что меня никто не видит через какие-нибудь местные артефакты слежения, я сняла панталоны. Мне было нужно снять с них выкройку, благо, бумага для этого имелась. Ну как — снять выкройку. Сложила пополам, растянула завязки, которые тут вместо резинок и обвела мелком по бумаге. Точно по фигуре вряд ли сядет, но по подиуму разок пройти сойдёт. И да, вроде у нормальных брючных изделий выкройки переда и зада различаются, но на это моих швейных умений точно не хватит.

В процессе переноса выкройки на ткань я запорола две заготовки, потому что сначала поленилась приколоть выкройку булавками и ткань перекосило, а потом снова забыла про припуски. Ещё примерно полчаса возни с машинкой, и я обзавелась симпатичными красными шортиками-панталонами. В нашем мире полученный предмет одежды вполне сошел бы за летние шорты, в здешнем — это, наверное, одна большая провокация. Но всё же лучше, чем светить в разрезах голыми ногами или белыми с кружевом панталонами, которые уже сто процентов выглядят нижним бельём.

Дальше я порадовалась, что поверх нижней сорочки полагалось нечто вроде мягкого поддерживающего корсета. Потому что именно его я обклеила красной тесьмой в виде драконьей чешуи. Получился чешуйчатый топ, на мой взгляд, довольно сексуально. Тут в другом беда — а не слишком ли? Но выдумать что-то ещё нет ни времени, ни вдохновения, оно и так за сегодня месячную норму перевыполнило.

Я обессиленно плюхнулась в кресло и в три глотка выхлебала стакан воды из графина. Только сейчас до меня дошло, на каком адреналине я работала всё это время. Уф, я, кажется, даже вспотела.

Странненько как-то. Замуж, конечно, охота, но вот так из кожи вон лезть… Или это меня азарт так захватил? Да, но с красным платьем всё равно перебор…

Я лениво окинула взглядом лежавшие на полках рулоны. Взяла прозрачную ткань, тот самый не то шифон, не то доведённый до прозрачности шёлк, только на этот раз золотистого цвета. Откромсала кусок длиной в два моих роста и на уровне глаз вырезала прямоугольничек для глаз. Получилась почти паранджа, через которую, правда, было всё видно. Во, так лучше! А то прям приглашение в постель получается.

Так, платья готовы, а за мной всё не идут. Это, конечно, круто, что я всё успела, но вот так сидеть и ждать как-то нервенно. Может, пока время есть, что-то в платьях улучшить? А то у меня почти всё на клею, шортики только на машинке шила, и вручную топик для махагонового платья. Нет, лучше не начинать, а то по закону подлости явятся за мной аккурат на середине улучшения, и будет ни то, ни се.

Однако в крови по прежнему бурлило желание что-то делать, и быстрее. Очень трудно было убедить себя, что можно выдохнуть и расслабиться, тем более что расслабляться как раз не стоило — впереди ещё подиум и бал. Но занять себя точно чем-то надо, иначе не утерплю и займусь улучшениями.

Я встала и прошлась вдоль стеллажа с тканью. Решила пересчитать рулоны, чтоб отвлечься. Так, одна полка, вторая, третья, четвёртая… Хм-м, а это у нас что такое?

Под шелками и атласами лежал рулон совершенно странной ткани, так отличавшейся от всех остальных, как будто её тут случайно после какого-то другого швейного испытания забыли. Ткань достаточно жёсткая и плотная, но при этом всё равно тонкая и на ощупь приятная, из такой плащи хорошо шить, пиджаки там, накидки. Цвет был какой-то хамелеонистый хаки. То есть держишь в руках — вроде хаки, повертела туда-сюда, кажется зелёный, как лежащая рядом ткань платья с бабочками. А то свет так попал, что на краткий миг показалось, что ткань стала прозрачной, а потом, что в руках и нет ничего. Но последнее могло просто показаться от усталости, я сморгнула — в руках опять была ткань тёмно-зелёного цвета. В любом случае, кажется, я придумала, чего мне в моём маскарадном костюме не хватает. Призвав на помощь остатки выжатого как лимон вдохновения, собрав в кучку всё своё рисовальное умение и понадеявшись на удачу, я вырезала из странной ткани два бабочкиных крыла. Больших, длиной от моих плеч до пола, достаточно широких, чтобы лечь сзади красивыми складками. В несколько строчек — для прочности — пришила крылья сзади к краю лифа. Это были самые волнительные минуты, руки аж подрагивали от напряжения. Потому что если бы пришли за мной в эти самые минуты, была бы я подбитой феей с одним крылом, болтающимися на ниточке. Вот была бы всем потеха. Но нет, успела и пришить, и даже нарисовать несколько завитушек золотой краской для ткани, чтоб точно было понятно, что это крылья, а не плащик сзади пополам порвался.

Показ мод всё не начинался. Может, про меня забыли? Может я тут сижу, жду, а там уже бал вовсю, а меня записали в непрошедшую испытание?

Я в панике метнулась к двери, подергала ручку, навалилась всём телом, попинала дверь ногой. Тщетно. Заперто. Ууу, я сейчас начну выть, как волк на Луну! Не люблю ожидание, и быть запертой тоже не люблю!

Ладно. Попришиваю пока бабочек к платью, клей, конечно, штука хорошая, но нитками всё же надёжнее.

Всех, конечно, я пришить не успела, только тех, что на плечах и груди. Причём вот только-только у последней нагрудной бабочки узелок закрепила — стук в дверь. Пришедшая за мной служанка была другой, не той, что приносила ужин, чему я даже не удивилась. Если та, первая, не дура, то давно сбежала из замка дальними огородами. Эта же со мной сквозь зубы разговаривала, чем-то напомнив мне Тикки. Видно, что драконица, и помогает мне, превозмогая себя и попранную драконью гордость. Извини, дорогуша, я бы тоже предпочла видеть на твоём месте Фай, но приходится работать с тем, что дают.

Стараясь особо не морщиться — и на том спасибо! — служанка помогла мне сложить все три платья на тележку, накрыла их непрозрачным покрывалом и сделала приглашающий жест в сторону коридора:

— Прошу!

Глава 21. Промежуточные итоги второго испытания

Меня привели в небольшую каморку, похожую на гримёрку в каком-нибудь средней паршивости клубе. Трюмо с зеркалами, небольшой пуфик рядом, несколько напольных вешалок у стенки, в углу на небольшом столике свалены кучкой шляпки, веера из перьев и что-то блестящее из бусин и бисера. Звукоизоляция здесь была явно хуже, чем в швейной мини-мастерской, потому что за стенами ясно слышались чьи-то торопливые окрики, рыдания и возмущённые вопли. Как