кресле, пока Сандра, сняв шляпу и полушубок, наконец, роется в шкафчиках с колготками, варежками, носками, кружевами, бантами и прочими мелочами. — Что у вас с Джеком?

— Ревнуешь что ли?

Сердце пропускает неровный, неверный удар.

— Н-нет… Но оказаться так близко к столь легендарному существу, сами понимаете…

— Можно на «ты», девочка, — усмехается она.

— Сама понимаешь, хочется узнать как можно больше о нём, пока есть такая возможность. Не знаю, пройду ли я отбор или сгину навечно, но хоть утешусь парой тройкой интересных историй. Обещаю никому ничего не рассказывать.

Она оборачивается на меня с видом, прямо скажем, недоумевающим.

— Сгинешь навечно? С чего бы этого? Так сильно хочешь выиграть, что иначе не станешь жить? А ты казалась такой мудрой!

Внезапная характеристика удивляет так же сильно, как и её реакция в целом. Я заправляю за ухо выбившуюся из косицы прядку и с не слишком уверенной улыбкой в голосе отвечаю:

— Так он ведь сказал, что никто не покинет его владений. Да и насчёт ведьм, что свалились бы с моста сказал, что помогать им не станет. А так как среди троллей я не увидела ни одной ведьмы, кроме тех, что участвуют в испытании… Там ведь холодно. Думала, все погибают.

Сандра смеётся.

— Вот придурок! И ты хороша! Это он из вредности преподнёс всё как можно мрачнее. И ты, что же, согласилась на авантюру, не смотря ни на что?

— Я знаю, что за всё нужно платить. Даже за приключение. К тому же, мне очень хотелось.

— Аргумент, — хлопает в ладоши Сандра и подаёт мне тёплые колготки со снежным узором. — В пору должны быть.

Я киваю, поблагодарив, и спрашиваю:

— Так что же, можно будет просто вернуться домой, если ничего не выйдет? Он соврал?

— Соврал ли господин зла? — усмехается ведьма. — Какая была бы неожиданность, если да! Ах, какое разочарование! Но если серьёзно — и да, и нет. Владения его — это не только земли, что окружают ледяной замок — сердце зимы, но и всё принципе, чего коснулись вечные снега. И ты можешь и вправду вернутся туда, откуда пришла. Или, скажем, навестить меня здесь. Но на юг не уедешь, ведь будешь служить ему и принадлежать ему. При этом, едва ли увалень этим воспользуется. Но да, это — плата. А вовсе не смерть! Зачем ему твоя смерть? Её не приложишь к счёту в банке и не съешь. Ну, точнее…

Я останавливаю её, закончив с колготками и спросив мнения на счёт того, как теперь выгляжу.

— Очень хорошо, Изольда! Я дам тебе ещё пару. И носки. Знаю, ты уже договорилась с холодом. Вижу на тебе поцелуй зимы. Но мои платья, шубки и аксессуары — это красиво. А тебе нужно с молодыми ведьмами конкурировать. Ой, это нелегко…

— Да-да, конечно, а что вы говорили насчёт… метки? Или как? Поцелуя?

— Так а ты не заметила? Да что с тобой?

И она из моей косы вытаскивает едва заметную серебряную прядь, словно седую, но нет. А затем показывает такую же и в своих волосах.

— Подружится со стихией может любая ведьма, но этот знак — договор о ненападении и взаимопомощи, который нельзя расторгнуть. Его заслуживают лишь самые сильные.

— Но… — у меня перехватывает дыхание. — Я не такая. Спросите у Джека, его раздражает, что я вообще нашла городок троллей.

— Так ты называешь это место? — Сандра закусывает губу. — Интересно… А насчёт тебя… Думаю, его раздражает не твоя якобы слабость, а то, что ты явилась на отбор. Ведь не он себе жену выбирает. А дракон. А кому охота отдавать любимую дракону?

Мне кажется, я сплю. Что за странный разговор! Предательские мурашки кружат хороводы по рукам и бёдрам, в ушах слегка звенит. Конечно, Джек сказал, что наблюдал за мной, но мало ли какие у него причуды? И ляпнул, что нравлюсь… Но сказать-то можно всякое — легко и непринуждённо. А вот, что это на самом деле для него значит… Да и значит ли?

— Расскажи мне, как удалось очаровать этого упрямца?

— Да я ничего особенного не дела…

— Он несколько раз за этот год упоминал о тебе… — она садится напротив, перекидывает ногу на ногу и закуривает. — А я уж подумала, что он будет только угрюмее становится. Что никто не сможет растопить его сердце.

Вспоминаю его взгляды, касания и попытки проводить со мной время… И закусываю губу.

— Мне нравится дракон, — выдыхаю тихо, а Сандра отчего-то смеётся.

— Ну что же… Не думаю, что это доведёт тебя до добра. Но каждая ведьма вольна выбирать свою судьбу сама. К тому же, мне будет интересно за этим понаблюдать. А почему именно дракон? Он, конечно, невозможно красивый, но слишком… понимаешь, холодный.

Замираю в нерешительности, не зная, рассказать ли ей всю правду или не стоит. С другой стороны — если самой молчать, как получить ответы от других?

— Год назад я очнулась в снегу и с совой возле небольшой деревеньки. Добрые люди нашли меня и взяли к себе. Всё, что было до этого, я не помню.

— Вообще? — выгибает Сандра бровь.

Я киваю.

— Да, но самое странное, что это меня особо не заботило. Хотя уже тогда я слышала легенду о драконе и мечтала: вот бы его увидеть! А когда появился Джек… Откладывать уже было нельзя. И я отправилась в путь. И не зря! Ведь, кажется, я и сама начинаю оттаивать! Словно целый год до того была замороженной. И дракон… я уверена, мы с ним уже знакомы. Что если он то же не помнит?

— Вот Джек увалень… — шепчет Сандра, усмехаясь.

А я не понимаю: ну сейчас-то причём здесь тролль?

— Ведь наверняка не случайно в твой двор заглянул! Увидеться захотел, себя показать, предлог нашёл, мальчишка! А в итоге подбил на то, чтобы ты пошла за драконом. Лихо!

— Это всё неважно, — отмахиваюсь я. — Если и вправду нравлюсь ему, скажу, чтобы не надеялся ни на что. Он не тот, кого я ищу. Я уверена.

Сандра вздыхает, но соглашается со мной:

— Как скажешь, дорогая. Только позволь дать маленький совет, мысль на подумать.

— Хорошо, я буду рада.

— Ты — сильная ведьма. Я думаю, что испытания и дальше будут даваться тебе без особых проблем. Ведь иначе Джек бы не злился так!

— Невероятно немножко это слышать.

Она улыбается:

— Хочешь кофе?

И как тут не согласиться? Эта человеческая ночь, этот троллий день, этот ведьмин час становится всё лучше и лучше.

По всем правилам Сандра варит ароматный, густой и чёрный кофе.