— Примарх знает о трех жертвах. Над телом третьей жертвы, девушки-лисы, его застала полиция. С полицейскими в итоге он… весьма грубо поговорил. Теперь древний не хочет попадаться стражам порядка на глаза, чтобы не усиливать конфликт. От нас он хочет, — Итан начал подбирать слова, — осторожности и информации. Появились ли еще жертвы и где.

— Ха, — хохотнул Бинго, — полиция его подозревает.

— Примарх не троне!' своих, — убежденно сказала я. Когда все посмотрели в мою сторону, пожала плечами и добавила: — Я сталкивалась с ним по другому делу. Он полный фанатик, во внутренние конфликты играть не любит, на ритуал своих не отправит.

— Прямо сталкивалась? — протянул с ухмылкой Бинго. — Итан, спроси ее, понравилось девушке столкновение?

Это был намек, неприятный. Что за дурная привычка над всеми иронизировать? И так команде непросто, еще и капитана поддевать начал.

Родди резко развернулся к Бинго, смерил худого взъерошенного вампира оценивающим взглядом и в лоб спросил:

— Бинго, уважаемый, знаю, что ты молод как вампир и даже можешь еще поменять Крыло. Но что-то мне подсказывает, что ты определился. Ты желтый?

Желтое Крыло — спорщики, источники раздора и конкуренции — обычно в командах не приветствовались. Поэтому искривленный рот Бинго и несколько секунд молчания сказали нам о многом.

— Лоусон, все идем в гостиницу, — решил Итан. — Сообщим об убитых оборотнях, а затем я вызову каждого на короткий разговор. Время понять, куда нам двигаться в расследовании, сплотить ряды. Мы должны доверять другу по команде как себе, поэтому я не допущу глупых ошибок.

Мы двинулись к омнибусу. Последними шли Бинго и Шани. Оба задумчивые. Оба на перепутье.

Вокруг были смерти и загадки, а я себя чувствовала счастливой. Смотрела, как Итан за дальним столом разговаривает с Бинго, двигает бровями, как золотятся густые пряди у его висков, натягивается рубашка на плечах. И улыбалась.

— Нравится? — спросила меня рядом сидящая миссис Беридер.

Мы вдвоем пили чай, пока остальные еще не спустились в таверну.

— Нравится, — честно ответила я.

— Это хорошо, что ты оборотень, а не человек, — сказала преподаватель.

— Вы намекаете на Шани?

Я постаралась сказать мягко, без вызова.

— Даже не намекаю, милая мисс. Говорю с вами и думаю о моей непутевой племяннице.

— Так вы знаете о ее увлечениях?

Я подозревала нечто подобное. Не могла эта проницательная дама не обратить внимания на зависимость юной помощницы.

— Ко мне обратилась ее мама, моя двоюродная сестра, попросила о помощи. Девочка сейчас научилась немного скрывать свою проблему, но видели бы вы ее раньше. Совершенно несчастное существо, хотя и хитрое, и способное на многое ради своей болезненной тяги.

Я развернулась к миссис Беридер, понаблюдала за тем, как она стучит трубкой по столу, выбивая слежавшийся табак, и отчетливо увидела, насколько старо и немощно выглядит наша преподавательница. Ситуация с племянницей явно давалась ей непросто.

— Но зачем же вы взяли ее с нами? Она же…

Пожилая дама улыбнулась мне мягко:

— Иногда мы жертвуем малым, чтобы получить большее. Шани зачем-то очень нужна была эта поездка. Она дала мне слово, что если я возьму ее с собой, то она согласится лечь в клинику, чтобы попробовать избавиться от зависимости. Поэтому я закрываю глаза на происходящее и просто жду нашего отъезда. Соглашение есть соглашение.

Ах, Шани-Шани. Зачем же ей эта поездка? И что связывает ее с Люшером? Быстрый контакт в переулке?

Шани зависима от оборотней. При этом Шани не пыталась в первый же день сопровождать команду, в которой сразу несколько парней были не против облегчать ее потребности. Нет, она специально договорилась с тетей, приехала в город и, развернувшись, отправилась куда-то одна.

А в переулке они с Люшером выглядели как… знакомые. И этот пренебрежительно-покровительствующий жест — трепание по голове. Жест не любовника. Жест хозяина.

Если два объекта, два события, как учили нас на занятиях по Дознанию, повторяются в одно время или происходят в одном месте, проверьте их связь между собой.

— Миссис Беридер, а Шани знакома с примархом штата?

Преподаватель вздохнула и кивнула:

— Он иногда использует ее для мелких поручений. Там, где исполнителем должен быть человек.

К столу начали подходить, я кивала, а сама думала: «Два объекта, два события вместе».

После разговора с Бинго наш капитан поговорил с остальными уже быстро. Со мной тоже поговорил отдельно, улыбнулся, спросил, как настроение. Очень мне нравилось в Итане отсутствие душевных страданий и метаний. Его мир был ясен.

Он не демонстрировал перед остальными нашу зарождающуюся привязанность, но и не скрывал ее, щедро расточая ласковые взгляды в мою сторону. Кошка крутилась внутри как заведенная. Из-за этого было очень тяжело думать, мысли все время разбегались, как только я замечала его взгляд.

План действий команды был прост. Разделиться на две крупные группы. Одни отправляются сообщить судьям о жертвах в городе. Другие — иду!’ расспрашивать покупателей магазина.

Неудивительно, что в «безопасную» группу информирования попала я. Отправиться предстояло в полицейский участок, куда час назад ушла судебная комиссия Олимпиады в полном составе.

В нашу часть попали Родди и Кай, а также взятый на заметку капитанского недовольства за «желтые шалости» Бинго. Скорее всего, Итан, сам отправившийся на расследование и расспросы по цилиндрам, рассудил, что никто мне не обеспечит большей безопасности, чем друзья.

Шани он попросил не выходить из гостиницы и обещал серьезно поговорить с ней вечером. Девушка постоянно облизывала губы, прятала глаза, но испуганной не выглядела. Кто-то посильнее, чем Итан, мог прикрыть ее тылы, и я догадывалась кто. Мне не нравилась ее реакция. Что-то не так…

Участок оказался настоящим муравейником. По коридорам сновали бравые полицейские в наглаженных кителях. Пара молодых служак, невзирая на окружавших меня парней, ухитрялись многозначительно подмигивать, пробегая мимо.

Родди поймал одного такого прыткого молодого человека.

— Уважаемый, будьте добры, где мы могли бы найти судей Олимпиады Тайн? Нам сообщили, что они проследовали сюда.

— Дед-то? Рекомендую спросить секретаря главы полиции. Примерно там наши видели Деда.

Ответвление с кабинетом шефа полиции оказалось набитым многочисленными деловитыми служками, бегающими с ворохами бумаг. На стульях сидели скучающие просители. Когда мы зашли и спросили про судей, эти несчастные, явно проводящие здесь часы и дни в ожидании, взглянули на нас в высшей степени негодующе.