Все внимание Джелин, однако, сосредоточила на бесенке за стойкой бара. С длинными золотистыми волосами, гладко зачесанными с узкого лица, с изящным телом, затянутым в кожу, он мог бы даже показаться симпатичным, если бы не жесткость в пронырливых глазах и неприятная усмешка на тонких губах.

Подойдя к стойке, Джелин застыла. Как раз в этот момент из каморки вывалился тролль-полукровка. Его грубое лицо было бы совсем как у человека, если не обращать внимания на глазки-бусинки, вдруг вспыхнувшие красным цветом в падавшем у него из-за головы свете, и на двойной ряд острых как бритва зубов.

— Вампирша! — прорычал он, подтягивая грязные штаны, которые были под стать такой же грязной футболке. — Вкусненькая.

Джелин перевела взгляд на бесенка, кожей ощутив, что гнусный метис встал сбоку.

— Мне нужна комната, — сказала она.

И не удивилась, когда метис придвинулся так близко, что от его гнилого дыхания ее чуть не вытошнило.

— Можешь поселиться вместе со мной. — Тролль схватил ее за руку. — Пока будешь…

Он не закончил фразу, потому что вдруг тонко-тонко завизжал.

— Только дотронься до меня еще раз, — ласково проворковала Джелин. — Усек?

— Усек, — пискнул он, приплясывая на цыпочках с побагровевшим лицом.

Минуту Джелин раздумывала, не вырвать ли у этого ублюдка его черное сердце. Отличительным признаком троллей, даже таких полукровок, было их ничем не утолимое стремление насиловать. Можно было не сомневаться, что этот кинул бы ее на пол и взгромоздился сверху, если бы не получил сдачи.

Потом, недовольно прошипев, она оттолкнула его от себя и даже взглядом не удостоила. Тот, с ненавистью посмотрев на нее, стремглав бросился к двери.

Бесенок сверкнул насмешливой улыбкой.

Она прищурилась.

— Хочешь стать следующим?

— Вот, возьми. — Он шлепнул ключом о стойку и указал на узкую дверь, упрятанную в панели. — Комнаты для вампиров вниз по лестнице. Последняя дверь налево.

— Сколько?

— Сотня фунтов за комнату и сотня за обслуживание. — Потом кивнул в сторону жалкого вида людей.

Она закатила глаза.

— Что за цены!

Бесенок пожал плечами.

— Хочешь — бери, не хочешь — не бери.

Джелин полезла за вырез своего топа и достала свернутую банкноту.

— Пятьдесят американских баксов за комнату. — Она опустила деньги на стойку. — Обслуживание мое собственное.

Зеленые глазенки хитро заблестели.

— Семьдесят пять, и я не скажу ни одному демону, что здесь внизу остановилась дамочка.

Она улыбнулась и, рванувшись к нему, приставила кинжал к его горлу.

— Двадцать пять, и я не отрежу тебе башку.

— Договорились.

Здание брошенной церкви

К западу от Чикаго

Заброшенные руины на границе города-призрака давали лишь отдаленное представление о былой красоте викторианской церкви. Теперь цветные стекла в витражах были разбиты, скамьи с высокими резными спинками опустели, а примыкающий к храму погост превратился в печальное прибежище опрокинутых памятников, увитых ползучими растениями.

Но под нагромождением камней и позабытыми всеми усопшими тянулись обширные катакомбы. Вот их поддерживали в порядке со скрупулезной тщательностью. По крайней мере большинство из них. Тирлох знал это совершенно точно.

Несколько недель назад на нижних ярусах прогремела серия чудовищных взрывов, которые почти разрушили проходившие там тоннели и заполнили камнями образовавшиеся пустоты.

Шагая по неестественно ровному коридору, Тирлох поморщился. И не потому, что в воздухе словно пульсировало само зло, а плотная тишина давила на уши. Нет, его преследовало ощущение, что он опять угодил в ловушку. От этого по спине бежали мурашки.

Усилием воли он подавил инстинктивное желание бросить все и убраться отсюда подобру-поздорову. Заставил себя двинуться вперед и вскоре оказался в огромной пещере, в центре которой над каменным полом в воздухе висел Рафаэль.

Тирлох вздрогнул от покалывания ледяных иголок, когда преодолел защитный барьер, воздвигнутый духом на случай вторжения непрошеных гостей. Если бы разум Тирлоха не находился во власти прогрессирующего безумия, он наверняка бы испугался, поняв, насколько возросла мощь колдуна. В отношениях того, кто вызывал, с тем, кого вызывали, всегда существовал тонкий баланс. Сильвермистов с колыбели приучали держать духов на коротком поводке.

Иначе хозяин мог легко превратиться в раба.

Теперь Тирлох скорее испытал досаду, чем гнев, когда Рафаэль подплыл к нему, худыми, как у скелета, пальцами поглаживая подвеску на груди.

— Маг? — тихо осведомился он.

Тирлох поджал губы. Два последних часа у него ушло на то, чтобы облазить катакомбы в поисках Сергея Кракова. Сказать, что он разозлился, не найдя его, значит, ничего не сказать.

— Ему удалось остаться незамеченным, — резко ответил Тирлох.

— Ты уверен, что он проскочил в портал вместе с тобой?

Тирлох насупился.

— Конечно, уверен. Ты думаешь, я мог ошибиться, протащив за собой через портал от Лондона до Чикаго взрослого мужика?

— Значит, он воспользовался своей силой, чтобы исчезнуть. — Усмехнувшись, колдун добил своего конкурента: — Он всегда был трусом.

Тирлох лишь присвистнул в ответ на такое обвинение. Он был согласен с тем, что Сергей безвольный дурак, но маг ему все равно был нужен. Он украдкой посмотрел на узел из пеленок, который скрывал ребенка в углу пещеры.

— Он, может быть, и трус, но говорил правду насчет того, что лучше всех подготовлен к воссозданию Темного Властелина. — Тирлох снова посмотрел на колдуна. — Он начал готовиться к этому задолго до тебя.

Рафаэль горделиво вскинул голову.

— Сергей недостоин проводить священную церемонию. Я предупреждал тебя в самом начале, что…

— Мне кажется, ты забыл, кто принимает решения, колдун. — Тирлох решил, что пора остановить этот поток фамильярностей.

Рафаэль действительно нашептывал ему, что они больше не нуждаются в Сергее, после того как Тирлоху удалось захватить ребенка вместе с магом. Вполне очевидно, ему хотелось избавиться от своего соперника по владению магией и заставить Тирлоха повернуться спиной к соплеменникам.

Сообразив, что зашел слишком далеко, дух почтительно склонил голову.

— Нет, хозяин.

— Не называй меня так! — огрызнулся Тирлох.

Рафаэль склонился еще ниже, и его лысая голова стукнулась об пол.

— Как вам будет угодно.

Зарычав, Тирлох отвернулся от него и запустил пальцы в волосы.