Петр Петрович – Иван Иванович Гедике, администратор Малой сцены МХАТ; Заведующий поворотным кругом Плисов – Иван Иванович Титов;

Людмила Сильвестровна Пряхина – актриса Лидия Михайловна Коренева;

Маргарита Петровна Таврическая – актриса Ольга Леонардовна Книппер-Чехова;

генерал Комаровский-Эшаппар де Бионкур – актер и один из директоров театра Алексей Александрович Стахович, отставной генерал-майор, бывший адъютант московского генерал-губернатора, в 1919 г. покончил с собой;

Горностаев Герасим – актер Николай Афанасьевич Подгорный;

Валентин Конрадович – актер Леонид Миронович Леонидов;

Аргунин – актер Николай Павлович Хмелёв;

Малокрошечный Митя – Сергей Александрович Саврасов;

Калошин Антон – Иван Андреевич Мамошин, в 1930‐е секретарь партячейки МХАТ, и Сергей Александрович Саврасов, председатель месткома театра, затем директор кинофабрики;

Андрей Андреевич – Николай Николаевич Шелонский, помощник режиссера;

Евлампия Петровна – режиссер Елизавета Сергеевна Телешёва;

Андрей Андреевич – Николай Николаевич Шелонский;

Аврора Госье – художница Нелли Стругач;

Патрикеев – актер Михаил Михайлович Яншин;

Владычинский – актер Борис Николаевич Ливанов;

Осип Иваныч – актер Александр Леонидович Вишневский;

Строев – актер Евгений Васильевич Калужский, муж О.С. Бокшанской;

Адальберт – актер Александр Александрович Андерс;

Вешнякова – актриса Нина Васильевна Тихомирова;

Демьян Кузьмич – Иван Сергеевич Андрианов, курьер театра;

спектакль «Фаворит» – спектакль Второй студии МХАТа «Елизавета Петровна» Д.П. Смолина;

Измаил Александрович Бондаревский – Алексей Николаевич Толстой;

Егор Агапёнов – Борис Пильняк;

Илья Иванович Рудольфи – издатель и журналист Исай Григорьевич Лежнёв;

Ликоспастов – писатель Юрий Леонидович Слёзкин;

Макар Рвацкий – издатель Захар Леонтьевич Каганский;

Лесосеков – писатель Леонид Максимович Леонов;

Гриша Айвазовский – поэт Павел Григорьевич Антокольский;

Флавиан Фиалков – писатель Валентин Петрович Катаев;

критик Конкин – юрист Владимир Евгеньевич Коморский;

новеллист Тунский – Дмитрий Миронович Стонов;

драматург Клинкер – Владимир Михайлович Киршон;

драматург И.С. Прок – Исидор Владимирович Шток;

Амалия Ивановна – Екатерина Ивановна Буш, воспитательница Сережи, сына Е.С. Булгаковой от брака с Е.А. Шиловским;

Доктор – Алексей Люцианович Иверов;

Газета «Пароходство» – газета «Гудок».

Хотя Т. р. не закончен и в 2,6 раза меньше по объему, чем «Мастер и Маргарита», он оказывается не менее густо населен персонажами, причем подавляющее большинство из них имеют реальных прототипов.

Повести

«Дьяволиада»

