– Он не мог предположить, что его убьют, – задумчивопроизнес Дронго, – я думаю, что это должен быть достаточно близкийпогибшему человек. Я бы даже сказал, очень близкий.

– Мы проведем расследование, – напомнил Боголюбов.

– Может, послушаем нашего гостя, – предложил Карелин,показывая на Дронго, – он достаточно известный эксперт именно в этойобласти.

– Он не следователь, – возразил Боголюбов, – но яготов выслушать его версию. Хотя он мне ее уже озвучивал. Но как найти убийцуна основе умозрительных заключений господина адвоката?

—Я могу вам подсказать, кого именно следует искать, –сказал Дронго, – ведь теперь уже ясно, что камеры отключал сам Скляренко.Более того, пульт, позволяющий отключать эти камеры, тоже заказывал Скляренко.Он же спрятал свою машину в соседнем дворе и вышел на пятнадцатом этаже, чтобыспуститься вниз. Замотанный своими проблемами консьерж даже не понял, почемучеловек выходит не на своем этаже, проходит на лестницу и исчезает, словнорастворяясь в воздухе. Ведь он должен появиться на четырнадцатом этаже. А напленках этого нет. Консьерж привычно следит за тем, чтобы не было ничего необычного.А когда он видит обычную картинку, это его не волнует. И уж тем более не егодело анализировать, кто, куда и зачем идет.

– Очень интересно, – вежливо заметил Боголюбов, –ну и как это может помочь нам найти преступника?

– Зачем он это делал? – задал вопрос Дронго. –Казалось бы, глупо так себя вести. В собственном доме устраивать шпионскиеигры. Для чего?

– Если вы решили, что он был шпионом и работал на чужуюразведку, я вам не поверю. Слишком экзотическая версия, – без тени улыбкивставил Боголюбов.

– Все гораздо проще, – продолжал Дронго, – емунеобходимо было отключать камеру, чтобы появляться в квартире не одному. Чегоон мог опасаться? Можно легко вычислить. Чтобы его не выдали дежурныеохранники. Чтобы никто ничего не знал. Отсюда вывод. Он приходил не один. Онприводил сюда женщину, о присутствии которой никто не должен был знать.Особенно его супруга.

Карелин посмотрел на Боголюбова. Тот молчал. Долго молчал.Потом наконец произнес:

– Оригинальная версия. Возможно, вы правы. Во всяком случае,в ваших словах может быть рациональное зерно.

В дверь позвонили. Это пришла домработница, чтобы забратьсвои вещи и помыть чашки. Она прошла на кухню. Дронго извинился и отправилсяследом за ней. Она как раз взяла чашки, когда он вошел.

– Положите чашки обратно, – попросил Дронго, –если вы разобьете вторую чашку, я буду считать себя виноватым.

– Что тебе нужно? – повернулась она к нему. У нее былоширокое крестьянское лицо и небольшие узкие глаза.

– Сюда приходила женщина, – твердо произнес Дронго,глядя ей в глаза, – и вы знали об этом. Ничего не отвечайте. Толькокивните. Да или нет.

– Ничего я тебе не скажу, – оборвала она его, –уходи отсюда.

—Только кивните. Я даю слово, что ничего не скажу хозяйке.

– Ну знала. Иногда волосы находила женские. Или в ваннойбеспорядок какой. Но это не мое дело. И не нужно тебе о таких вещах узнавать.Мужчины иногда себе лишнее позволяют – из-за этого бабам плакать не стоит.Мужики – все кобели известные... Чего уж там говорить.

– Вы знали, кто именно сюда приходит?

– Разные были. Иногда месяцами никого не было. А иногдабыли. Но я никого не видела. Он ведь знал, по каким дням я прихожу. И вообще яникогда мужиков не осуждаю. Сучка не захочет – кобель не вскочит, известноедело... Всегда баба виновата.

– Спасибо, – он повернулся и вышел в гостиную, где ужеразговаривали Карелин и Боголюбов.

– Мы хотим предложить вам отправиться с нами, – сообщилКарелин, – я попросил следователя разрешить вам как адвокату просмотретьвместе с нами все пленки. Возможно, мы что-то увидим. Или вы нам подскажете.Ведь убийцу мы так и не обнаружили. А если убийца была женщина, то мы должныбыли ее увидеть. В гараже камера была включена. И на этаже включена. Но как онамогла включить камерк и уйти незамеченной? Это невозможно.

– Если господин следователь разрешит, я готов поехать свами, – сразу согласился Дронго. Он понял, что Карелин подстраховывается.Предоставить ему копии пленок или распечаток было грубым процессуальнымнарушением. Но пригласить его просмотреть пленки вместе со следователем былдовольно смелый и оригинальный шаг.

Дронго ничего не рассказал им о своем разговоре сдомработницей. Они выехали через полчаса и еще минут через тридцать уже сиделиперед экранами в прокуратуре, просматривая пленку. Их интересовали все, ктовыходил из дома после четырех. Но там было человек пятнадцать. И все уходиличерез главный выход. Выехали только две машины, и в обеих за рулем сиделимужчины.

– Ничего нет, – немного разочарованно произнесследователь, – может, убийца – кто-то из соседей. Возможно, наш адвокатпросто ошибся. Это была не любовница, а обычный сосед, который живет в доме икоторый мог спокойно отключать любую камеру.

– Давайте еще раз просмотрим пленку, – попросил Дронго.

– Какой смысл? Вы думаете, мы могли не заметитьспрятавшегося убийцу? – поинтересовался Боголюбов.

– Я думаю, нужно просмотреть еще раз, – повторилДронго.

—Посмотрим, – решил Карелин.

Пленку перемотали и снова включили. Когда из кабины лифтавышли две женщин, Дронго попросил остановить изображение.

– Посмотрите, – показал он, – вот эта женщинавышла первой и кивнула консьержу. Она его о чем-то даже спросила. А втораявышла следом за ней и прошла боком. Мы не видим ее лица – только плащ. И она вкосынке. Вы думаете, здесь много женщиин, которые надевают на себя косынки? Вотвидите.

– Ну и что? – не понял Карелин, – ведь консьерж еевидел. Он мог заметить, что она чужая. Если она была чужой.

– Светлый плащ, – произнес Дронго, – в квартирепропал только светлый плащ. Вас не было, когда об этом сказала хозяйкаквартиры. Но она не была уверена. Убийца надела этот плащ и вышла из дома.Консьерж поддался на обычную уловку. Он увидел плащ со спины и не стал ничегоспрашивать. Он узнал плащ, а не женщину. Посмотрите еще раз – он мог видеть еетолько со стороны. В тот момент, когда она вышла из кабины лифта, перваяженщина как раз разговаривала с ним. Теперь нужно просмотреть, где она вошла влифт. У вас есть пленки пятнадцатого этажа?

Они просмотрели все записи пятнадцатого этажа. Но женщины вбелом плаще нигде не было.

– Может, тринадцатый, – предположил Дронго.

– Посмотрим, – неопределенно заявил Боголюбов.

Но на тринадцатом этаже в это время никто в кабину лифта невходил.

– Двенадцатый, – упрямо повторил Дронго.

– Вы не заставите нас смотреть все этажи, – уженедовольно заметил следователь.