Точно избавиться решил!

— Стой, хватит! — прошу сквозь смех. — Ай!

— Больно? — спрашивает вновь, вкрадчиво так, но я ему уже не верю.

— Приятно! — выбираюсь из сугроба и змеёй бросаюсь на него с комом снега. Кстати говоря, змей я не видела тоже. Но лучше не думать о лете, ведь лишь недавно получилось окончательно навести мосты с зимой.

— А я помню… — шепчет Джек. — Помню детство.

— Правда? — выгибаю я бровь. Так трудно представить его ребёнком. Как вообще выглядят троллята? — И каким был господин зла?

— Смешливым, шкодливым, озорным мальчишкой, который разбивал сердца всем хорошим девочкам…

Я бы продолжила тему, но Джек резко оборачивается и щёлкает пальцами. — А, вот и оно. Точно ведь помнил, что где-то здесь.

И указывает на закрытую лавочку с вывеской «Платья и шубки от Сандры”и припиской «Ваши деньги — мои деньги».

— Звучит, как заговор.

— Да, привлекает людей. Это у одной из моих ведьм закуток. Не думаю, что она будет против, если мы похозяйничаем…

— Я была бы в ярости.

— Правда? — тянет Джек. — Странно, разве это не повод для гордости?

В ответ лишь пожимаю плечом. Что с ним спорить? Надеюсь только, что не нарвёмся на какое-нибудь проклятье.

Странно, конечно, ходить ночью по городу в кривоватой шубе почти на голое тело и сапогах, расспрашивать господина зла о детстве, пробираться в лавку ведьмы-торговки, чтобы умыкнуть несколько платьев для себя и соперниц.

Но если выдохнуть и сознаться — рядом с хозяином зимы удивительно бывает тепло и спокойно. Даже не смотря на то, что я не всегда понимаю, почему он злиться, что имеет в виду, о чём думает…

А ведь стоило бы бояться! Мало ли для чего ему в голову пришло затеять отбор… Какие страшные тайны скрывает? И что сделал с драконом? Аркай ведь даже ослушаться его не может, и это неспроста. Можно было бы начать переживать, а от того срываться на глупости, но я решаю поступить иначе.

Он ведь взял меня с собой, чтобы отдохнуть от города троллей, обители льда и снега. Значит, ему приятна моя компания, а если так… Я могу попытаться выяснить всё мягко и осторожно, по-женски.

По-ведьменски.

— Насколько мне помнится, моя дорогая, у неё где-то здесь был кофе и чай. Там позади есть печка и дрова.

Привычно киваю, но он усмехается:

— Я не к тому, чтобы ты этим занялась, всё же мужчина здесь я.

Собираюсь встать в позу, но во время вспоминаю, что это место — не дом, где меня приютили, а Джек — не Робер. Так что почему бы и нет? Пусть мужчина поработает руками, если ему так этого хочется.

— Конечно, — улыбаюсь, — ты можешь сделать это.

И у него сверкают глаза, хотя казалось бы — куда ещё сильнее? Итак словно из жидкого огня.

— Это что такое? — рычит, словно полярный мишка. — Я тебя спрашиваю! Ты вздумала мной командовать?

Я качаю головой и сажусь в кресло, радостная от того, что можно перевести дух.

— Вы, тролли, всегда так заводитесь на этот счёт, почему?

— Шутишь? — всматривается Джек в меня, видимо, всё ещё не отпустив то, что я осмелилась ему сказать, что он может, а что — нет.

— Ты ведь сам предложил, — приподнимаю я бровь, будто бы ничего не понимая.

— Изольда! Косы есть, а головы нет! Я сказал — и это не обсуждается! Мне не нужно твоё разрешение.

— И всё же я разрешаю.

Помнится, я хотела ласково выведывать его тайны, виляя воображаемым лисьим хвостом…

Мда.

А в итоге добилась того, что тролль нависает сверху и скалится. Красивый и способный в один миг растерзать меня на мелкие кусочки.

Он выдыхает.

И, будто переступив через себя, целует меня в лоб, как неразумное дитя.

Я фыркаю, он отходит, весьма довольный своей победой.

И мне бы придержать язык за зубами, но…

— Видишь, это было несложно.

— Изольда!

Рычит, но всё же не срывается и не застывает угрожающей тенью. А уходит затапливать печь. Я же отправляюсь на поиски свечей и замираю, заметив в окошке маленькую девочку с коробком спичек.

Глава 21. Девочка со спичками

Поняв, что я её заметила, девочка замирает в нерешительности. Она в сером платье и как будто бы даже без накидки. С непокрытой головой. Чего же я стою столбом?

— Изольда, ты нашла кофе? — интересуется Джек.

— Нет, кое-что другое. Точнее, кое-кого…

Открываю дверь, малышка вздрагивает, отступает на шаг, но не убегает. Она вся в снегу, светлые волосы больше похожи на сосульки, и даже слёзы на ресницах заледенели.

— Бедная, милая, скорее заходи сюда, погреешься… Меня зовут Изольда, а тебя?

Она делает нерешительный шажок вперёд, затем ещё один. А когда переступает порог, сама зима будто входит вместе с ней.

Что же, обеим гостьям я рада!

— Что случилось, милая? Садись в кресло, сейчас мы с дядей Джеком растопим печь, здесь будет тепло и светло…

Я запускаю руку в её волосы, но она проходит сквозь.

Страх сворачивается холодным клубком в груди.

Может, показалось?

Касаюсь её — и снова ничего не чувствую, кроме стылого ветерка.

— Изольда? — тролль выходит ко мне, девочка поднимает на него взгляд, но, отчего-то, совершенно не пугается.

— Она…

— Она мертва, — мрачнеет Джек.

Я отступаю на шаг, и девочка исчезает, словно затухающее пламя свечи.

— Или нет? — он выгибает бровь и проводит пальцами по подбородку.

— Что это значит? — впервые я чувствую себя так неуютно в собственном теле. Даже третье испытание далось мне легче. Оно прошло словно во сне. Как и многое в моей жизни, но… С «мёртвой девочкой» всё иначе.

— Может быть, она ведьма, — тянет Джек, — и тогда попросила помощи. У меня. Или тебя, — выплёвывает, — раз уж ты так быстро стала дружна с зимой.

— Сейчас не до этого! — обрываю его я, не беспокоясь о том, что, вообще-то, начинаю уж слишком зарываться перед уютным господином зла. — Нам, нужно спешить! Я чувствую!

Эти большие голубые глаза, измождённое детское личико, взгляд… нет, не полный мольбы. Она уже будто бы ничего не могла желать, только явилась под окна из последних сил. Сердце щемит, я не могу это так оставить. И пусть Джек стоит столбом, если ему так хочется…

Я срываюсь на улицу. Он, на удивление, спешит за мной.

— Вьюжка-вьюжка, скажи мне, где девочка?

И ветер, словно повторяя трюк, что провернул на мосту, толкает меня в спину. Тролль не отстаёт, каким-то образом я слышу его ухмыльчивый, злой голос возле уха:

— Значит,