– Что такое, детка? – напрямик спросил Тони.

– Ничего, просто не очень хорошо себя чувствую.

– Эй, выше нос! Айда, потанцуем!

Чуть ли не самая красивая пара во всем заведении, они встали и прошли на маленький людный танцпол. Джейн танцевала просто божественно, да и Тони с его врожденной грацией итальянца был не хуже. Глядя на этих двоих, никому бы и в голову не пришло, что они убийцы, причем отбирающие жизнь не в порыве страсти, а хладнокровно и преднамеренно, ради денег. Вместе с тем оба были убийцами только в глазах закона, ибо сами они находили оправдание всему, что совершили. К тому же их действия никогда не представляли, да и не могли представлять, ни малейшей опасности для обычных людей. Если Тони и Джейн ополчались на кого-то с намерением убить, целью неизменно становился тот, кто сам напрашивался и кто точно так же без колебаний уничтожил бы их при иных обстоятельствах. А еще они всегда старались оградить невинных людей, случайно оказавшихся рядом.

Перед рассветом веселье в кабаре достигло пика, и Тони заметил в толпе Кэтрин Мертон, таинственную девушку, которая под личиной газетного репортера посетила его в штаб-квартире банды, в итоге многое выспросив. Теперь она сидела на другом конце клуба, одетая в довольно дерзкое, расшитое блестками платье, а сопровождал ее смуглый красавец в смокинге, странным образом встревоживший Тони.

Интересно, что привело ее сюда? Желание присоединиться к всеобщему веселью или что-то еще?.. Тони гадал, видела ли его Кэтрин Мертон, и надеялся, что нет.

– Скажи, крошка, – спросил он, – знаешь даму вот там? Ту, что в сверкающем платье?

Джейн, обернувшись, обшарила взглядом комнату. При виде таинственной девушки ее глаза распахнулись, и она закусила губу.

– Нет, – резко ответила Джейн. И тут же: – Пошли отсюда!

Озадаченный Тони вывел ее из клуба, понимая, что она солгала. Но почему?

Мальчишки-газетчики выкрикивали заголовки утренних газет. Тони купил одну, и вдруг его лицо застыло, а с губ сорвалось ругательство.

– В чем дело? – встревоженно спросила Джейн.

– Стив промазал, черт бы побрал этого недоумка! – прорычал Тони.

Девушка взяла у него газету и просмотрела. Тем вечером попытались убить Ловкача Бруно, нового главу северной группировки; каким-то чудом тот остался целым и невредимым. В полиции Бруно сказал, что догадывается, кто стоит за покушением, однако дальнейшие сведения предоставить отказался. Полиция посчитала, что это нападение означает начало очередной войны между бандами.

– Криворукий придурок! Не стоило доверять ему такое дело. Теперь Бруно нам покоя не даст, а сам начнет так осторожничать, что мы хрен знает когда сумеем подобраться к нему снова!

– Тони, меня это сильно тревожит, – вздохнула Джейн. – Тебе надо постоянно быть начеку.

Всю дорогу домой его переполнял гнев, в живом уме проносились смертоносные планы по уничтожению врагов. Перед роскошным домом, где они снимали квартиру, Тони остановился и выпустил Джейн.

– Припаркую машину и сразу назад, – рассеянно бросил он.

На углу Тони свернул налево и направился к гаражу в квартале от дома. Внезапно мысли прервал яростный рев тяжелого автомобиля. Кто-то приближался на большой скорости сзади. Мгновенно заподозрив неладное, Тони поддал газа, но машина уже поравнялась с ним. Длинная, низкая, черная, зашторенная – на таких обычно ездят убийцы. И вдруг из нее вырвался тонкий, красный поток, раздался клекот пулемета, по крылу автомобиля Тони забарабанили пули. Впрочем, с бронированного, с непробиваемыми стеклами корпуса они скатывались, как с гуся вода. Однако Тони знал: кем бы ни были враги, они не успокоятся, пока не достигнут цели.

В гараж лучше не соваться, понял он, потому что эта машина смерти поедет следом и прикончит его, а тамошние работники ничем не помогут. Нужно добраться до собственного района. Туда убийцы вряд ли сунутся, а если и посмеют, вокруг круглосуточной табачной лавки на первом этаже гостиницы, где находится штаб-квартира банды, всегда слоняются свои люди, они придут на помощь и живо разберутся с незваными гостями.

Тони вдавил педаль газа до упора, и его большая машина рванула вперед. На смертоубийственной скорости он гнал по темным опустевшим улицам. Преследователи упорно висели на хвосте. Несколько раз они почти нагоняли, еще чуть-чуть, и могли бы обстрелять снова, но ему удавалось оторваться.

Странная гонка продолжалась и продолжалась. Для него призом в ней была жизнь, для них – его смерть. Визг покрышек на поворотах, стремительный полет по прямой. Только бы успеть добраться до штаба, туда они точно не посмеют сунуться.

«Тра-та-та», – сзади снова неровно застрочил пулемет. Две шины, пробитые пулями, сдулись с громкими хлопками. Машину занесло вправо, с ужасающей силой бросило на бордюр, и она перевернулась. Тони почувствовал, что падает, а затем все поглотила тьма.

Пришел в себя он лежащим в жуткой тесноте. Внизу ковер, вокруг – ноги, пол дрожит и покачивается. Машина, понял Тони, и не его, а вражеская. Приподнявшись, он растерянно огляделся. Над ним, на заднем сиденье, двое мужчин, лица скрывает темнота.

– Таки живой, собака, – хохотнул незнакомый голос. – Вот ведь хрень!

– Что это все, вашу мать, означает? – прорычал Тони.

– Скоро узнаешь.

– Дайте хоть сесть, чертовски неудобно.

Он попытался встать, но голова закружилась. Один из мужчин протянул руку и рывком усадил его между ними. Теперь Тони видел, что спереди тоже двое.

– Давай, малый, наслаждайся поездкой! – кто-то гаркнул на ухо. – Последней в жизни.

У Тони оборвалось сердце. Он и раньше смотрел в лицо опасности, попадал в трудные положения, однако такого не было. Его забрали на «прогулку», вот-вот сделают жертвой одного из самых страшных и убедительных средств, которыми у гангстеров избавляются от врагов. Тони повернулся к тому, кто с ним недавно говорил.

– Так вы и есть те уроды из северной группировки?

– Угу.

– Кто ты такой, мать твою?

– Я? – Мужчина невесело рассмеялся: угрожающий смех, странно похожий на дребезжание гремучей змеи перед броском. – Я брат Джерри Хоффмана.

Тони сидел и представлял мысленно, что ему уготовано. Стремительная, зловеще тихая поездка за город. Затем в пустынном уголке его вышвырнут пинком из машины, нашпигуют свинцом и оставят мертвым в канаве, где труп найдет какой-нибудь прохожий или, если место окажется достаточно безлюдным, расклюют и растащат грифы.

В уличной перестрелке, как бы ни были неравны силы, еще есть шанс, но «прогулка» – смерть более верная, чем по приговору суда. Никакой возможности ее избежать. Апелляцию не подашь.

Гангстеры казнят с холодной педантичностью государственного палача, и гибель от их рук даже более неизбежна… по крайней мере, так было всегда.