Но и ее мать понять тоже мог – в жизни очень нужна профессия, которая будет кормить. Но зачем бить по рукам, если ребенок интересуется чем-то еще? Хотя не ему об этом говорить. Может, действительно Илона не увлекается ничем надолго? Кто он такой, чтобы лезть в чужую семью?

Девушка засиделась допоздна. Сделав быстрыми штрихами набросок, она теперь старательно прорисовывала детали. Усидчивости ей не занимать. Если бы не напомнил, что пора спать, наверняка бы просидела до утра.

Илонка покупку пижамы оценила – вполне приличный вид и можно не бояться, что сверкнет что-нибудь лишнее. Вадим тоже оценил пижаму – девушка в ней была очень домашней и как-то неожиданно гармонично смотрелась в этой квартире. Вообще странная теперь уже знакомка воспринималась им так, будто знает ее сто лет. Даже с женой он старался “держать марку” успешного, уверенного в себе мужчины, контролирующего свою жизнь. Точнее, особенно с женой.

И если сейчас оглянуться назад, то им с Катей и поговорить-то особенно было не о чем. Все быстро свелось к тому, что он “тащит мамонта”, а она красивая. И все остальное должно быть красивым, то есть дорогим. Восхищение в ее глазах каждый раз появлялось только при все более дорогой покупке. А слова, которые он воспринимал искренней похвалой, были на самом деле неприкрытой лестью. Дурак, что уж теперь поделать.

Утром пришла Валентина Дмитриевна. Вадим успел перед визитом врача убрать свое спальное место, незачем постороннему человеку видеть лишнее. Да и Илонка про себя радовалась, что одета в спортивный костюм, а не в здоровенную мужскую футболку.

– Ну вот, Илоночка, уже гораздо лучше, – врач приложила к спине стетоскоп. – И глубокий вдох, теперь выдох. Ухудшений нет. Продолжаем лечение. Кашель сильнее не становится?

– Нет, – ответила девушка.

– Отлично. Уколы докалываем, ни в коем случае не отменяем, – строго произнесла Валентина Дмитриевна. – Постельный режим соблюдаем, физические нагрузки пока по минимуму. Если будут ухудшения – немедленно звоните.

Врач Илонке понравилась. Внимательно осмотрела, все подробно рассказала, спокойно ответила на все вопросы. Вадим тоже был в комнате, когда женщина закончила осмотр, и явно все запоминал, чтобы выполнить в точности.

Проводив врача, вернулся в гостиную.

– Мне не нравится, что нужно ехать за твоими вещами, – он серьезно смотрел на Илону. – Не самая хорошая идея – разгуливать по улице в таком состоянии.

– Мама слов на ветер не бросает, – вздохнула девушка. – Похоже, в этот раз чаша ее терпения окончательно переполнилась.

– Может, стоит просто поговорить?

– Поговорить можно, только толку не будет. Мама успокоится, только если я выйду в какую-нибудь столовую или замуж. Но обязательно за одобренного ею кандидата, сама я не способна найти хоть сколько-нибудь приличного парня.

– Тебя послушать, так будто считают умственно отсталой. Извини, – Вадим погладил девушку по руке.

– Ну, примерно так и есть, – скривилась Илона. – С маминой стороны родня вся шустрая, шумная. Им непонятны мои увлечения. И как можно променять дискотеку на книгу. А я не жажду смотреть бесконечные сериалы и биться за парней. Мне проще прекратить с ними разговаривать, чем со скандалом отстаивать свое мнение. Да я и внешне на них не сильно похожа, только цвет волос как у мамы. Осталось с работой как-то утрясти. Но уже точно не в кафе, там от меня больше разрушений, чем толку.

– Неловкие ситуации бывают у всех, – попытался успокоить ее Мельников.

– Но у меня они неловкие постоянно. Иногда я сама думаю, что полная дура. Замечтаюсь, и привет, – невесело усмехнулась девушка.

– Ладно, об этом мы подумаем потом. Я поехал за машиной, буду через час.

За этот час Илонка накрутила себя чуть ли не до обморока. Она ужасно переживала, что Вадим станет свидетелем их ссоры. Мама, раз приняв решение, будет дожимать до конца. И считает, что дочь сама совсем ничего не сможет. Только вот в этот раз и у дочери терпение закончилось – ну не хочет она идти по дороге, которую выбрали за нее. Хочется попробовать учиться тому, к чему душа лежит. И пусть даже ничего не получится, она хотя бы попытается. Эта отцовская черта характера – выжидать, прогибаться, но делать по-своему, пусть и через месяц или год, тоже раздражала маму.

Марии Ивановне вроде бы удавалось держать дочь в руках, но та находила повод позлить ее – одеждой, стрижкой, попытками жить самостоятельно. Впрочем, пока заканчивающимися неудачно. Будто подтверждая, что Илонка без матери никто. А девушка просто понемногу откладывала на депозит. Карту приходилось прятать, потому что она ненормальная и деньги потратит куда попало. В ее возрасте положено иметь мужа и хотя бы задумываться о ребенке, а не мечтать участвовать в фотовыставках и прочих непонятных мероприятиях.

Как же все было проще каких-то десять лет назад, когда они с отцом с удовольствием ходили в музей и на заезжие выставки. Мама лишь поджимала губы, не одобряя, но и не запрещая. Удивительно, как настолько разные люди могли пожениться? А потом мать решила ее перевоспитать…

Глава 14

Вадим, как и обещал, вернулся через час. Спор о том, какие вещи надеть – ее или новые – она благополучно проиграла.

– Ну и зануда же ты, – притопнула ногой от досады Илонка. – Ты меня вообще не слушаешь.

– Когда приведешь более убедительные доводы, чем “я не надену это”, тогда и послушаю. А в объективном сравнении твоя куртка проигрывает, потому что на улице похолодало, – Вадим был невозмутим. Он прекрасно понимал, почему девушка недовольно пыхтит, но идти на поводу неуместной сейчас гордости не собирался.

– Мы же на машине, – продолжала ворчать Илона, пока спускались по лестнице.

– Но это не повод светить голой поясницей.

– Наседка, – девушка опять показала ему язык. Вадька только усмехнулся на такое ребячество. Такие мелкие вспышки характера его не раздражали, но делали Илону живой, а не пустой оболочкой.

– Садись уже, язва мелкая, – мужчина распахнул переднюю дверь джипа. Мельников-старший в выборе автомобиля сильно не мудрствовал, пару лет назад взял прадос и был доволен. Мама шутила, что игрушки с возрастом у мальчиков не меняются, просто становятся дороже, а