Мазурова отнюдь не обрадовалась.

— У нашей семьи нет денег, чтобы заплатить вам за помощь, — пробурчала она.

— По-вашему, я похож на взяточника?

Дарья еще раз пристально посмотрела на незнакомца, отметив про себя, что его возраст определить невозможно. Черная кепка-бейсболка скрывала волосы, темные очки — лицо.

— Вы здесь работаете?

Он кивнул:

— Преподаю.

Его уверенный тон почему-то не вызывал доверия к нему. Мазурова сразу захотела ему отказать, однако проклятое свойство человеческого характера, называемое «а вдруг», помешало ей сделать это. Девушка замялась:

— Я не знаю…

— Подумайте, — мужчина пожал ее руку. — Вот ваша аудитория. Идите на консультацию. — Он порылся в сумке и достал визитку: — Здесь мои координаты. Я бы предпочел встретиться с вами сегодня же, чтобы обговорить некоторые детали. Место встречи записано на обороте визитки. До свидания.

Он исчез так же незаметно, как и появился. Растерянная Даша стояла посреди коридора, сжимая в руках картонный квадратик.

— Сдаемся? — спросил Костя у Павла, державшего в руках большой том уголовного дела, медленно, но верно перераставшего в «глухарь». — Заколдованный круг какой-то!

— У нас даже трупов нет, — уныло ответил Киселев. — Наши перерыли окрестные леса и лесополосы, насколько это, конечно, возможно, обыскали все пруды и озера, спускались на дно реки… Безрезультатно!

— Для нашей местности это неудивительно, — вздохнул Скворцов. — Настоящая Средняя полоса. Куда ни оглянешься — всюду сосны, ели да вода.

Приятель улыбнулся:

— Ты говоришь, как поэт. Вот что значит жить с писательницей! Кстати, какие у нее версии?

Стоявший у окна Костя открыл было рот, но тут же осекся:

— Вон и она сама. Сейчас из первых уст все и узнаешь.

Перед визитом в редакцию Катя решила заскочить к супругу. Ей, как и ему, не давало покоя то, что дело придется признать безнадежным. Всячески помогая следствию, а заодно обрадовав своего главного редактора, она написала две большие статьи в «Вести Приреченска» и подготовила телепередачу, состоявшуюся вчера. После выхода статей в свет никакой реакции общества не последовало.

— Газеты в настоящее время читают далеко не все, — успокоила себя Зорина. — Тем более контингент, который мог бы обратить внимание на наших пропавших без вести.

Оставалась надежда на передачу. Журналистка знала: ее будут смотреть. Одни жители города любили саму Катю, другие — раздел криминальной хроники, который она вела. Во всяком случае, шансы на удачу повышались. И действительно, не успела девушка дойти до кабинета мужа, как зазвонил ее мобильный. Дисплей высветил незнакомый номер.

— Зорина слушает.

— Извините, — пролепетал сбивчивый девичий голос. — В передаче сказали, что вам можно звонить на мобильный…

— А с кем я говорю?

Собеседница часто и тяжело задышала:

— Я только что узнала… Из вашей передачи… О пропаже девушек… У меня есть информация… Мы с вами можем встретиться?

— Почему же вы не сообщили ваши сведения работникам милиции? — поинтересовалась Катя.

— Я болела… Говорю вам, я узнала об этом из вашей передачи и сразу позвонила вам.

— Хорошо, — Зорина помахала рукой высунувшемуся из окна Константину. — Я на машине. Можем встретиться прямо сейчас. Диктуйте адрес.

— Я живу недалеко от вашей редакции.

— Сейчас буду. — Отключившись, журналистка громко крикнула: — Костик!

Никакой реакции не последовало. Муж, вероятно, вышел в коридор, чтобы встретить ее там.

— Надо ехать, — решила она. — Косте потом все объясню.

Девушка села в машину и включила зажигание. Подошедший к окну Павел с удивлением пронаблюдал, как старенькие красные «Жигули» жены его друга тронулись с места.

— Не иначе, Катька что-то надыбала, — хмыкнул оперативник.

Звонившая Кате девушка, как примерная школьница, ждала ее у входа в редакцию.

— Здравствуйте!

— Здравствуйте! — журналистка оглядела незнакомку. Маленькая худышка с тонкими незагорелыми ручонками. Наверное, одна из тех зубрилок, кто боится сходить на пляж и бросить учебники. — Представьтесь, пожалуйста.

— Таня Рубашкина, — пролепетала та.

Катя подавила улыбку:

— Слушаю вас, Таня.

Абитуриентка побелела от волнения:

— Я люблю читать детективы…

Зорина хотела было перебить ее и направить разговор в нужное русло, но передумала. Вероятно, эта фраза имела значение для их разговора.

— Понятно.

— Я это к чему… — Таня принялась сжимать и разжимать руки. — Мне нравится следить за сюжетными линиями и вычислять убийцу…

Катя рассмеялась:

— То есть вы хотите сказать, что знаете, кто преступник?

Ее собеседница смутилась еще сильнее:

— Нет… Просто я подумала… Если их убили, то убийца должен работать в этом учебном заведении. Только работающие там могут свободно ориентироваться во всех лабиринтах университета!

Зорина потрепала ее по плечу:

— Логично.

— Неделю тому назад я шла по коридору, — продолжала Рубашкина. — Ко мне подошел некий мужчина, представился преподавателем и предложил мне помощь в поступлении. Я отказалась.

— Можете его описать?

Таня замялась:

— Он маскировался при помощи бейсболки и черных очков. Это и удивило меня. Такой маскарад не вызывает доверия.

— Вы правы, — кивнула журналистка. — Как у вас со временем?

— Сегодня я свободна. Только что сдала экзамен по математике. Первая.

— Успешно?

— На пять!

— Тогда поехали в милицию, — Катя решительно взяла ее за руку. — Ничего не бойтесь. Вы все правильно сделали. — Она достала мобильный и набрала номер своего шефа, чтобы предупредить его — ей надо отлучиться по важному делу.

— А так — похоже? — Леонид Сомов, по совместительству еще и художник, пытался изобразить портрет человека, предложившего Тане Рубашкиной свою помощь в поступлении в вуз.

— Теперь вроде похож…

— Слава богу! — Леонид отер пот со лба и протянул рисунок Киселеву: — Посмотрите. Даст ли нам это хоть что-нибудь?

Павел взял в руки бумагу и нахмурился. Кто бы ни был этот тип, убийца или просто взяточник, промышляющий в стенах вуза, он хорошо замаскировался.