежать другу Шарля. Целовать меня он все же не стал: ждал ответа.
– Себастьен, как вы можете такое предлагать?
– Это неприлично, да? – усмехнулся он. – Марго, выбирайте: приличие или брат.
Вместо ответа я треснула по наглой физиономии, и треснула бы еще, но он схватил меня за руки и удержал. Хватка была уверенной. Надо же, не так давно боялся моей корзинки для рукоделия, а сейчас для него важнее жажда мести. Но пусть не думает, что это сойдет ему с рук. Я попыталась его пнуть, но Венсан лишь усмехнулся и столь плотно прижал меня к двери, что я спиной прочувствовала ее всю, а в особенности – ручку, неудачно оказавшуюся возле моей талии.
– Я пожалуюсь в Совет магов.
– И что?
– Они заставят вас помочь Шарлю.
– В самом деле? Заставят применить запрещенное заклинание? Марго, неужели вы глупее, чем я думал? Они скорее позволят умереть вашему брату.
– И вашему другу, – попыталась я воззвать к его совести. – Отпустите же меня… Пожалуйста…
Близость Венсана беспокоила намного сильнее, чем представлялось раньше. Почему-то подумалось, что поцелуй он меня сейчас, возражать не стану, и даже не потому, что хочу помочь брату, а потому что…
Он чуть сдвинулся в сторону и открыл дверь. Вниз я бросилась, как давеча кошка из гостиной.
– Не так уж вы и любите своего брата, Марго, – донеслось вслед.
Патрик сидел в гостиной, меланхолично постукивая по подлокотнику кресла. Чай ему еще не принесли. И немудрено: не так уж долго я отсутствовала.
– Мы уезжаем, – чуть дрогнувшим голосом сказала я. – Немедленно уезжаем.
– Маргарита, не знаю, чем вас так обидел мой кузен, – растягивая слова, ответил Патрик, не торопясь подниматься и идти из этого негостеприимного дома, – но предлагаю до отъезда нанести ему хоть какой-то урон.
– Урон? – я невольно заинтересовалась. О да! Моя душа жаждала мести. – Какой урон?
– Объесть как можно больше, – невозмутимо предложил Патрик, вызвав тем самым огромное желание стукнуть его чем-нибудь посильнее. – Другого ничего не получится.
Такую идиотскую идею я не собиралась поддерживать, тем более что в данном случае урон можно нанести в первую очередь себе, что я и попыталась донести до своего спутника.
– Боюсь, пока в этом доме не было прислуги, часть продуктов испортилась. Хозяину дома выбросить их жалко, а вот гостям можно и скормить.
– Марго, я не столь мстителен, – нагло заявил вошедший Венсан. – Уверяю вас, все продукты прибыли с прислугой. Гостей травить не собираюсь. Что мне за радость, дорогая, если у вас случится несварение желудка?
Он больше ничего не добавил, но так намекал всем своим довольным видом о случившемся в кабинете, что я вскипела от злости и процедила:
– Кто знает, что вам доставляет радость, Себастьен?
– Непохоже, чтобы вам это хотелось узнать, – ехидно ответил он. – Во всяком случае, мне так показалось во время нашей беседы, короткой и малоинформативной. Или вы передумали, Марго?
– Не дождетесь.
Я смерила его презрительным взглядом и повернулась к Патрику. Мне казалось, что если пробуду в этой гостиной еще хоть немного, то взорвусь на тысячи мелких Маргарит и буду служить вечным укором хозяину дома, если, конечно, его это хоть немного расстроит, в чем я лично очень сильно сомневаюсь.
– Либо вы отвозите меня сейчас, либо я иду домой пешком. Тоже сейчас.
Патрик с тяжелым вздохом поднялся, показывая, какую жертву приносит ради меня: он встал с мягкого кресла, а еще отказался от чая непонятно с чем. Да он меня благодарить должен, что избежал опасности отравления: в этом доме все пропитано ядом. И еда, и вода, и сам воздух! А больше всего – сам хозяин дома. Гадкая ядовитая гадина!
– Извини, Себастьен, в другой раз.
– Ничего страшного. Буду рад видеть вас как вместе, так и поодиночке, – с явным намеком сказал Венсан. – В любое время дня или ночи.
Наверное, ночью даже предпочтительнее. Я не повернулась, даже чтобы сказать «до свидания», молча прошла мимо чуть посторонившегося Венсана. Патрик же задержался, многословно прощаясь и намекая, что ему очень-очень жаль, что не удалось насладиться чаем в столь прекрасном доме и в столь прекрасной компании. Слушать я не стала, вышла на крыльцо, где предстояло еще ждать пролетку, за которой уже отправился слуга Венсана.