помешали никому, – я и не отказываюсь. Блин, просто я не думала, что у тебя так быстро получится выяснить все, и я рада этому. Что тебе сказали?

– Сказали, что я могу начать с небольших нагрузок, и смотреть по состоянию.

Не могу сдержать улыбку и стискиваю Снежану в объятиях. Она кряхтит, но не отталкивает ненормальную меня.

– Блин, прости, я рада, что тебе разрешили, – и я в этот момент ни капли не лукавлю и не играю на публику, – это твое призвание, Снеж.

– Да прям уж, – она краснеет и переступает с ноги на ногу, – у тебя тоже отлично все выходит.

Отмахиваюсь.

– Я все делаю на автомате, а вот ты душу вкладываешь. Я же видела.

Она как-то потухает.

– Я не уверена, что мне удастся вернуться к тому, что было до травмы.

– Подожди, – хватаю её за руки и стискиваю прохладные ладони, – ты сама хочешь вернуться?

Она поднимает на меня глаза, а во мне вспыхивает бешеное желание поддержать её и заставить поверить в себя.

– Хочу, – шепчет она и снова опускает глаза, – но уже столько всего прошло.

– Если есть желание, то все получится. Я не сомневаюсь.

– Спасибо.

– И когда готова приступить? – развиваю тему, чтобы Снежана не вздумала дать заднюю.

– Эм, – она заправляет прядь волос за ухо и оглядывается по сторонам, – даже не знаю. Блин, надо как-то это провернуть, чтобы Бородин не узнал до поры до времени, а то он же меня посадит на цепь из-за ноги.

– Его можно понять, он волнуется о тебе, – встаю на защиту Бородина.

– Да уж, я знаю, но все равно не хочется лишний раз его нервировать.

– Ну у нас тренировки пересекаются очень редко, и ты можешь просто приходить после того, как мальчики свалят из зала. Я поговорю с тренером. Она уже знает о моих планах, но точно обрадуется, когда я скажу, кто согласился вместо меня начать тренироваться.

В коридор влетает Лиза и при виде нас со Снежаной её лицо вытягивается, а я непроизвольно отступаю, потому что в памяти ещё вежа наша недавняя стычка из-за Чумака.

– Ого, что я вижу, – Лиза прищуривается и шагает к нам.

Снежана оборачивается и хватает Лизу за руку, притягивает поближе. Лиза сверлит меня глазами, но хотя бы не делает попыток настучать мне по голове.

– Лиз, выдыхай. Вы вроде бы все выяснили, и у меня нет желания сейчас смотреть вашу схватку. Да и не думаю, что администрация школы обрадуется, когда им придется разнимать двух выпускниц.

– Да за кого ты меня принимаешь? – надувает губы Лиза и складывает руки на груди.

– За самую понятливую девочку. Да и не забывайте про баллы.

Невинно хлопает глазами Снежана.

– А ты умеешь убедить, – язвит Лиза, – так что за сбор. Что за новый дуэт?

– Мы обсуждаем мое возвращение в спорт.

Лиза недоверчиво моргает и переводит на меня вопросительный взгляд. Не нахожу ничего лучше, чем кивнуть.

Лиза вроде расслабляется.

– А тебе можно? А Бородин? А врач?

– Мне можно, Бородин пока будет не в курсе. И ты никому не скажешь. Даже Чумаку. Ясно?

Строго припечатывает Снежана.

– Да уж яснее некуда.

По лестнице сбегает Бородин. Сразу же находит глазами Снежану, словно у него радар на неё настроен.

– Мы идем?

Неожиданно в холле материализуются Морозов и Чумак. Во всей этой круговерти я не замечаю, как Морозов цепляет меня и тащит в столовую.

Ребята что-то громко обсуждают, пока я пытаюсь придумать, как вырваться из их круга.

Ощущение, что я тут явно лишняя, не покидают меня.

– Ник, на тебя тележку брать? – кричит Глеб, а я подпрыгиваю.

Кручу головой, словно кроме меня тут ещё десять девчонок с именем Ника.

– А, – глотаю ответ.

– Ну? – Глеб нетерпеливо кивает на еду, – давай, давай, жрать хочется пипец.

– Ник, расслабься, – подталкивает меня Снежана, – мы не кусаемся.

Выдыхаю и неуверенно подхожу к Морозову. Он ободряюще улыбается и это окончательно дает мне толчок расслабиться.

Ну не прибьют же они меня тут, в самом деле. А уйти я смогу в любой момент.

Но сейчас уходиться совсем не хочется. С ними весело и не одиноко.

Глеб заказывает столько, что я могу только удивленно моргать, когда перед нами возникают тарелки с едой.

– Ага, я много ем. Заказывай, давай, а то Бородин сейчас подтянется и все сметет.

– А, мне салат и сок.

Глеб окидывает меня странным взглядом.

– Салат? Ты серьезно?

– А что такое?

– Ника, ты прозрачная уже. Надо мясо лопать. Бери пример с дяди Глеба, – усмехаюсь, когда он гордо выгибает грудь.

– И бургер, – рискую и все же заказываю что-то посерьезнее овощей.

– Ну вот, так-то лучше.

– Тренер меня порвет на лоскутки, – бормочу я, устанавливая свой заказ.

– Если что суй булку мне в руки, я прикрою, – выгибает бровь Морозов.

Мои щеки вспыхивают, и я ловлю себя на том, что громко смеюсь.

Ужин проходит в веселой болтовне. Давно я не ощущала себя так легко и непринужденно, и не думала, что ребята так легко меня примут после того, что я устраивала, общаясь с Викой.

Парни что-то обсуждают активно жестикулируя, а я пытаюсь вникнуть в их разговор, но из-за всех событий за день у меня начинают слипаться глаза.

Встаю и быстро прощаюсь, оброняя благодарность за весело проведенное время.

И у меня в этот момент не возникает даже мысли, что они как-то начнут обсуждать меня за спиной. Почему-то верю в их искренность. Вероятно, из-за того, что позволяю себе принять мысль о том, что не все здесь лицемеры.

Мне удается не думать об Антоне и том, что все чаще я вижу его с Викой. Меня это не касается. Вот совсем никак не касается.

– Весело время провела с Морозовым? – в спину летит знакомый голос, от которого тут же по всему телу прокатывается толпа мурашек.

17.1

* * *

Делаю несколько шагов, чтобы избежать разговора с Антоном. Но меня хватают за руку и резко дергают обратно.

С трудом сохраняю равновесие. Дергаю рукой, чтобы вырваться из захвата, но запястье обжигает болью.

Шиплю и пронзаю