Но это я отметила так, мимоходом. Самое главное, что в гримёрке меня поджидала Фай, с расчёской и шпильками наизготове. В пять минут она упаковала меня в махагоновое платье, освежила причёску и, самое главное, прилично так добавила мне позитива в настроение. Когда в тебя так верят и поддерживают, поневоле и спина ровнее и взгляд увереннее.

В дверь постучали.

— Невеста номер тринадцать — выход через три минуты! — отчеканил чей-то важный гундосый голос. Мы с Фай ещё раз всё перепроверили, она собственноручно приколола мне к изнанке лифа булавку с головкой в виде крошечного глаза. У нас на Земле такие обычно крепят на цепочке не к обычным, а к английским булавкам, и считают амулетами от сглаза. Здешний глаз был янтарно-желтым и с узким вытянутым зрачком и, как я поняла, приносил удачу.

— Да присмотрит за вами око Алалы, богинюшки нашей, что невест бережёт и счастье им приводит! — торжественно произнесла горничная. — Как от сердца отрываю, мне энту штуку ещё бабка моя подарила, перед тем как я с Армари уехала, с деревеньки нашей, с Кусуево. Отдадите после маскарада, а то ж ить змеюки эти драконистые за победу ничем не побрезгуют! А энтот амулет и от сглазов, и от порчи, и от каблука неудачно сломавшегося, и шоб у жениха сердечко побыстрей забилось, на вас глядючи.

Отказываться было бесполезно, да и некогда. Я так и вышла в коридор, преисполненная умилением.

Помогла ли булавка, или на порче платьев соперницы выдохлись, но по подиуму я прошлась без проблем. Ну не считать же проблемой выбежавшую на подиум виверну, которая вела себя довольно смирно, с юбкой только немного поиграла. А так ничего не оторвалось, я сама ни за что не запнулась, да и судьи, вроде, платье оценили. Я успела подметить, как Маршеллин что-то воодушевлённо строчит в свою записную книжку. А вот княжичи показались довольно равнодушными. Хотя их лица были прикрыты масками, возможно, это они создавали такое впечатление.

Ай, ладно, платья — это всего лишь платья. Если им нужен модельер в супруги, пусть женятся на Маршеллин, сразу оба!

В гримёрку я вернулась слегка на взводе. Побесили эти женишки, сидели такие, перешептывались о чём-то, крутые, как два яйца варёных. Могли бы хоть из вежливости интерес изобразить, а не за масками прятаться.

Фай помогла мне переодеться в красное платье, осмотрела со всех сторон и вынесла вердикт:

— Срамота!

Впрочем, сказала она это довольно восхищенным голосом, что позволило мне надеяться, что не так уж всё и плохо.

Когда из залы для показа нарядов вышел последний зритель, оставив братьев вдвоём, оба вздохнули с облегчением и, не сговариваясь, растеклись по княжеским креслам в совершенно неподобающих, но куда более удобных позах.

— Ну что, десять минут передышки и спускаемся в бальную залу, открывать маскарад? — Рассел с наслаждением стянул с лица маску и вдохнул воздух полной грудью. Донован сдвинул свою маску на макушку и достал из кармана камзола записную книжку.

— Итоги?

— Давай итоги, трудоголик, — махнул рукой его брат.

Поначалу они обсудили первые платья. Поржали. Почему-то большинство невест решило, что оригинально — это значит побольше украшений, — и вышли на подиум, сверкая, как витрина ювелирной лавки в солнечный день. Одна шагала еле-еле, постукивая тяжёлым негнущимся подолом по полу, её платье было расшито, а, скорее, расклеено самоцветами так плотно, что в военных условиях запросто сошло бы за кольчугу. Три девушки, не дожидаясь показа второго платья, решили привлечь внимание демонстрацией своего тела, углубив декольте на грани приличия. Одна одела платье задом наперед, всячески это подчеркнув. Смотрелось странно, но балл за креативность было решено ей дать. Семеро девушек вовсе не вышли, так как остались без платьев — два подожгли, одно облили чём-то едким и дурнопахнущим, четыре искромсали ножницами. Успокаивали пострадавших всем замком, тем не менее по минус три балла девушки получили. Вероятно, пострадавших было больше, но остальные сумели как-то выкрутиться.

— Жемчужина наша игринорская занятно придумала, — Рассел задумчиво погрыз кончик карандаша. — Я и не сразу понял, что все эти кружевные штучки дырки на юбке прикрывают.

— А от лифа, наверное, совсем лоскутки остались, раз вместо него блондиночка просто в три слоя арахнели закуталась, — хмыкнул Донован.

— Как думаешь, — мечтательно протянул Расс, — под тканью что-то было или прямо на голое тело замоталась?

— Игринорская девица? На голое тело? Не смеши мои подметки. Точно нижнее бельё оставила, как минимум.

— Нижнее бельё тоже разным бывает, ммм…

— Ещё раз — мы говорим о девушке из Игринора! Бабулины панталоны по колено и три слоя нижних рубашек.

— Фу на тебя! Не даёшь даже пофантазировать немного!

— Расс, да ты никак запал на эту крошку?

— Ну… Я бы ей вдул, однозначно. Но сам понимаешь, сестра Игринорского князя… Тут или сразу жениться, или лучше не трогать.

— Хорошо, что ТЫ это понимаешь.

— Однако целоваться я её всё равно поучу! Вот на маскараде и попробую, — Рассел мечтательно закатил глаза.

— Главное, сковородку на кухне попросить не забудь, — ухмыльнулся его брат.

— Зачем?

— Сунешь в штаны, прикроешь самое ценное. Иначе отобьют, оставишь, в самом деле, семью без побочной ветви.

— Харе ржать! Думаешь, я не видел, как ты на человечку пялился?

— Сравнил! На человечку можно, это куда безопаснее. Да и потом, у тебя у самого на её красные панталошки встал.

— Ха, там и у мёртвого бы поднялось! Хотя кто знает, там весь второй этап был такой, что впору было подушкой прикрываться. Может, и не человечки это заслуга. Одна Ниджелла что учудила!

— О да! Я этот вид нескоро позабуду! Оставила от платья одну только ленточку на шею и юбку в плащик переделала. Я в шоке был, когда она вышла, плащик этот скинула, а под ним ничего!

— Поправочка — бельё всё-таки было! Но вид, конечно, всё равно был впечатляющий…

— И какой был облом, когда зазноба твоя игринорская тоже в похожем плащике вышла…

— Кончай уже надо мной смеяться! Да любой бы подумал, что она так же, как Ниджелла поступит!

— Но задачу второго этапа она выполнила — и внимание привлекла, и интерес вызвала. А что из прелестей не особо много показала, ну, видимо, то декольте для неё предел допустимого. И то, косынкой половину прикрыла, толком и не видно было ничего.

— Это был обман! Я протестую! — возмущённо запыхтел Рассел, но балл за прохождение этапа Анникен всё же пририсовал.

— Я б ещё балл за бдительность добавил, — Донован заглянул через плечо в