Повесть, имеющая подзаголовок «Повесть о том, как близнецы погубили делопроизводителя». Опубликована: Недра. М., 1924, № 4. Вошла в сборники: Булгаков М. Дьяволиада. М.: Недра, 1925 (2‐е изд. – 1926); и: Булгаков М. Роковые яйца. Рига: Литература, 1928. Д. была написана в 1923 г. 31 августа 1923 г. Булгаков сообщал в письме своему другу писателю Юрию Львовичу Слезкину (1885–1947): «Дьяволиаду» я кончил, но вряд ли она где-нибудь пройдет. Лежнев (редактор журнала «Россия» И.Г. Лежнев (Альтшулер) (1891–1955). – Б. С.) отказался ее взять». Д. была принята к печати издательством «Недра», возглавлявшимся Николаем Семеновичем Ангарским (Клестовым) (1873–1941), старым большевиком, отличавшимся неплохим литературным вкусом, ориентированным на русскую классику XIX в. Сохранилась недатированная записка Булгакова сестре Надежде: «Я продал в «Недра» рассказ «Дьяволиада». 26 октября 1923 г. Булгаков записал в дневнике: «Повесть моя «Дьяволиада» принята, но не дают больше, чем 50 руб. за лист… Повесть дурацкая, ни к черту не годная». Альманах «Недра» с Д. вышел из печати 25 февраля 1924 г. Единственным заметным откликом на Д. было мнение известного писателя Евгения Ивановича Замятина (1884–1937), впоследствии ставшего булгаковским другом. В статье «О сегодняшнем и современном», опубликованной в № 2 журнала «Русский современник» за 1924 г., он отметил: «Единственное модерное ископаемое в «Недрах» – «Дьяволиада» Булгакова. У автора, несомненно, есть верный инстинкт в выборе композиционной установки: фантастика, корнями врастающая в быт, быстрая, как в кино, смена картин – одна из тех (немногих) формальных рамок, в какие можно уложить наше вчера – 19, 20‐й год. Термин «кино» – приложим к этой вещи, тем более что вся повесть плоскостная, двухмерная, все – на поверхности и никакой, даже вершковой, глубины сцен – нет. С Булгаковым «Недра», кажется, впервые теряют свою классическую (и ложноклассическую) невинность, и, как это часто бывает, – обольстителем уездной старой девы становится первый же бойкий столичный молодой человек. Абсолютная ценность этой вещи Булгакова – уж очень какой-то бездумной – невелика, но от автора, по-видимому, можно ждать хороших работ». Здесь же Замятин отметил влияние на Д. модернистской прозы начала XX в., прежде всего произведений А Белого.

Позднее, когда Булгаков уже стал известен как автор пьесы «Дни Турбиных», на Д. обратили внимание недружественные ему критики. В частности, И.М. Нусинов в 1929 г. в 4‐й книге журнала «Печать и революция» так передавал содержание Д.: «Мелкий чиновник, который затерялся в советской государственной машине – символе «Дьяволиады»… Новый государственный организм – «Дьяволиада», новый быт – такая «гадость»… о которой Гоголь даже понятия не имел». А В. Зархи 10 апреля 1927 г. в газете «Комсомольская правда» утверждал: «Для Булгакова наш быт – это действительно фантастическая дьяволиада, в условиях которой он не может существовать…» Булгаков же в письме правительству 28 марта 1930 г. отмечал «черные и мистические краски… в которых изображены бесчисленные уродства нашего быта…»

В Д. показан гоголевский «маленький человек», ставший жертвой набирающей обороты современной бюрократической машины, причем столкновение Короткова с этой машиной в помутненном сознании уволенного делопроизводителя превращается в столкновение с неодолимой дьявольской силой. Происходящее главный герой воспринимает словно в наркотическом бреду. Тут Булгаков, ранее страдавший наркоманией (см. «Морфий»), клинически точно воспроизвел последствия употребления наркотика. Позднее в «Мастере и Маргарите» в обстоятельства «маленького человека» помещен не мелкий чиновник, а гениальный Мастер, и там уже нечистая сила в лице Воланда и его свиты помогает гению обрести покой, а его труду – бессмертие.

Не исключено, что на финал Д., где обезумевший Коротков отбивается от окруживших его агентов уголовного розыска бильярдными шарами, а затем бросается вниз с крыши знаменитого «дома Нирензее» (Б. Гнездниковский пер., 10) (там помещалась редакция газеты «Накануне») повлиял конкретный эпизод. В августе 1923 г. при похожих обстоятельствах погиб некто П. Кротов, глава липового малого торгового предприятия «Смычка». Интересно, что газета с таким названием – орган Первой сельскохозяйственной выставки в СССР упоминается в булгаковском фельетоне «Золотистый город». Кротов отстреливался от преследовавших его милиционеров из нагана, а затем, теснимый снизу и с крыши, выбросился из окна третьего этажа и, тяжелораненый, был добит агентами на перекрестке Маросейки и Армянского переулка. Характерно, что ранее он был признан «психически неполноценным» и уволен с должности начальника Костромской исправительной колонии. Это обстоятельство фигурировало, в частности, на процессе его сообщницы баронессы Ольги Григорьевны фон Штейн, проходившем в декабре 1923 г. Дело Кротова и Штейн отразилось в московских газетах того времени и