Создатель, довольный своей работой, и ныне наблюдает за плодами своей деятельности. В его доме, за пределами Ткани Бытия, он сохранил остатки первозданного Хаоса, содержащие в себе, как он полагал, чистое зло. Всё в мире было порождено из мысли и доброй воли, оно было прекрасно и чудесно, а оставшийся Хаос не мог быть использован для дальнейшего строительства, он противился и стремился лишь к разрушению и подчинению мысли и воли.

«Если найдётся во всём мире сердце достаточно чистое, чтобы вынести в себе это зло, я дарую его ему, ведь только разум свободный и открытый, только душа достаточно добрая сможет преобразовать этот Хаос в нечто прекрасное» — сказал Создатель.

И однажды настал день, когда он смог отдать осколки Хаоса человеку, что пришёл к нему с просьбой помочь защитить своих друзей. Создатель почувствовал волю, что сможет усмирить то, что не смог когда-то даже он сам.

«Надеюсь, ты воспользуешься моим даром с умом, юный маг, — усмехнулся Создатель, проводив нового героя, — ты всю жизнь посвятил служению людям, не заботясь о себе, так покажи мне, чего стоит твоё стремление защитить близких.»

Повести Драконьего Века, глава 1.

Глава 12

Сегодня должен был быть важный день. Вся предварительная подготовка наконец подошла к концу. Ушло ещё полгода на то, чтобы переселить жителей, расчистить площадь и воссоздать по чертежам необходимое оборудование. Ричард устало потёр виски. Ему не верилось, что их грандиозные планы наконец перестанут быть только планами.

Король был человеком довольно умным и вполне образованным. Для их времени — возможно, даже слишком умным и слишком образованным, что не очень нравилось советникам. Вечно эти придворные пытаются плести какие-то интриги и шептать во все свободные уши свои идеи… Простому люду повезло с правителем, имеющим свою голову на плечах.

И, как и всякий умный человек, он спокойно принимал и осознавал то, что по сравнению с другими он может быть полнейшим идиотом, которому никогда не понять некоторых вещей. Поэтому просто был благодарен за то, что более умными людьми оказались те, кого он любил и кому доверял. Два величайших гения, по счастливой случайности работавших вместе, восторженно и наперебой вещали о перспективах развития его же собственного королевства, показывали неясные записи и обрисовывали, на его взгляд, слишком прекрасное для того, чтобы быть правдой, будущее. Отец часто повторял: «Никогда не доверяй сумасшедшим!» Волею же судьбы так вышло, что только сумасшедшим он, видимо, доверять и мог.

Ричард помнил, как год назад решил понаблюдать за рабочим процессом лично. С этой целью он и явился в лабораторию. Исая тогда моментально начал заваливать короля бесконечным потоком информации.

— Я вижу, что ты ничего не понимаешь! Я сейчас покажу.

Он лёгким взмахом руки снёс со своего рабочего стола всё, что на нём лежало. Виллем недовольно покосился на бардак, но тут же уткнулся обратно в свои записи.

Юноша взгромоздил какой-то нелепый аппарат на стол и пару минут усиленно над ним колдовал. Потом гордо взглянул на короля.

— Дотронься до медной трубки.

Ричард пожал плечами и выполнил просьбу. Резкая и неприятная боль обожгла ладонь. Он дёрнулся в сторону.

— Ну как?

— Что?

— Понял?

— Что понял? Ты меня за дурака не держи.

— И не думал, Ваше Высокоблагородие, — Исая закатил глаза, — ты безнадёжен.

С этими словами Исая достал маленькую стеклянную колбочку с металлическим наконечником и подсоединил её к устройству. Та зажглась изнутри тусклым жёлтым светом. Трогать её Ричард уже не стал.

— Мило. Это какая-то магия?

— В том и дело, что нет. То есть, мы не знаем. Мы считаем, что найденная материя выделяет какой-то вид энергии, которая меняет структуру и поведение некоторых веществ в нашем мире. Её очень сложно заставить вести себя так, как нам нужно, но при определённых условиях мы можем сделать такие лампочки. Они светятся и немного нагреваются. В целом, это пока всё.

— Много таких можно сделать?

Исая покачал головой.

— Работать одновременно может только две. Либо одна большая. Если мы хотим сделать что-то более глобальное, нам придётся найти способ вытянуть из той расщелины больше этих частиц. Мы сейчас работаем над этим.

— Звучит неплохо. Можно будет осветить замок, если получится.

— Не только осветить. Думаю, можно будет сделать более интересные вещи. Если только мы поймём, как. Однако есть проблема…

— Какая?

— Я уже упоминал, но эта вещь ведёт себя довольно непредсказуемо. Иногда она издаёт звуки.

— Звуки?

— Когда мы с Виллемом сидим здесь ночью, то слышим какой-то неразборчивый шёпот. Пару раз у нас внезапно сгорели несколько записей от небольшой вспышки чего-то вроде маленькой молнии. Несколько раз мы делали одни и те же действия и получали каждый раз разный результат. А когда изучали структуру частицы, то выяснили, что структуры у неё нет в принципе. Она каждый раз выглядит по-разному, хоть и довольно схоже. А ещё… Ну, мы не уверены, но кажется, будто она может находиться в нескольких местах одновременно. Очень сложно, знаешь ли, работать с чем-то настолько неоднозначным.

— И как же вы работаете?

— С трудом. Некоторые эффекты всё же оказались более или менее стабильны. Вроде света. Может, у нас получится понять, как оно работает. Но это не самое страшное.

Лампочка, словно услышав этот разговор, с громким звоном разлетелась на куски. Ричард вздрогнул в испуге, однако учёные даже не посмотрели в сторону стола.

— Так бывает. — Равнодушно пояснил Виллем.

Исая продолжил:

— Помнишь, из-за чего мы вообще отыскали ту трещину в пространстве? Люди жаловались на странные сны и спутанность сознания. Эта вещь, она как-то влияет на разум. Мы оба это заметили. Если долго находиться в лаборатории, начинаются бредовые идеи. И галлюцинации. Перед глазами всё плывёт и тебя охватывает необъяснимая злость на что-то, а ты даже не понимаешь, на что. Поэтому мы договорились каждые пять часов как минимум делать перерыв и выходить на улицу.

— Ты уверен, что в таком случае безопасно будет работать с большим количеством этого вещества в будущем?

Юноша пожал плечами.

— Можно расположить источник энергии в помещении, куда не будут заходить люди. Подальше от города. А к домам провести изолированные ленты с медной сердцевиной. Не знаю, это пока только в теории. Рано пока говорить о подобном. По сути, магия ведь тоже небезопасна, но колдуны ей пользуются.

— Не люблю я колдунов, — буркнул Ричард.

— Любишь или нет, а услуги целителей всегда были в почёте. Кстати об этом, я должен был, кажется, принять больного, который жаловался на страшную