– Для профессиональных угонщиков не существует никаких преград, – заметила я.

– То есть вы считаете, что это совпадение?

– Возможно.

– А вот я ни на секунду не сомневалась, что это Анька просто отдала угонщикам нужные ключи. Я не выдержала и все высказала своей сестре. Знаете, как она отреагировала? Анька сказала, что я все равно не смогу ничего доказать, и рассмеялась мне в лицо. А потом она наговорила родителям, что я, в отместку ей, собираюсь расстроить ее свадьбу. Мама с папой поверили Аньке, убежденные в том, что я ей жутко завидую. Они купили мне путевку и отправили в санаторий, чтобы я не путалась под ногами. Сестра всегда врала себе в прибыль, любые обстоятельства могла переломить в свою пользу. Сразу после свадьбы она переехала с мужем в новую квартиру. К нам домой она никогда с Валерием не приходила. Вероятно, Анька боялась, что я намекну ему, что ребенок, которого она ждала, не его.

– А почему вы, Люда, решили, что это так?

– У меня есть глаза и уши. Я видела, что ее тошнило, что она налегала на соленья. Не думаю, что Валерий отец ребенка, точнее, я даже уверена, что это был не он. Анька просто женила его на себе, а о беременности всем объявила через месяц после свадьбы. Родители ей поверили, да и муж, наверное, тоже. Я Плотникова в первый раз увидела на маминых похоронах и поняла, что Анька им крутит, как хочет. Последний раз мы встречались на ее похоронах. Валерий так странно на меня смотрел, наверное, моя сестра наговорила ему про меня каких-нибудь гадостей.

– Люда, а зачем вы ездили во вторник в Поликарповку?

– Так меня туда Анька вызвала, причем срочно. Она позвонила мне в первой половине дня и сказала, что собирается продать дачу, и спросила, не хочу ли я купить ее долю. Понимаете, дача нам досталась в наследство от мамы. Мы ею владели пополам.

– Ясно, ни одна из вас не могла продать свою долю без согласия другой.

– Вот-вот, – подтвердила Крайнова. – Я не больно-то люблю загородную жизнь, поэтому, не раздумывая, отказалась от покупки. Тогда Аня сказала, что ожидала такой ответ, поэтому нашла покупателя, и если я не хочу упустить шанс выгодно продать недвижимость, то мне надо срочно приехать в Поликарповку. Она не дала мне времени на раздумья, заявив, что действовать надо без промедления. Сестра сказала, если я заинтересована в этой сделке, то должна приехать на дачу через час. Максимум – полтора, больше нотариус ждать не будет. Я была в замешательстве. Деньги мне были нужны, особенно сейчас, но я не слишком доверяла сестре, от нее можно было ожидать чего угодно. Признаюсь вам, искушение пополнить свой бюджет было настолько велико, что я решила рискнуть – отпросилась с работы и поехала в наш дачный поселок. Конечно, я предполагала, что без нервотрепки не обойдется, но даже не догадывалась, во что все выльется.

– Итак, вы приехали на дачу, – подтолкнула я Люду к дальнейшим откровениям.

– Да, я туда приехала. Анька была на даче одна. Я сразу заметила язвительную ухмылку на ее лице и поняла, что она затягивает меня в какую-то провокацию. Я расстегнула пальто, но проходить не стала. С порога спросила, где покупатель, где нотариус. В ответ сестра лишь рассмеялась. Я развернулась, чтобы уйти, но Анька подскочила к двери и закрыла ее. Потом посыпались обвинения в мой адрес. Представляете, сестра считала меня виноватой в том, что она потеряла ребенка. Ей почему-то взбрело в голову, что я обращалась к какой-то колдунье… Чушь! Даже не знаю, с чего она это взяла. Но то, что она сказала потом, взбесило меня еще больше. Анна обвинила меня в маминой смерти.

– Основания? – уточнила я.

– Наша мама умерла скоропостижно, от инфаркта, хотя она никогда прежде на сердце не жаловалась. Аня набросилась на меня: «Зачем ты выдала маме свою идиотскую выдумку о том, что я угнала наш же «Лексус»? Я знаю, что это ее убило». Я не смогла этого вынести, открыла дверь и убежала. Аня осталась в доме. Живая, разумеется. Кто ее убил? Даже не знаю, что предположить. Но это точно сделала не я.

Я не могла понять, что услышали мои уши – правду, полуправду или откровенную ложь?

Зазвонил телефон. Людмила взяла трубку, вышла с ней на кухню и даже прикрыла за собой дверь. Я выключила диктофон. В наш разговор вмешался еще один собеседник. Это произошло как-то внезапно, но очень кстати. Пока Люда с ним общалась, я пыталась оценить степень ее искренности. Скорее всего, то, что касалось ее взаимоотношений с сестрой, было правдой. Мне вспомнились слова Крайнова: «Ясно, обычные женские заморочки. У одной есть такая кофточка, у другой – нет, одна похудела на пару килограммов, вторая, наоборот, поправилась. Одна вышла замуж, другая пока нет». Конечно, он тогда рассуждал о конфликте Ани и Кати Харламовой, но опирался явно на взаимоотношения своих дочерей. Их конфликт, конечно, был глубже, только родители почему-то не смогли вовремя его разглядеть и помирить своих дочерей.

Интересно, кому и за что Анна задолжала крупную сумму денег? «Если ты думаешь, что замужество дает тебе право на расторжение контракта, то заблуждаешься. Хочешь спрыгнуть – плати неустойку». О чем это? Из всех возможных ассоциаций первой сработала следующая – о негласном контракте на оказание интимных услуг. Хотя вряд ли это была Анина история. Обычно в подобную кабалу попадают девушки из неблагополучных семей или приехавшие в город из сельской местности. Нищета заставляет их торговать своим телом. А Крайнова-младшая росла в состоятельной семье, родители ее баловали, ни в чем не отказывали. Может, она проигралась в казино? Или разбила чужую машину? Способов влезть в огромные долги великое множество, особенно если жизнь без адреналиновой встряски кажется пресной. И если долг действительно существовал, то его определенно пришлось чем-то гасить, например, отцовским «Лексусом».

Разобравшись с одним вопросом, я стала размышлять над другим. Действительно ли Плотникова после нескольких лет отчуждения пошла на контакт с сестрой? Допустим, она сделала шажок к потеплению и позвонила Людмиле под самым благовидным предлогом. Нет, скорее всего, ей снова срочно понадобились деньги, вот Анна и решила продать дачу, а без сестры не могла этого сделать. И совершенно неудивительно, что она не посвятила в свои планы мужа. Их семейный союз трещал по швам. Гораздо интереснее другое – почему ни покупатель, ни нотариус не приехали в Поликарповку? Может, сделка по каким-либо причинам сорвалась, и тогда Анна решила выплеснуть на сестру свой негатив? Что ж, такое было вполне возможно. Как и то, что Людмила, услышав в свой адрес необоснованные обвинения, в порыве гнева ударила сестру по голове каким-то тяжелым предметом и скрылась. Крайнова была уверена, что свидетелей нет, поэтому утверждала, что после ее ухода Аня была еще жива и здорова. А груз содеянного не слишком давил ей на плечи, ведь она столько в свое время натерпелась от сестры. Куда же делись украденые вещи? Людмила убегала с дачи, имея при себе только дамскую сумочку. Возможно, в дом потом наведался кто-то еще, ведь двери несколько дней были не заперты… Еще немного поразмышляв, я поняла, что не заметила страха разоблачения в душе этой женщины. Или для него просто не осталось места, потому что там прочно угнездились обиды и разочарования?