– Вы видели, как все произошло? – уточнила я.

Плотников не успел ответить, потому что зазвонил телефон. Он опустил кота на пол, встал и взял трубку, лежавшую на столе.

– Алло! Оксана, похоже, наши планы на сегодня отменяются. Мы не сможем встретиться… Ко мне пришла Татьяна, частный детектив. Она все знает о нас… Она нас видела вчера вместе… Да, после концерта. Потом у нее оказались чеки… Я потом тебе скажу, какие. Мне придется ей рассказать все до конца… А что делать? Представляешь, она ведь нас с тобой стала подозревать! Не волнуйся, я все ей объясню и потом тебе перезвоню. – Валерий положил трубку на стол и сел обратно в кресло.

Да, это был разговор не мальчика, но взрослого мужчины. Валерий не стал конспирироваться, называя свою любовницу, к примеру, мужским именем. Он воспринял ситуацию такой, какова она есть. Что ж, будет очень интересно пообщаться с ним дальше.

– Рассказывайте, почему вы стали подозревать Люду, – поторопила я Плотникова.

– Она была в тот день на даче. Тот вторник мы с Оксаной решили провести вместе, запоздало отметить Восьмое марта, ведь в праздник мы все работали. Аня сказала, что будет заниматься своим юбилеем – зайдет в какое-то агентство, потом походит по магазинам. Мне даже не пришлось ей врать, жену совершенно не интересовало, как я проведу тот день, впрочем, как и все остальные. В последнее время каждый из нас жил сам по себе… Если позволите, я не буду распространяться о причинах этого, поскольку непосредственно к смерти Ани это не имеет никакого отношения.

– Ваше право.

– Так вот, сначала мы с Оксаной действительно искали подарки для Анны, но так ничего подходящего не нашли, а потом поехали в Поликарповку. Ксюша в тот день взяла отцовскую машину, мы завернули по пути в гипермаркет, кое-что там прикупили… Собственно, вы в курсе. Кстати, а откуда у вас эти чеки? – Валерий мотнул головой в сторону стола, на котором лежали ксерокопии.

– Они выпали из кармана Оксаниного пальто в гардеробе филармонии.

– Так вы были на концерте? – то ли удивился, то ли обрадовался скрипач.

– Да, меня туда подруга пригласила. Она большая любительница классической музыки… Но давайте вернемся к более приземленным вещам.

– Хорошо. Татьяна, вы ведь были в Поликарповке с моим тестем, поэтому знаете, что дом видно уже с дороги, а за забором из штакетника в эту пору просматривается весь палисадник. Так вот, уже издалека я заметил, что около дома стоит Анин «Фольксваген». Это было очень неожиданно, я никак не мог предположить, что жена поедет на дачу. Оксана высказала идею, что у Аньки там свидание. Она и раньше мне намекала, что жена не верна мне, поэтому я не должен испытывать чувство вины перед ней.

– Ближе к делу, пожалуйста, – попросила я.

– После того как мы увидели Анину машину, нам ничего не оставалось, как вернуться в город. Пока Оксана разворачивала свою «Ладу», что было очень непросто в той снежной каше, кое-что произошло. Из дома выбежала Людмила и устремилась к автобусной остановке. Она была… как бы это лучше выразиться, – вдовец стал искать подходящие слова, – взбудораженная, что ли. Люда на ходу застегивала пальто. Помню еще, она уронила свою сумку в снег, стала подбирать ее, пугливо озираясь по сторонам, а затем поспешила дальше.

– Скажите, в ее сумку могли уместиться вещи, которые пропали с дачи? – уточнила я.

– Нет, что вы! – возразил вдовец. – Это была маленькая сумочка, в которой поместится только кошелек, мобильник, ключи и помада с зеркальцем.

Надо же, как хорошо он знает обязательное содержание дамских сумочек! Браво!

– Людмила могла вас узнать? – уточнила я.

– Не думаю. Она не приглядывалась к нам, но даже если бы она попыталась это сделать, вряд ли ей это удалось бы. Я прикрыл лицо рукой, Оксана накинула капюшон. Да и не виделись они никогда с Оксаной.

– Что было потом?

– Мы развернулись и поехали в город. Люда осталась на автобусной остановке с лицом, перекошенным то ли от страха, то ли от недоумения.

– А почему вы не рассказали об этом Борису Федоровичу?

– Мне бы тогда пришлось объяснять, зачем я поехал на дачу. Правду говорить не хотелось, а что соврать, я просто не смог придумать. Вот и решил промолчать. Я для себя решил так, пусть он лучше узнает правду о смерти своей дочери от следователя, чем от меня. Но следствие не вышло на Людмилу.

Валерий прибегнул к такой форме обмана, как умолчание. Недосказанность, конечно, позволяет скрыть основную информацию за счет второстепенной. А второстепенными были эмоции. Плотников подробно рассказывал, как ждал возвращения жены домой, как обзванивал морги и больницы, и ему поверили все – следователь, тесть и даже я. Мне было понятно, почему Плотников не хотел портить отношения с тестем. Им еще предстояло делить наследство Анны. Валерий наверняка понимает, что Крайнов, узнав об адюльтере, приложит все усилия к тому, чтобы оставить его нищим.

– Скажите, Людмила присутствовала на похоронах сестры?

– Представьте себе! У нее хватило наглости даже бросить горстку земли в ее могилу. Со стороны все выглядело так, будто она скорбит вместе с нами. Очень двуличная особа! Неудивительно, что Аня не хотела с ней общаться. Знаете, они совсем были не похожи. Никогда и не скажешь, что родные сестры. Если я не ошибаюсь, Аня была младше сестры на семь лет. Хотя Людмила, на мой взгляд, выглядит еще старше своего возраста. И вообще, у нее очень отталкивающая внешность. По-моему, отец ее тоже не жаловал. Думаю, было за что. Как говорится, в семье не без урода.

– Валерий, неужели вы действительно не знаете, в чем была суть конфликта двух сестер? – поинтересовалась я.

– Нет, в семье это была запретная тема. Я слышал, что София Николаевна, вторая жена тестя, тоже интересовалась, какая кошка пробежала между сестрами. Борис Федорович не стал никак это комментировать, но его взгляд так и говорил – чтобы впредь таких вопросов не было. Еще мне показалось, что София Вторая прониклась симпатией к Людмиле, а вот мою жену она почему-то невзлюбила.

Я выключила диктофон и спросила:

– Валерий, а вы не подскажете мне, где живет Людмила?

– В квартире Крайновых, на Селекционной улице. Она ведь не замужем, да и никогда не была. Тесть, разумеется, останавливался там же. Это ведь его квартира. Но сюда он всегда приходит как к себе домой. У него даже имелись ключи от нашей квартиры.

– Вы можете мне назвать точный адрес, по которому проживает Людмила?

– Сейчас посмотрю в записной книжке. Зрительно я знаю, какой это дом, а вот его номер не помню…

Записав адрес и номер домашнего телефона Людмилы Борисовны, я поинтересовалась:

– Валерий, а вы знаете, где она работает?

– Честно говоря, нет. Татьяна Александровна, а может, все-таки не обязательно давать Борису Федоровичу слушать запись нашего разговора? Разве вы не можете сказать ему, что вы вышли на Людмилу не через меня, а как-то иначе?