– Вы будете осторожны, Лаис? – спрашивает князь, то ли по невнимательности, то ли намеренно – из жадности или из принципа? – отпивая из того же бокала, что и она.

– Разумеется, – легко обещает девушка. – А вы?

– И я, – так же легко соглашается князь. – У меня ещё несколько вопросов к княгине, которые я хотел бы решить до бала. Оставайтесь здесь, сколько хотите.

Лаис качает головой и спрыгивает с комода.

Ирислав галантно открывает перед ней дверь:

– Увижу вас на балу.

Занять два-три часа до бала, сидя в своих покоях, совершенно нечем, так что Лаис идёт гулять по дворцу. Осторожно, ведь предупреждение княгини нельзя сбрасывать со счетов, тем более что пока непонятно, чем она руководствовалась, его делая… Можно было бы привлечь Йара и ребят, но, решив не испытывать терпение князя, госпожа Аделаис всех отослала. Во дворце княгини нет никаких аномалий, что же касается всего княжества… у Лаис есть от Йара наскоро набросанная карта – какие места лучше обходить, какие проходы безопасны, и какая территория не изучена, и этого уже достаточно, чтобы благоразумный альд, а Аделаис – крайне благоразумный альд, не влип в какие-нибудь неприятности.

Для начала девушка под отводом глаз скользит по дворцу. Иногда достаточно послушать разговоры слуг и стражи, и всё становится понятно… Во дворце княгини слуги то ли отлично вышколены, то ли специально предупреждены. Ни одного лишнего слова, ни одной сплетни, всё сугубо по делу и о деле – о подготовке к балу. Даже девушке-альду никто кости не перемыл, хотя Лаис была готова услышать и «альдиха», и «альдянка», и ещё что похуже…

Тогда она присматривается к спальне Её Светлости вдовствующей княгини Иршши. На двери явно какое-то заклятие, и девушка могла бы его состарить и уничтожить, но это всё равно что оставить здесь свою подпись… международный скандал, да и только. На спальнях дочерей – то же самое, если Лаис правильно определила двери. И она уже собирается ни с чем повернуть обратно, но ей неожиданно везёт. Дверь покоев чуть приоткрывается, кажется, буквально на секунду, всего лишь мимолётное движение воздуха, кто угодно решил бы, что ему лишь показалось… но Лаис, повинуясь внезапно встрепенувшейся интуиции, задаёт смещение во времени ровно на столько же, на сколько оно было сделано в том альдовом амулете, и с замиранием сердца следует за появившимся вдруг в ещё недавно пустом коридоре альдом. Поддерживать двойное смещение – отнимает чёртову кучу сил, и у девушки моментально начинает болеть голова, но она слишком боится спугнуть нежданно-негаданно появившегося соотечественника.

Альд ей незнаком. Конечно, Лаис знает далеко не всех, но и народ альдов не такой уж многочисленный, и есть какие-то плохо различимые, но однозначно идентифицируемые подсознанием признаки, которые говорят – свой. Пусть и не знакомый, но свой. Этот альд был чужим. Словно бы с другого края земли. Другие повадки, другой стиль одежды, всё другое… Тем любопытнее было Лаис. Откуда взялся, что делал, куда направляется? Задать эти вопросы она, вероятно, ещё успеет, но чем больше ты знаешь о собеседнике, тем меньше у него стимула и шансов тебе солгать. Так что сначала стоит за ним проследить.

О том, чтобы сообщить Ириславу, Лаис даже и не подумала. Впрочем, если бы эта мысль и пришла к ней в голову, она была бы решительно отвергнута. Не может быть и речи о том, чтобы поделиться чем-то, что с большой вероятностью альдам навредит. И возможная опасность – не повод поставить свою собственную шкуру выше благополучия народа и успеха своей дипломатической миссии.

Альд двигается быстро и уверенно, он явно не первый раз во всех этих коридорах, Лаис давно сбилась со счёта поворотов, и догадайся альд сменить отвод глаз, девушке пришлось бы знатно поплутать, чтобы выйти обратно. К счастью, объект слежки беспечен и самоуверен – общая черта альдов при общении с людьми. Даже не обернувшись ни разу, он выходит через потайной ход наружу, в уже наступившие сумерки, и лёгким бегом направляется куда-то на восток, примерно в ту сторону, где они ещё вчера любовались последствиями магического огня. Аделаис не может и не хочет терять столь шикарную зацепку, так что следует за ним. Хочется отбросить второе смещение, от которого уже слезятся глаза, но осторожность и предусмотрительность не дают.

Забег длится около часа, но это скорость альдов, человек на лошади добирался бы не менее пяти, а то и семи часов. Лаис кажется, что она близка к цели, она запрещает себе раньше времени ликовать, но ощущение, что разгадка вот-вот наступит, кружит голову и спутывает мысли… И тут альд пропадает.

Вот только что он ступил на ровную, хорошо освещённую поверхность… и вот его нет. Неужели всё-таки понял, что за ним следят, и поменял отвод глаз? От разочарования хочется застонать… А главное – знать бы, как давно он что-то понял? Может быть, весь след был ложью?

Лаис, уже не торопясь, идёт на то место, где пропал альд. С виду – ничего, и в карте Йара этого места нет, да и с чего бы ему тут быть, если ничего не чувствуется… но стоит сделать пару шагов, и голову словно сжимает тисками, воздух выгорает в лёгких, а по коже прокатывается озноб… И проморгавшись после неожиданно заполнившего глаза тумана, Лаис видит перед собой совсем другой пейзаж.

Девушка инстинктивно делает пару шагов назад… но ничего не происходит. Лаис скидывает отвод глаз, чтобы не мешал, внимательно осматривает пустырь, на котором оказалась… ничего. Идеальная ловушка для альдов. Незаметная и непреодолимая.

Впрочем, отчаиваться девушка не спешит. Тот альд ведь как-то вышел? Значит, путь наружу есть, и его можно отыскать. А пока стоит пойти осмотреться.

В нескольких сотнях шагов располагается деревня. Вернее, остатки деревни. Даже в неверном свете луны и очень издалека Лаис видит, что целых домов почти не осталось, но это единственное место в обозримых окрестностях, где кто-нибудь мог бы жить. Так что девушка идёт туда. С близкого расстояния вид совсем удручающий, но зато и гадать не приходится – всего один дом производит впечатление обжитого.

Лаис замирает на несколько секунд под дверью, затем под окном, пытаясь на слух определить, что там происходит… не слышно ничего, лишь лёгкий, едва различимый скрип половиц… Решив оставить обитаемый дом на потом, девушка направляется к заброшенным. Может быть, они помогут понять, что происходит…

– Кто ты?! – настигает её заданный прерывающимся от волнения голосом вопрос. – Альд?!

Аделаис оборачивается в нескольких шагах от первого из домов, в которые собиралась наведаться.

– Альд, – чуть склоняет голову набок. – Аделаис. А ты?

– Альд… – недоверчиво повторяет объект её недавней слежки. И бухается на колено: – Будь моей женой!

Лаис достойно справляется с удивлением и, кажется, начинает догадываться, что происходит.

– Я – далеко не единственный альд на свете, – мягко сообщает она. – И даже далеко не единственная девушка-альд!

На лице её собеседника читается такое удивление, такая надежда, что Аделаис его жалко. Жалость – оскорбление для взрослого альда, но этот, несмотря на внешнюю зрелость, производит впечатление потерявшегося ребёнка.