в поисках Флисиора, его родители приняли их довольно холодно. Супруги явно хотели поскорее избавиться от незваных гостей. Тем не менее, они позвали их в дом и заварили целый перколятор душистого кофечая. На все вопросы Хельмимиры они отвечали коротко и сухо. Отец Флисиора – пожилой зумбулянин в старомодном жилете из добротной шерсти – посоветовал гостям «не лезть в эту историю». Разочарованные, Исаак и Хельмимира попрощались и вышли прочь. Перед отлётом на Джоселин они всё же не поленились расспросить соседей о Флисиоре. Кто-то сказал, что недавно видел его у дома родителей – но мог и обознаться.

Несмотря на неудачу, Исаак и Хельмимира не собирались бросать расследование. Они узнали номер космического рейса, которым летел зумбулянин. Его также отмечали на контроле прибытия. Это говорило о том, что Флисиор действительно летал на Эстер. Потом удалось достать списки тех, кто прибыл на Джоселин за последнее время. Флисиора среди них не было. Не было его и среди тех, кто вылетал с Эстер-Ледерберг на другие планеты.

– Выходит, он до сих пор на Эстер, – говорила Хельмимира. – Если, конечно, он не путешествовал частным аппаратом.

Двигаясь в слепую, журналисты пытались собрать как можно больше фактов. Сразу по возвращении домой Хельмимира встретилась с хозяином квартиры, которую снимал зумбулянин. Флисиор остался должен, и Хельмимира заплатила необходимую сумму, чтобы осмотреть апартаменты.

Однако осмотр результатов не дал. Жилище выглядело так же, как и в тот раз, когда Исаак и Хельмимира были там впервые: кое-какая мебель, одежда, книги… Транслятор и клавиатуру Флисиор взял с собой. На столе, помимо недопитого кофечая, лежала открытая, практически пустая упаковка дорогих сладостей.

– Мне вот интересно, – рассуждала Хельмимира, когда они с Исааком шли через парк обратно к стоянке аэротакси. – Как ему удалось всё вспомнить? Говорят, действие отупляющего лазера необратимо.

– Технология новая, – ответил Исаак, подумав. – Скорее всего, мы до сих пор чего-то не знаем.

Заявление о пропаже Флисиора давно лежало в Комиссии Уголовных Расследований – и всё без толку. Его фото было в каждом номере «Свободы слова». Проходили месяцы, однако никаких новостей о журналисте в редакцию не поступало. Злые языки обвиняли Хельмимиру в том, что она спекулирует на чужом горе. Мундиморийка не обращала внимания. Гораздо больней было то, что поиски зашли в тупик. Вне себя от бессильной ярости, Хельмимира понимала: шансы найти Флисиора таяли с каждым днём.

Теперь она поставила себе новую цель: найти людей, с которыми случилось то же, что и с Флисиором. Это, разумеется, было непросто. Хельмимира решила действовать издалека. Она начала с того, что позвонила знакомому директору независимого издательства. От него она узнала имена писателей, чьи книги были изъяты из массовой продажи за последнее время. Никто из тех, кого он припомнил, не был родом с Джоселин. Никто из них больше ни разу не публиковался в столице.

Хельмимира навела справки и вышла на след одного писателя с планеты Нэтти-Стивенс. Его подруга работала в редакции журнала, владелец которого заключил со «Свободой слова» договор о взаимной рекламе. Девушка рассказала, что и она участвовала в конкурсе на место у приличного работодателя. Жюри высоко оценило её произведения. Однако потом ей сказали, что «предпочтения отдаётся писателям мужского пола», извинились и больше не звонили. Зато её друга, который по количеству баллов шёл сразу позади, довольно скоро пригласили в Беатрис-Тинслей. Спустя некоторое время она тоже переехала на Джоселин-Белл-Бернелл. Знакомые переписывались: девушка рассказывала писателю о том, как за небольшую плату работала корректором. Он, в свою очередь, хвастался своей роскошной жизнью в Беатрис-Тинслей. Чуть позже молодой мужчина перестал выходить на связь. Девушка, разумеется, решила, что баловень судьбы не изволит больше общаться с неудачницей. Когда же она прилетела к родственникам на Нэтти-Стивенс, то узнала, что бывший придворный писатель находится в психиатрической больнице в том же секторе, где она жила раньше. Хельмимира даже летала туда пообщаться – и нашла лишь тень человека. Бедняга страдал от тяжёлого эпизода депрессии и ничего не помнил.

Существовали и другие зацепки. Спустя некоторое время после путешествия на Нэтти-Стивенс Хельмимира нашла информацию о другом писателе – уже с планеты Ида-Ноддак. Его судьба была схожа с судьбой Флисиора. Хельмимира полетела на Иду и встретилась с его матерью. Пожилая женщина рассказала, что сын действительно работал в Беатрис-Тинслей. Когда же от него перестали приходить письма, она сама отправилась на Джоселин-Белл-Бернелл. В Комиссии Уголовных Расследований обещали помочь, и на этом всё закончилось. На приём к Харальдюфу она не попала.

Сопоставляя факты, Хельмимира понимала: Флисиор ничего не выдумал, и Программа Культурной Доступности действительно существует – как существует и «особая» культура, отличная от культуры масс. Всё чаще вспоминала она тот вечер, когда сама побывала в Беатрис-Тинслей на киносеансе для придворных. Тем не менее, в руках у неё не было ни одного доказательства. После каждой командировки она возвращалась домой с тяжёлым сердцем. Расследование длилось уже много месяцев – однако до сих пор Хельмимира не сумела собрать материал для статьи. Постоянное созерцание чужого горя оставляло в её душе болезненные раны, которые потом долго рубцевались, превращаясь в грубые полосы. Хельмимира как будто билась о кирпичную стену, за которой слышались голоса.

Когда Исаак ночевал у себя, Хельмимира то и дело просыпалась от малейшего шороха. Возвращаясь с работы, она стала бояться водителей аэротакси. Отпирая дверь собственной квартиры, мундиморийка отчётливо слышала позади себя пугающие шаги – и, оборачиваясь, не видела за спиной никого…

Рядом с Исааком было спокойнее, но не могла же Хельмимира везде таскать его за собой. Как-то раз качкоид признался, что здорово устал от всей этой «погони за призраками».

– Это не погоня за призраками, – сказала Хельмимира. – Это работа журналиста – докопаться до правды, рассказать её и призвать к действию.

Однажды Хельмимира купила себе личный пистолет модели «грэйс-хоппер». Это было небольшое легковесное оружие для стрельбы на близком расстоянии. Регистрируя пистолет Секции Уголовных Расследований, Хельмимира встречала недоумевающие взгляды.

– И всё же, – назидательно произнёс какой-то чиновник, – советую вам хранить эту вещь у мужа. Ему намного легче понять, как она работает.

– Обожаю социальные стереотипы, – ответила незамужняя Хельмимира. – А теперь у меня даже есть то, на чём я буду их вертеть.

Чтобы научиться стрелять, она заплатила одному ветерану – владельцу тира. Сначала старик был озадачен: мундиморийка любила платья и выглядела как «девочка». Потом он всё-таки сжалился над несчастной: у таких, как она, чаще всего просто мужика нет.

– Ничего, – подбадривал бабёнку отставной ефрейтор, – выйдешь замуж, и не понадобится тебе этот дружок.

– Вы говорите